Титан и Титанида - Anne Dar

– Ты целилась в сердце, – я не смог сдержать улыбку. – Я оценил.

Из-за глубины ранения у самого сердца, пока ещё Тристан остаётся в полусознательном состоянии, но скоро он окончательно придёт в норму: против двух Титанов, тем более с учётом жажды мести одного и силы дара другого, я могу и не выстоять.

– Я не вещь, чтобы меня отдавать или присваивать!

– Ты королева. И ты не можешь убить меня.

– Запросто!

– Ты не умеешь убивать. Ни людей, ни Металлов. Ещё не научилась, ещё не примеряла на себя роль карателя.

Как я и думал, она дрогнула. Естественно. Она не Тристан. Дерзкая да бойкая… Она победитель. Но не убийца.

Я отбросил выпущенный ею в мою сторону титановый осколок. И окончательно убедился: она ещё сущий ребёнок. Только поэтому сегодня мне получится уйти – не потому, что она что-то чувствует ко мне. Нет, я не глуп. Но я знаю: она предназначена мне. И она это обязательно поймёт, когда наступит время для её понимания.

– Как сказано: я приду за тобой, когда ты будешь готова. Пока что расти, малышка.

Прежде чем она успела моргнуть, я исчез из поля её зрения.

В эту ночь на Рудник было сброшено пять дилениумских бомб. Ни одна из них не пробила брешь в силовом поле Титанов. Но не все бреши видны, не все Титаны неуязвимы. Когда я дам о себе знать в следующий раз, они будут во сто крат сильнее себя нынешних, однако я к тому времени умножу свою силу в тысячу крат. Мы Металлы, нам некуда спешить: для получения своего мы можем подождать и десятилетия, и века. Но Тринидад не из медленнорастущих. В случае с ней ждать века́ мне не придётся, а значит, я явлюсь за ней, прежде чем успеет завершиться наш первый металлический век.

ЧАСТЬ 4

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ГЛАВЫ

Зима

Глава 38

Металлам не страшен ни холод, ни зной. И всё же приятно стоять посреди замёрзшего озера в белых варежках, полушубке и шапке, искусно скроенных из заячьего меха специально для меня. Это вторая зима моей жизни Титанидой, и я до сих пор продолжаю удивляться той красоте, которая доступна моему обновлённому, металлическому зрению: уникальная филигранность каждой отдельной снежинки поражает мой взор всякий раз, когда я переступаю порог своего дома и выхожу в пушистые сугробы, такие белоснежные, что приходится непроизвольно щуриться. Неделю назад сквозь наши леса прошествовал настоящий буран: я три ночи слушала, как громко трещали рядом стоящие стволы заснувших на зиму деревьев, как падали их собратья на соседней горе – они никогда больше не проснутся, – как ветер завывал высоко в небесах, заставляя снежные тучи клубиться гуще, и как шумными пластами стелился жестокий снег… Нам пришлось откапывать наши дома изнутри. Для Металлов это занятие было настоящим весельем, наподобие нежданного праздника, но будь мы людьми, подобные обстоятельства могли бы обернуться смертельной опасностью. Впрочем, среди нас всё ещё есть люди: Душане и Конраду сказочно повезло с родителями – всю зиму они будут резвиться в просторных, безопасных, тёплых домах и сиять счастьем на чистых снегах под присмотром сильнейших из ныне живущих на земле существ. Они всегда будут согреты теплом старших Металлов и сыты их заботой… Эти дети воистину растут счастливыми. Я начала писать для них сказку. Она начинается словами: “Однажды в заснеженных древних лесах поселились странные бессмертные существа, похожие на людей…”. Пока что сказка выходит мрачной, но мне она нравится. Должно быть, я не детский писатель, и всё же, на одной сказке я не остановлюсь, и думается мне, в моих сказаниях будет больше правдивого волшебства, нежели праздной выдумки.

Писать я начала в начале зимы: принесла с собой ноутбук из Рудника. Удобный аппарат. Благодаря ему и спутнику Беорегарда мы наладили видеосвязь с Рудником, которая, впрочем, срабатывает нормально не чаще, чем раз в две недели, однако это уже гораздо больше того, что у нас было ещё этой осенью. Но даже если бы не было видеосвязи, я всё равно была бы счастлива, потому что… Теперь я пишу. И днём, и ночью – круглосуточно. Когда не пишу нашу сагу, записываю сказки… Интересно, к чему я в итоге приду. Идей много, а моя жизнь бесконечна – хороший задаток для дела, которое меня нашло.

Сегодня мы впервые встали на коньки. Конрад на удивление быстро схватил все уроки, данные ему Данко, и начал с лёгкостью скользить уже спустя час после своего выхода на лёд. Накануне он впервые назвал Ладу матерью, а сегодня утром, после завтрака, назвал Данко своим отцом. Кажется, наш друг Осмий, услышав свой новый статус, едва не лопнул от счастья, и до сих пор светится, словно рождественская ель, хотя и старается перед своим ребёнком делать вид, будто ничего особенного не произошло. Но, по-моему, дети – самое особенное, что произошло со всеми старшими Металлами. Во всяком случае, они именно так ощущают это своё персональное чудо. Скоро мы откроем сезон катания на санках с горок, лепки снеговиков, игр в снежки, сбиваний сосулек с крыш, замороженных под открытым небом карамельных леденцов на деревянных палочках, и морозные узоры на окнах вдруг станут для детей ассоциацией с началом особенного вида волшебства – рождественского. Для меня же прочно скованное льдом озеро и остро заточенные титановые коньки на моих быстрых ногах – любимейшее хобби после чтения. И люблю Рождество не меньше других Металлов: праздничные подсвечники в виде домиков на подоконниках наших домов, плетёные венки Лады на всех дверях и близрастущих деревьях, горящие ароматизированные свечи в медных подсвечниках Купавы, украшенные разноцветными огоньками и всевозможными игрушками домашние, и уличные ели… И подарки. В этом декабре Данко заранее подарил каждому дому по одному устройству его авторства, заточенному на автоматическое уничтожение пыли – в дополнение к ранее сконструированным его золотыми руками роботам-пылесосам. Тристан же доделал обогреваемый джакузи под специально построенным для этого дела стеклянным куполом, соединённым со вторым этажом нашего дома – получилась дополнительная большая терраса с роскошным панорамным видом и подвижным металлическим камином… Так жизнь странных бессмертных существ в заснеженных древних лесах стала ещё комфортнее, уютнее и ярче.

Беорегард, Теона, Джекки и Конан пришли к нам за два дня до декабрьского Рождества и планируют уйти спустя два дня после январского Рождества