Моя идеальная ошибка - Оливия Хейл

милая. Поэтому и изводил себя всеми этими мыслями. Твоей семьей. Разницей в возрасте. Детьми... Ничто не имело бы значения, если бы я не чувствовал этого. И пугает, настолько сильно. Это вне контроля, я не могу поставить на паузу свои чувства, и даже если бы мог... не стал бы.

Алек поднимает мое лицо, положив руку под подбородок, и наши взгляды встречаются.

— Ты самая прекрасная, неожиданная, добрая девушка, которую я когда-либо встречал, и так рад, что ты впорхнула в мою жизнь. Если собираешься разрушить меня, Иза, я позволю. Ни за кого другого не хотел бы страдать.

Я приоткрываю рот от удивления.

— Я не собираюсь причинять тебе боль.

Его большой палец нежно скользит по моей щеке, а улыбка становится печальной.

— Рад это слышать, милая. Но ты могла бы. Возможно, в этом и заключается настоящая, глубокая любовь. Способность дарить человеку абсолютное счастье... и абсолютное страдание. Именно это я бы почувствовал, потеряв тебя.

— Алек, — шепчу я. — Ты не потеряешь меня.

Его улыбка не исчезает, а в глазах появляется новое тепло.

— Возможно. Но куда хуже было бы потерять тебя, так и не сказав, что люблю. Потерять все это... Ты вернула волшебство в мою жизнь. Я много думал об этом на выходных. О том, что привело нас сюда. Столько препятствий стояло на пути к союзу. Столько ошибок, неожиданных поворотов. Каковы были шансы, что ты поселишься по соседству с Конни и случайно встретишь ее... Что Виктория погибнет, а твоя травма бедра разрушит мечту. Если бы предыдущая няня детей не уволилась именно тогда...

Его палец медленно выводит круги вдоль моей линии подбородка, а голос становится хриплым.

— Мы с тобой никогда бы не встретились, если бы не все эти события, — говорит он. — Возможно, это случайность, космическая ошибка. Не запланированная и неожиданная. Но это лучшее, что случалось со мной.

Я сглатываю ком в горле. Слезы вот-вот прольются.

— Значит ли это, что ты готов попробовать?

Его улыбка расширяется в самом прекрасном выражении, которое я видела все чаще в последнее время.

— Попробовать? Я хочу всего. Хочу видеть тебя рядом каждый день. Баловать. Выходить с тобой в свет. И чувствовать в своей постели каждую ночь. Мои желания по отношению к тебе бесконечны. И не помню, чтобы когда-либо хотел чего-то так сильно, но теперь это все, что я чувствую.

Он прикасается к моей щеке, теплое дыхание касается губ.

— Я хочу сделать тебя такой же счастливой, как ты сделала меня.

— Ты уже сделал, — говорю я дрожащим голосом, хватаясь за лацканы его пиджака. — Я тоже хочу всего этого, и только с тобой. Но не хочу, чтобы ты снова передумал. Зациклился на том, что скажут люди, разнице в возрасте или всем том, о чем говорил на днях.

В ответ он целует меня, сначала легко, затем твердо, уверенно.

— Означает ли это, что я перестану злиться на тех, кто будет косо смотреть на тебя за связь со мной? Или что перестану бояться, что однажды ты возненавидишь нашу разницу в возрасте и уйдешь? Нет, конечно нет.

Я обвиваю руками его шею.

— Тогда остается только остаться с тобой навсегда, чтобы доказать, что ты ошибаешься.

Его пальцы скользят вдоль моего тела и останавливаются на пояснице.

— Хорошо, — бормочет он. — Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Словно ты проникла внутрь меня, под кожу, растворилась в крови. Ты стала необходимостью.

Тепло разливается по моему телу, как растопленный мед, заполняя пустоты, о которых не подозревала.

За окном дождь усиливается, тяжелые капли бьют о стекло.

Губы Алека вновь касаются моих.

— Я хочу дать тебе все.

— Мне не нужно все. Только ты.

Он улыбается.

— Я твой. Но все остальное ты тоже получишь.

Я прижимаюсь к нему, наши тела соприкасаются в каждой точке, и шепчу слова, едва касаясь губ.

— Я тоже тебя люблю.

Алек целует меня так глубоко, что перехватывает дыхание, затем слегка отстраняется.

— Повтори.

— Я люблю тебя, — выдыхаю я.

Его объятия крепки, но мы все равно опускаемся на неровные деревянные доски. Алек встает на колени, притягивая меня к себе.

— Милая, — бормочет он, проводя рукой по моей спине и целуя с яростью, лишенной обычной изысканной медлительности. Его губы скользят по щеке, шее, щетина на подбородке заставляет меня дрожать. — Люблю тебя, — шепчет он в мою кожу. — Я забыл, каково говорить кому-то эти слова и чувствовать их каждой клеточкой тела.

Я запускаю пальцы в его волосы. От нахлынувших эмоций перехватывает дыхание. Глаза застилает влажная пелена.

— Я тоже люблю тебя. Так давно...

Его губы скользят по краю топика, касаются кожи на груди.

— Ты нужна мне. Навсегда, — хрипит он, крепко обхватив мою талию. — Я хочу... всего этого. Не знал, что тоже по этому скучал. По желанию. Оно заставляет меня чувствовать себя живым. Ты делаешь меня живым.

Я приподнимаю его лицо, и мы снова целуемся. Всепоглощающе. Каждая клеточка тела будто охвачена пламенем. Я чувствую слишком много, и все это сосредоточено здесь, в тесном пространстве между нашими телами. Ничего больше не существует.

Алек ложится на пол, укладывая меня сверху. Его руки скользят по спине вверх-вниз, а губы не перестают целовать.

Надеюсь, он никогда не остановится.

— Люблю тебя, — снова шепчу я. Его карие глаза потемнели, в них пляшут искры, но теплее, чем когда-либо. — Я никогда раньше не говорила этого мужчине.

Он касается моей щеки тыльной стороной ладони.

— Для меня это честь.

Я чувствую себя невесомой, будто вот-вот улечу, и в то же время прочно прикованной к этому человеку. Пальцы скользят по морщинкам у глаз, высоким скулам, густым волосам с легкой проседью. Касаюсь его губ, все еще не веря, что он здесь. Лежит в костюме на старом полу и смотрит снизу вверх, будто я — весь его мир.

Может, мы улетим вместе.

Я сильнее прижимаюсь к нему, целую шею. Алек вздрагивает, и тогда я чувствую что-то твердое, упирающееся в живот. Его руки опускаются ниже, скользя по тонкой ткани лосин.

Упираюсь ладонью в его грудь, слегка приподнимаясь.

— Ты возбудился?

Алек поднимает бровь, но улыбается.

— Я не настолько стар.

— Знаю, — смеюсь я. — Не думала, что признание в любви так на тебя подействует.

— М-м, ну вот так вышло, — он сжимает меня крепче. — Я всегда хочу быть внутри тебя, милая. Мое любимое место.

Щеки пылают. Бросаю взгляд на полуоткрытую дверь. Диана не появится до вечера.

— Что ж, — целую его. — Как хорошо, что студия в нашем полном распоряжении...