Возвращение домой - Евгения Преображенская

– Только так я могу расплатиться, сказать спасибо за ваш дар, за всё, что я смогла пережить… прочувствовать… За вас, моих любимых…

– Дженна… постой… – взмолилась Май. – Так не может всё закончиться…

Но Дженна уже шагнула к порогу сумеречной тропы.

– Не забывай, есть ещё стражи, – напомнила она. – Я должна спешить, пока они не почувствовали мою силу. И уж лучше так, чем на тысячи лет попасть в их тюрьму. Я возвращаюсь домой.

– Я люблю тебя, мамочка, – сквозь слёзы крикнула Май вслед Дженне.

– Я люблю вас, – донёсся ответ.

* * *

Она была там, где не должна была быть. И она более не была здесь нужна. Дженна спешила. Она бежала по сумеречным тропам к границе мира Хорат. Она нырнула в течение междумирий, нашла тропу, полетела.

Дженна ощущала – или же ей казалось, – будто стражи уже близко и вот-вот настигнут её. Быть может, это говорили её страхи. Или сила Врага сводила её с ума. Да, она родилась в новом теле, но обрёл ли от этого её ум нечеловеческие качества? Этого не знал никто.

Дженна спешила, но… Она не выбрала прямую тропу.

Непостижимо для понимания было всё произошедшее за последние годы. Дженна не хотела думать об этом. Она знала, что не сможет понять. Она лишь предполагала, что была инструментом Единого, как карандаш – в её руках. И мелодия дану была мелодией самого Источника Жизни.

А может, всё это было лишь сном, бредом, вымыслом? Дженна хотела увидеть, так оно или нет. Она не знала, сможет ли, имеет ли право… Не знала, удержит ли в себе разрушительную силу. Устоит ли? Но она обязана была взглянуть. Одним глазком, с сумеречной тропы.

Странница прошла сквозь тьму междумирий. Она приблизилась к сине-золотому сиянию сферы. И ступила в мир Сия.

Был ясный летний вечер. Сумерки разбавили духоту Самториса долгожданной прохладой. На Первой ступени, расположенной на самой вершине горы, у главного храма было празднично и многолюдно.

В ветвях молодой дубравы умолкали птицы и шустрые бурундуки. Вдоль узких дорожек, отделанных радужным сланцем, журчали ручьи. Деревья, травы и цветы, в отличие от городских парков, росли здесь привольно и свободно.

Каких только трав и цветов не было! Их аромат наполнял сердце горожан благодатью. Голоса прогуливающихся звучали умиротворением и счастьем. Возможно, впрочем, причиной тому был прошедший концерт в храме Единого, который устроил Верховный жрец.

Дэрей Сол играл для королевской семьи и горожан, для простых людей и для гостивших у него хранителей. В череде спускавшихся по лестницам самторийцев Дженна разглядела их силуэты.

Прекрасная Гьюзайлин шла под руку со статным Кизэем. Оба единорога были облачены в жемчужно-белые одежды, оба счастливо улыбались. В синий и золотой был одет Индрик, держащий за руку Ирэю с длинными волосами цвета липового мёда, в алом платье. Возглавлял шествие Дэрей Сол с дочерью и супругой по обе руки. А замыкали…

Дженна с силой прикусила губу.

…Они были живы. Оба брата-дракона были живы! У неё всё получилось, она смогла… Она или же не она, да это и не важно! Катан и Сайрон были здесь!

Они были. А значит, всё было не напрасно. Дженна выполнила предназначение. Да, она ошиблась, но она исправила ошибку. Она сдержала обещание, данное жемчужному единорогу. Кизэй, Ирэя… и её любимые живы!

Высокие, черноволосые и смуглые братья прошли мимо. Пахнуло терпкими эфирными маслами, степными травами, горьким кофе. Драконы вели негромкую беседу. Сайрон был строг. Катан усмехался, будто рассказывая забавный случай.

Дженна онемела, стоя в тени и глядя на их спины. Братья были так близко. Стоит протянуть руку – и пальцы коснутся их…

Внутри неё бушевал ураган. Почти физически Дженна ощущала, как о кожу бьётся буря, сводя мышцы судорогой боли. Казалось, стоит ей шевельнуться, как кости переломятся, лопнет кожа, не кровь, а пламенная лава хлынет наружу…

Дженна готова была кричать от муки и тоски. Она хотела броситься к Сайрону, обнять его, ощутить его тепло, его мелодию витали. Она вздохнула, сбрасывая оцепенение, сделала шаг из тени. Но, подняв глаза, она увидела их.

Двое мужчин стояли поодаль, частично укрытые обычной тенью. Но невозможно было не узнать их по застывшим нечеловеческим взглядам машин, по безразличному выражению лиц. Торсы защищала стальная броня, повторяющая мускулатуру тела. На плечах лежали серые плащи.

Нет, Дженне не показалось. Стражи были здесь. И в тот миг, когда она сошла с тропы, они заметили её. Они двинулись навстречу.

Дженна тихо вскрикнула. Но не противник испугал её. Краем глаза она заметила собственное тело. Её руки были не чёрными от мёртвой воды, нет. Они были самим мраком. И от каждого её шага на земле оставался непроницаемо-чёрный след.

«Ты теряешь себя! – взвизгнула в ужасе маленькая сумеречная лиса внутри Дженны. – Вдруг ты не успеешь в свой мир? Сдайся! Пусть стражи заберут тебя – и Врага вместе с тобой! Останови это! Не позволь ему возродиться! Не позволь Сии вновь погибнуть!»

Мгновение, мысль пронеслась и истаяла. Дженна инстинктивно обернулась, ощутив другой взгляд. Чуть ниже на ступенях стоял Сайрон. Он смотрел на неё… Кого или что он видел, во что превращалась Дженна? Она могла лишь догадываться.

Стражи тем временем подходили всё ближе. Они ускорили шаг.

Дженна смотрела в лицо возлюбленного и не могла пошевелиться. Она бы расплакалась, но уже не помнила, как это делается. Она тонула в его глазах, только любовь, горящая в сердце, ещё сдерживала иную силу.

– Беги, – вдруг вымолвили его губы. – Спасайся! – зычно приказал он.

Дракон выхватил из своей тени сверкающий меч, прыгнул вперёд. Он преградил путь стражам. Дженна успела заметить, как взволновались остальные хранители. Катан последовал за братом. На его лице отразилось непонимание.

В следующий миг Дженна повиновалась приказу. Она подалась назад. Она упала в теневую тропу.

* * *

Внизу проносились плодородные поля, сёла и города, изумрудные леса и луга с сочной травой, белоснежные хребты и пики гор. Мрачные каньоны и расщелины чередовались с зелёными, а затем и заснеженными долинами. Зияли кратерами дымящие и на века уснувшие вулканы.

Дженна в последний раз пролетала над прекрасной сияющей Сией. Зорким взглядом она озирала знакомые места. Открытым сердцем чуяла всех, кого знала, кого любила. Кого она потеряла, а затем обрела!