Заповедный тупик - Катерина Крутова

нем сокровенную нежность, наряду с мучительной ревнивой жаждой обладания. Ее стремительные движения и яростное тело, подрагивающие в истоме опущенные веки и тихие шелестящие стоны сводили с ума, но вместе с тем заставляли быть осторожным, бережным. Пальцы скользнули ниже, очерчивая пупок, накрывая пах, отодвигая в сторону тонкое кружево и раздвигая набухшую, горячую даже на фоне теплого душа плоть.

– Какая мокрая, – пробормотал, обжигая шею колкостью бороды, втягивая до красноты нежной кожи.

– Дурак, мы же в воде, – усмехнулись тонкие губы и тут же были наказаны прикрывшей их сильной ладонью.

Большой палец очертил рот в тщетной попытке стереть чересчур устойчивую помаду и проник внутрь, попадая во власть игривого упругого языка. За внезапную немоту Алекс отомстила тут же – неторопливые медленные посасывания отключили последние тумблеры в мужском сознании. Сдавленно рыкнув, Тони рывком развернул ее спиной, навалился всем телом, прижимая к стене, обездвиживая, лишая возможности к сопротивлению. Податливый, заботливый и внимательный в быту и работе, в сексе Антон вырывался на свободу, и чем ближе был он к пику удовольствия, чем сильнее наливался кровью выдающийся символ мужественности, тем больше прорывалась наружу первозданная дикая природа. Зная эту свою особенность, Куликов держался до последнего, но Сашка сводила с ума, вытаскивала на волю косматого зверя, жаждущего подмять под себя, овладеть, помечая своей добычей, а после лечь у ног, подставить пузо и счастливо урчать во власти нежных рук. Но эта страсть на грани грубости, эта тягучая, заполняющая на пределе разрыва полнота внутри, едкая колкость обжигающей шею бороды, властность сдирающих рубашку с плеч рук, огромный во всех смыслах Куликов был нужен Алекс именно таким. Распластанная по кафельной плитке, она отбросила прочь весь мир, плавясь в контрасте холодной стены и горячего тела. Ощутимо шлепнул по ягодицам вырвавшийся из плена нижнего белья эрегированный до предела член. Проверяя готовность, два пальца скользнули внутрь, и Саша выгнулась, чтобы тут же громко застонать, когда им на смену Антон вошел на всю глубину.

– Че-орт! – протяжно выругалась она, в очередной раз удивляясь щедрости матушки-природы, но тут же опустила ладони, вонзилась пальцами в подтянутые мужские ягодицы и надавила, прижимаясь еще плотнее. – Да! – прошипела в подушечки пальцев, терзающих, растягивающих ее губы.

Резкие толчки лишали дыхания, выбивали мысли, оставляя в сознании только пульсирующее, заполняющее желание. Шумное дыхание Тони, царапающая шею колкая борода, накрывшая пах и массирующая клитор ладонь.

– Еще! – требовательно простонала Алекс и ускорила темп.

Антон двинулся вперед, распластывая ее по стене, удерживая вертикально только сильным телом. Саше показалось, что она буквально повисла на члене, лишенная возможности подмахивать, в состоянии только принимать иступленную яростную страсть. Внезапно Куликова пронзила дрожь, он замер, сгреб Алекс в удушающие объятия и скорее прорычал, чем сказал:

– Щас кончу…

– Рано, дай мне еще пару минут, – простонала Алекс в ответ и требовательно потерлась ягодицами.

Антон заскрежетал зубами, резко отстранился, и Саша ощутила горячую жидкость, стекающую от поясницы вниз по ложбинке.

– Прости, – виновато, едва слышно прошелестело слово, и Антон опустился перед Александрой на колени.

От обиды та прикусила губу и смерила сидящего Куликова высокомерным взглядом. Он-то получил свое, а ее распаленное тело жаждало разрядки. Но зеленые глаза смотрели снизу вверх с игривым вызовом. Не успела Алекс опомниться, как бедра ее уже оказались на широких плечах, попа прижалась к мокрому кафелю, а рыжие усы смешались с темными паховыми волосками. Всосав набухший клитор, Тони чуть прижал его зубами, вымогая у любовницы стон согласия, и принялся частыми методичными движеньями вылизывать, лаская и надавливая именно с той интенсивностью, что заставляла Сашу закатывать глаза, сцеплять пальцы в замок на рыжих вихрах и скрещивать ноги в борцовском захвате, лишая партнера возможности к бегству. Но Антон и не рвался на свободу – потерявшая контроль, отдавшаяся его власти Сашка была лучшим подарком, который он мог пожелать этой Рождественской ночью. И вот она напряглась, накрываемая волной удовольствия, и рассыпалась на мелкую дрожь оргазма.

– Охренеть, Тоха… – прошептала Алекс благодарно и погладила алеющие даже под огненной щетиной щеки, – какой ты все-таки черт языкастый.

Куликов улыбался, нежно укутывая Сашу в большое пушистое полотенце, счастливо смеялся, когда она брызгалась, точно собачка, встряхивая длинными мокрыми волосами, задумчиво смотрел, как сон забирает в свое царство нежащуюся в его объятиях девушку.

– Не уходи, останься до завтра, – прошептала Саша на границе между явью и дремой.

– Только быстро сгоняю на студию – мастер сведу и вернусь, хорошо? А то меня суровый продюсер премии лишит.

– Не-е, – сонно протянула Алекс, – заставит отрабатывать натурой.

И заснула с довольной улыбкой на искусанных алых губах.

* * *

Впервые за много месяцев Александра проспала до полудня. На кухне ждал уже привычный завтрак – подарок от Тони. Самого его в квартире не обнаружилось. Набрав номер Куликова, Саша слегка удивилась, услышав: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

«Может, батарея села?» – подумала она и принялась неторопливо собираться. Алекс рассчитывала встретиться с Тони на студии, где, по ее расчетам, он как раз должен был заканчивать сведение мастер-копии. Мобильный Саши молчал. Вероятно, вчерашние съемки и вечеринка вытянули из всех рабочий дух и тягу к разговорам.

Спешить было некуда. В полупустой маршрутке Алекс включила в наушниках классический джаз и под композиции Гленна Миллера и Фрэнка Синатры предалась расслабленному благостному созерцанию украшенного к празднику Петербурга. Ей казалось, эти мелодии специально созданы для данного времени года. Размеренные, берущие за душу, спрятанные до поры где-то между ударами сердца, они по-особенному раскрывались на излете декабря, пробуждая в душе светлую детскую веру в чудо. Саша уже не могла и вспомнить, когда в последний раз позволяла себе просто так, никуда не торопясь, слушать музыку, прислонившись к холодному стеклу, за которым большой город сверкал огнями и спешил непременно закончить все важные дела в стремительно истекающем году. Алекс мысленно подводила итоги – сортировала в голове осуществленные проекты на годные для портфолио и те, о которых лучше умолчать при приличных заказчиках, улыбалась, вспоминая гений Тельмана, скачущий по болотным кочкам, и качала головой, обреченно признавая наличие Эммы во всех грядущих проектах Дэвида. Она предвкушала премьеру «Заповедных топей» – бок о бок рядом с ней в мечтах о грядущем стоял ухмыляющийся рослый рыжий здоровяк. Вот Тони подает ей руку, чтобы подняться на сцену, когда съемочная группа представляет картину, вот его сильная ладонь гладит ее колено в темноте зрительного зала, вот они, точно подростки, страстно целуются на заднем ряду, пока все с восторженным придыханием смотрят очередной шедевр молодого режиссера.