Квартира №16 - Татьяна Ларина

— Верю! — отрезал он. — А то, что я ушел сейчас с Алисой… на меня подали в суд за погром в баре, и я нанял Алису как адвоката.

— Другого адвоката не нашел?

— Лена, это правда, — вмешалась я. — Ничего больше. Мы ходили к владельцу бара…

— Заткнись! — перебила меня фурия и повернулась к Денису. — Значит, ты ее нанял? И сколько она берет за свои услуги?

— Лен… — Денис потянул девушку на себя и заключил в объятья, отчего стало нестерпимо больно, и я прикрыла глаза. — Лен, до суда не дойдет. Алиса убедила хозяина бара на мировую.

— Алиса, сколько мы тебе должны? — спросила Лена ровным голосом, но я видела, что она ничуть не успокоилась. Денис легко мне кивнул, и я разгадала его игру.

— Поскольку до суда не дошло, то пять тысяч рублей за выезд и консультацию. Но учитывая всю историю…

— Мы заплатим, — процедила Лена и нежно обняла Дениса. — Любимый, тебе нужно в палату. Идем.

Мне не хотелось смотреть на то, как они за руку уйдут в больницу и, кивнув обоим, я поспешила к машине. На душе было гадко. У меня не было права на ревность, но чертовка безжалостно душила, выбивая воздух в легких. Домой ехать совсем не хотелось, придется снова врать Косте. Но мой жених оказался легок на помине. Стоило сесть в машину, как мне позвонил Воронов.

— Элис, родная, ты скоро?

— Да, милый, уже еду домой, — ответила я, стараясь не выдать голосом свое настроение.

— Поторопись, пожалуйста.

— Что-то случилось?

— Просто приезжай.

Я бросила телефон на пассажирское сиденье и завела машину. Мне совершенно не понравился Костин голос. Что-то случилось, и это был явно не телефонный разговор. В голову стали лезть самые разные мысли, и я была готова кричать, только чтобы стало немного легче.

Педаль газа была выжата почти до упора, спидометр грозил огромными штрафами, но мне было все равно. Мой автомобиль мчался к дому. Бросив машину у подъезда, припарковавшись так криво, что соседи будут ругаться, я побежала к подъезду. Проклятый лифт медленно поднимал на этаж, а я мерила кабину шагами, вертя в руке ключи от квартиры. Приготовила заранее, чтобы не искать под дверью. Стальные двери разъехались. Два поворота ключа. Я дома.

— Кость! Костя!

— Элис, зайди в гостиную.

Скинув в прихожей туфли, я прошла в комнату. Костя встретил меня на пороге и обнял, а на диване, ссутулившись над рюмкой коньяка, сидела мама, она всхлипывала и ее плечи то и дело вздрагивали.

— Что случилось? Мама?

— Алиса, — мама повернулась ко мне и протянула руку, — дочка, ты не представляешь, что случилось! Наша жизнь разрушена.

Глава 28. Старые преступления

Когда ты кубарем катишься в пропасть, очень сложно не получить новые болезненные ушибы. Окончательно запутавшись в своих чувствах, отчаянно пытаясь выпутаться из пучины боли и обмана, я получила новый удар. На этот раз от родителей.

— Алиса! Как нам теперь дальше жить?! Ты понимаешь, что твой отец поставил крест на моей карьере?! — выкрикнула мать и залпом осушила рюмку коньяка. — Костик, налей еще.

— Мам, причем тут карьера? — я устало опустилась на диван рядом с ней и недовольно посмотрела на жениха, протягивающего очередную рюмку алкоголя маме.

— А ты не понимаешь? Ты хоть слышала, что я тебе рассказала про отца? Он так продумал развод, что оставляет меня ни с чем! Меня! Одного из лучших московских адвокатов по разводам! — она сделала несколько глотков «Курвуазье» и снова залилась слезами.

Я прекрасно понимала, о чем говорит мать, но не представляла, как можно ее поддержать. Тем более, все будет именно так, как она опасается. Сегодня вечером мой папа торжественно объявил, что желает расторгнуть тридцатилетний брак, что семья изжила себя — дочь выросла и ушла из дома, супруга с головой погрузилась в работу, а сам он давно охладел к жене. Мама не стала возражать и сразу принялась обсуждать оформление документов и раздел имущества. Тут-то родительницу и ждал неприятный сюрприз. Большую часть имущества, принадлежащего отцу, он переписал на своего друга и теперь ничем не владел. В результате им предстояло делить то, что за время брака заработала мама, и какие-то незначительные материальные блага в общей собственности. Конечно же, адвокат Елисеева не собиралась уступать мужу и пригрозила признать сделки недействительными, но и тут получила удар — передача имущества, включая ее любимую дачу, происходила постепенно, в течение двух лет.

Мне было неприятно слушать весь этот рассказ. Было больно сознавать, что два года папа врал нам с матерью, плетя у нас за спиной подобные интриги. Конечно, у мамы отвратительный характер и жизнь с ней не сахар, но она всегда и во всем слушалась мужа и просто не заслужила, чтобы с ней поступали настолько подло. Теперь стало очевидно, почему отец так равнодушно отнесся, когда я ушла из дома. Ему это оказалось только на руку.

— Мам, не надо утрировать. Папа поступил подло, но на твоей карьере это не скажется. Мы же не станем распространяться о том, каким вышел твой развод.

— Ах, Алиса… — она покачала головой и смахнула ладонью слезинку. — Ничего ты не понимаешь. Нельзя быть такой наивной. Кость, объясни своей невесте тонкости этого дела.

— Дело в том, Элис, что подобное пятно на биографии Элеоноры Викторовны повлияет на стоимость ее услуг, — заговорил Костя, присев на диван с другой стороны от меня. — К тому же, велика вероятность, что именитые клиенты не выберут ее как адвоката.

— Да, а еще это все скажется на тебе. Ты тоже Елисеева. Этот мерзавец не подумал даже о дочери! — мама допила коньяк и, кивнув Косте, демонстративно поставила на стол пустую рюмку.

— Мам, хватит. Алкоголь тут не поможет. Я поговорю с отцом, — вздохнула я.

— Попробуй, дочка. Он сейчас съехал. Живет у дяди Сережи.

— Завтра с утра поеду к нему.

Следующим утром я отправилась к отцу. Дядя Сережа, его лучший друг и ныне счастливый обладатель отцовского имущества, жил в районе Полянки. В субботу дороги были пусты, поэтому я без проблем добралась до нужного адреса. Во мне было хоть отбавляй решимости, потому что всю ночь и утро я продумывала этот разговор. Но уже у подъезда меня ждало разочарование: я встретила друга отца, и он сообщил, что папа ушел… к своей девушке.

— Так у него любовница? — скорее утвердила, чем вопросила я.

— Алиса, ты взрослая девушка, должна понимать, какой сложный человек твоя