Дуэт с герцогом сирен - Элис Кова

Охваченная неловкостью, провожу руками по обернутой вокруг бедер ткани, которую Лусия принесла взамен исчезнувшей одежды. Никогда еще я так остро не ощущала присутствие посторонних. Двое воинов здесь явно лишние. Не будь их, как бы герцог меня поприветствовал?

– Надеюсь, ты хорошо спала?

– Да, – киваю я и мысленно заканчиваю фразу: «Но спала бы лучше, если бы ты остался со мной на всю ночь». – А ты?

– Конечно. В герцогстве Веры замечательные удобства.

Он и в самом деле так считает? Или намекает на прошлую ночь?

– Хорошо, я рада. – Никогда не отличалась особой склонностью к научным изысканиям, но отчего-то сейчас меня тянет искать скрытый смысл в каждой фразе.

– Тебе идет наряд сирены. – Ильрит окидывает меня взглядом, в котором ясно читаются его намерения. Я быстро кошусь на воинов; кажется, они ничего не замечают. – Прекрасно выглядишь.

Подозреваю, у сирен непросто отыскать портного, способного сшить что-нибудь для человека, а посему повязка вокруг бедер едва прикрывает половые органы. Судя по тому, как потоки воды омывают ягодицы, сзади так же остается мало простора для воображения. Тем не менее набедренная ткань подчеркивает разноцветные узоры на ногах. Наверное, в этом и есть смысл.

Вместо корсета мне выдали короткий жилет, едва прикрывающий ребра, который завязывается лентой на груди. Мне он особой уверенности не внушает. Одно неверное движение во время плавания, и я вполне могу остаться топлес… Может, воспользоваться этим, когда мы с Ильритом в следующий раз отправимся куда-нибудь одни?

– Благодарю. – Прекращаю осмотр собственной одежды. – Как и ты.

Вокруг бедер Ильрита тоже обернут кусок ткани. Странное зрелище, ведь обычно он не носит ничего, но этот наряд красиво облегает хвост.

– Сегодня мы отправимся в одно место, поэтому пришлось одеться соответствующим образом, – с улыбкой поясняет герцог. Да, он упоминал об этом вчера вечером, однако планы вполне могли поменяться.

– Куда?

– Туда, где мы сможем усилить помазание и лучше тебя подготовить. – Ильрит вновь, как и вчера, не сообщает ничего конкретного.

– Что ж, тогда веди.

Вопреки ожиданиям, герцог направляется вовсе не к туннелю. Мы выплываем на балкон, воины не отстают. Наверное, их присутствие рядом как раз связано с нашим путешествием – им поручено нас сопровождать. Ильрит сам попросил охрану? Или их прислал Вентрис? А возможно, им в обязанности вменили всюду следовать за мной: куда я, туда и они? И все же я скорее склоняюсь к версии, что таким образом Вентрис пытается за нами присматривать – он ведь весьма категорично высказался, что больше мне ни за что и никогда нельзя покидать Вечноморе. Да и вообще выходить за рамки дозволенного.

Этим утром глубины Бездны спокойны. Крокана нигде не видно. И все же хорошо, что мы держимся поближе к замку. Хотя, подозреваю, вовсе не из-за страха перед Кроканом. Причина, вероятно, в том, что здесь, близи от стен, еще действует защита от звуков, позволяющая уберечься от гнили. Сегодня красная дымка кажется плотнее обычного, как будто сгущается с каждым проходящим часом. Неужели древний бог смерти ощутил мое присутствие и теперь в ожидании жертвоприношения становится все беспокойнее день ото дня?

Мы проплываем мимо самой высокой башни замка, рядом с огромными корнями Древа жизни, сплетающимися между собой и спускающимися по скале, на которой высятся и дерево, и замок. Эти корни все в зазубринах и испещрены глубокими вмятинами, некоторые расщеплены надвое. Мы поднимаемся ближе к поверхности, и красная дымка начинает истончаться, как будто ее сжигает солнечный свет, который постепенно становится все более ярким. Теперь я отчетливо различаю вырезанные на корнях символы.

И вдруг на меня с ясностью послеполуденного светила снисходит озарение: мы вот-вот вынырнем на поверхность. Лучи света, которые по пути к морскому дну рассеиваются в толще воды, теперь ласкают мне щеки. Моргнув, растягиваю губы в улыбке. Казалось, прошла вечность с тех пор, как я в последний раз видела солнце не через водную призму. Лишь сейчас понимаю, насколько мне его не хватало.

Вынырнув на поверхность, инстинктивно делаю глубокий вдох, однако действие не приносит желанного удовлетворения. В этом частично сотканном из магии теле мне не требуется дышать. Тем не менее привычное движение немного успокаивает.

По поверхности воды пробегают небольшие волны. Для столь огромного водоема Вечноморе на удивление спокойно, и я без труда вижу, куда поплыли Ильрит и воины.

Они скользят к огромному дереву, которое могучими ветвями, качающимися на ветру, не ощутимом под водой, кажется, поддерживает само небо. В воздухе, будто падающий снег, кружатся серебристые листья. Я видела Древо жизни в воспоминаниях Ильрита, но наблюдать его воочию – совсем другое дело. Все мысли замирают в голове. Я во все глаза таращусь на этого стража, который воистину выглядит так, будто служит прибежищем богу.

– Виктория, сюда, – зовет меня Ильрит.

Вновь подплываю к герцогу; воины неотрывно следуют за нами. Подводная отмель, на которой примостилось дерево, постепенно поднимается вверх, и вскоре сквозь блестящую, как драгоценные камни, воду можно с кристальной ясностью рассмотреть песчаное дно. Мы пробираемся сквозь лабиринт узловатых корней, на которых виднеются следы от топоров и прочих режущих орудий, позволяющих снимать кору. К каждому шраму и порезу прикреплены сплетенные из водорослей веревки, украшенные ракушками и кораллами, напоминающие сделанные наспех повязки, которые почти не способны остановить до сих пор сочащийся из ствола застарелый красный сок.

Вскоре вода становится достаточно мелкой, и я встаю ногами на дно. Ильрит, извиваясь, продолжает плыть вперед, и вскоре чудится, что ему уже практически негде развернуться. Хочу спросить, как далеко мы собрались, но тут он издает какой-то звук, и вода вокруг него начинает шипеть и пузыриться.

– Ильрит? – обеспокоенно бормочу я.

Герцог заводит песню, и с его тела спадает чешуя, превращаясь в морскую пену. Под ней обнаруживаются две очень даже человеческие ноги, покрытые узорами, создающими иллюзию чешуи. Ильрит встает на песчаное дно. Теперь понятно, почему сегодня он закрыл нижнюю часть тела тканью, хотя промокшая тряпка так четко обрисовывает все линии его фигуры, что я невольно краснею.

– Да?

Даже в человеческом обличье он довольно высок. Вода, доходящая ему всего лишь до колен, мне наполовину покрывает бедра.

– Ты… ты…

– В том воспоминании ты видела меня с ногами. – Он по-прежнему разговаривает, не шевеля губами. Похоже, сирены умеют общаться только мысленно. – Так откуда удивление?

– Да, я знала, что это возможно, но видеть своими глазами…

Перевожу взгляд с его ног, все еще скрытых волнами, на мощные, обернутые юбкой бедра.

«Там все как у людей?» – хочется спросить, но я не решаюсь.

– Для того, кто никогда не видел этого раньше, превращение может стать немного неожиданным, – соглашается он и оглядывается на воинов, которые все