Дуэт с герцогом сирен - Элис Кова

О да, этот мужчина точно знает, что со мной делает, и, кажется, мне это нравится.

– И сколько же у тебя было женщин?

Вспоминаю наш вчерашний разговор. Он ведь не отрицал, что вступал в отношения с женщинами, просто они не вылились ни во что серьезное. Впрочем, у каждого свое понятие о том, что такое серьезные отношения.

– Джентльмены о таком не рассказывают. – Герцог подмигивает, и даже в этом есть нечто чувственное. – Однако уверяю, у меня достаточно опыта, и я тебя не разочарую. Хотя я не настолько хорош, чтобы тебя вдруг начали преследовать брошенные мною любовницы.

Я хмыкаю. Что ж, если он затеял такую игру, я, пожалуй, изображу скромность.

– Прошлая ночь явно выбивается из общей массы.

– Прости?

– Ну, не могу говорить за брошенных любовниц, но ты провел со мной целый день и все же собирался оставить меня неудовлетворенной.

– Но я же джентльмен, в конце концов… и мне не полагается знать о твоих желаниях, пока ты сама не скажешь. Мы целый день только разговаривали. Не может же джентльмен предположить, что женщина испытывает к нему плотское желание, только потому, что они какое-то время мило общались наедине? – Герцог убирает с моего плеча прилипшие мокрые волосы и легонько касается пальцами отметины, которую оставил поцелуями у меня на коже. Похоже, Ильрит уже достаточно привык ходить на двух ногах, раз теперь способен сосредоточиться на чем-то еще, и я могу без проблем его отпустить. Вот только сама я к этому не готова. – Что ж, давай отбросим все сомнения. Скажи прямо, Виктория, чего ты хочешь.

Растянув губы в легкой улыбке, поднимаю глаза на могучие ветви Древа жизни.

– Трудно иметь какие-то желания, когда жить осталось всего несколько месяцев.

Крепче прижав меня к себе, Ильрит погружается в молчание. Очевидно, правда, на которую мы оба добровольно закрываем глаза, отнюдь не оставляет его равнодушным. Так и хочется спросить, что же его так гнетет, но я сдерживаюсь. Нетрудно догадаться, что именно не дает ему покоя. Эта правда, будто якорь, тянет вниз нас обоих, и, как бы ни хотелось, отмахнуться от нее не получается. Как ни крути, но лучше бы мы и дальше сопротивлялись запретным удовольствиям.

И все же я не могу заставить себя отодвинуться. И не хочу.

«Будь проклято мое сердце, и его тоже», – нашептывает с каждым шагом хрустящий под ногами песок.

Я эгоистична и импульсивна. За прошедшие годы я так и не сумела избавиться от этих недостатков. Слишком многое в моей жизни, о чем я до сих пор помню, можно вкратце описать словами: «Ей все твердили, что это плохая идея и так делать не стоит, но она все равно поступила по-своему».

Ильрит замедляет шаг.

– Раз у тебя осталось так мало драгоценного времени, возможно, стоит воспользоваться им в полной мере. – Он смотрит мне в глаза. – Прошлой ночью ты безоглядно отдалась страсти. Соверши это безумство снова.

«Ну, раз он разрешает…»

Скольжу ладонью по его спине, вниз по сильному предплечью и беру его за руку, переплетая наши пальцы. Сейчас мы не готовы отстраниться друг от друга.

– Я хочу быть свободной в своих желаниях и отдаваться им с безрассудной самозабвенностью. Всю жизнь я находилась в сетях страха, считая, что если не оправдаю ожиданий других, то буду недостойна их любви и преданности. Даже после смерти я стану жертвой во имя общего блага. Поэтому, сколько бы времени мне ни осталось…

Мы замедляем шаг, потом и вовсе останавливаемся. Смотрю герцогу в глаза и сжимаю его вторую руку, ощущая на ладонях бесчисленные мозоли, оставшиеся после многих лет владения копьем. Провожу большими пальцами по линиям, которые тянутся вверх по его рукам, с удовольствием отмечая, как от легчайшей ласки по телу пробегает дрожь.

– Я хочу тебя, Ильрит, – заканчиваю я. – Хочу чувствовать тебя, быть с тобой. Развей руками и губами всю боль и тревоги, что остались во мне от других.

– Я бы солгал, сказав, что это желание не взаимно.

Что может быть лучше слов о том, как ты желанна, особенно если они исходят от того, кого желаешь сама? Сердце бешено колотится о грудную клетку, дыхание перехватывает. Однако я пока держусь. Ведь не все так просто.

– Но… – продолжает Ильрит. Да-да, как всегда пресловутое «но». – Как и ты, я должен заботиться о тех, кто мне дорог, ради кого пожертвовал бы всем. И нельзя забывать о твоей привязке к этому миру.

– Я могу предаваться плотским утехам без всякой любви и привязанностей.

Пусть сейчас это неправда, к моменту жертвоприношения я приложу максимум усилий, чтобы разорвать все связи с миром живых. Но мне совсем не хочется, чтобы все, что расцветает между нами, увяло на корню и герцог отстранился, больше не позволив к нему даже приблизиться.

На его лице отражается смесь эмоций. Ильрит бросает взгляд на наши сцепленные руки, потом заглядывает мне в глаза и слегка опускает подбородок.

– Ты уверена?

– Ради постельных забав я не стану рисковать ни твоими подданными, ни клятвами, которые ты им дал, ни жизнями моих родных.

Уж это я могу обещать. Я сумею уйти, как уже делала прежде, даже если сердце при этом разлетится на осколки.

Герцог крепче сжимает мою руку, подносит к губам и целует костяшки пальцев.

– Тогда я твой.

– Уверен?

– Да, – решительно кивает он, развеивая все сомнения.

Сердце тут же ускоряет бег, а внизу живота от предвкушения разливается тепло.

Сколько времени прошло с тех пор, как ко мне в последний раз прикасался мужчина? Несмотря на провалы в памяти, подозреваю, что не один год. Даже, вероятно, много лет, судя по готовности, с какой откликается мое тело.

– Но прежде, чем наши отношения перейдут на новую ступень, хочу кое-что тебе рассказать, – продолжаю я. – Утром ко мне приходила Лусия, чтобы продолжить помазание.

– Я надеялся, с ней тебе будет комфортнее, чем с кем-то незнакомым.

– Так и есть, спасибо. Но она заметила это. – Дотрагиваюсь до бледного синяка на плече, который едва заметен среди нанесенных узоров.

– Понятно. Она что-нибудь сказала? – ровным тоном уточняет Ильрит.

– Спросила, откуда он. Я сказала, что столкнулась с чем-то во время плавания, но вряд ли Лусия мне поверила. – Чуть потерев отметину, опускаю руку. – Однако она не стала развивать тему.

– Лусия мыслит здраво и, к большому неудовольствию Вентриса, более преданна мне, чем ему. Она никому не расскажет о своих подозрениях.

Похоже, Ильрит пригласил Лусию ко мне не только ради моего собственного удобства.

– Она сможет, если что, доказать свои подозрения?

– Лусия не станет в это влезать. Пусть ее воспитывали и обучали в герцогстве Веры как послушницу, она