Лунный шторм. Время взрослеть - Клэр Твин

Иномарка Эрика тормозит прямо напротив моего дома. Свет в гостиной горит, значит, мама дома.

Вечерний ветерок легонько развевает короткие завитушки волос, соседский финский шпиц по кличке Соул лает на птичек без умолку и пытается перепрыгнуть через ограду.

Я отчего-то вспоминаю лето. Быть может, потому, что летними вечерами здесь всегда шумно?

Громко захлопнув переднюю дверь автомобиля, я оборачиваюсь назад и наблюдаю за тем, как Эрик отсоединяет трос от старушки Бэтти. Его руки покраснели.

– Пусть и продлилось наше воссоединение недолго, я был рад провести с тобой время, – одаривает меня очаровательной улыбкой Эрик.

Я киваю, решив пропустить его громкое заявление мимо ушей.

– Спасибо за помощь. Больше я тебя не потревожу, – обещаю, однако в правдивость своих слов с трудом верю.

Брюнет приподнимает уголок рта и делает шаг ближе. Мое сердце громко застучало.

– Не говори так. Помогать тебе мне не в тягость, а в удовольствие, – он тянет руку к моему лицу (снова!) и соблазнительно облизывает кроваво-красные губы, что может означать лишь одно: он хочет меня поцеловать!

Я в сумасшедшей панике расширяю глаза и вытягиваю лицо, грозно веля конечностям заработать. Тщетно. От происходящего они перестали функционировать, предали меня. Будто все мое тело парализовало, а сознание осталось в целости: я все понимаю, но предотвратить катастрофу не могу! Боже правый, Рэйчел Милс, не будь столбом.

К великому моему счастью и неудаче брюнета, ноги все-таки получают сигналы от мозга и пятятся назад. Я наконец-то дышу, глубоко и рвано, словно прыгнула с утеса в ледяную реку.

Казалось, хуже этого ничего нет, однако я в который раз заблуждалась. Мне не стоит делать поспешных выводов, ибо фортуна, злорадствуя, подкладывает мне свинью: в мое и без того побледневшее лицо светят фары приближающегося порше Никсона. В этот момент все оборвалось. Ток прошелся от макушки головы до кончиков пальцев ног, заставляя сердце биться в пять раз учащенней, а адреналин в крови бурлить неслыханно. Паникой называть мое состояние язык не поворачивается, поскольку нервы мои в комочек свернулись, как цветы завяли.

Хмурый Никсон, чьи брови сведены к переносице, а морщина на лбу не сглаживается, поправляет свою легкую куртку и идет прямо ко мне, при этом испепеляя суровым взглядом спину Эрика. Нансен уже понял, кто именно приближается, тем не менее с места не двигается, ухмыляется и ждет. Мазохист! Тут не смеяться нужно, а плакать.

– Я вам помешал? – как гром разносится по воздуху грудной голос Райта.

Никсон останавливается между мной и Эриком, глядит испытующе, по моим растерзанным глазам все считывает.

– Да, – смело откликнулся Эрик.

– Я все объясню, – одновременно с брюнетом мямлю я.

Господи! Что он творит?

Радужка вокруг зрачка у Ника от такого ответа темнеет, в глазах огонь разгорается, мою душу сжирает. Чувствую, грядет буря, и жертвой ее стану я.

– Ты же занята работой, разве нет? – с укором предъявляет Ник, посмотрев на меня с отвращением. Думает, я лгала… Впрочем, верно думает. – Или он и есть твоя работа?

– Не неси ерунды, – обрываю я, поморщившись.

– Ты так в себе не уверен, Никсон? Или не доверяешь Рэйчел? – ехидно рассуждает Эрик, подливая масла в огонь.

Клянусь, я его сейчас убью! Пусть проваливает уже, и без него тошно. Взглядом пытаюсь до него донести «закрой рот», но он намеренно игнорирует мои сигналы.

– Рэйчел я как раз-таки доверяю, но тебе – нет, – сплевывает бойфренд, играя желваками.

Он приближается к Нансену и враждебно сжимает губы, щуря карие глаза.

– Успокойтесь оба. Эрик, уходи, – встаю между ними я, руками пытаясь разнять двух амбалов.

Черт побери, они оба такие сильные и несгибаемые. Мои руки ноют от боли.

– Какой идеальный, прямо парень мечты, – язвит норвежец.

– Держись подальше от Рэйчел, Нансен, – не обращает внимания на сарказм Ник, – ты лишний в ее жизни.

– Да неужели? Может, наоборот? Ведь это я помогал ей сегодня. Это я спас ее от собаки. Это я помог ей с машиной…

– Эрик, прекрати!

От страха и волнения к горлу подступил горький комок, на глаза наворачиваются слезы, но я смаргиваю, продолжая разнимать упрямых людей.

– Ты сам нарвался, – чужим голосом заключает Никсон и тут же бьет брюнета кулаком по челюсти.

Я вскрикнула, зажав рот ладонями. Только не это… Что же делать? Что же, черт возьми, делать?!

Нансен выпрямляется, сплевывает кровь, видимо прикусив щеку, и в ответ накидывается на Райта.

Мамочки… Я вспоминаю, что оба занимались борьбой, и, если я сейчас же не вмешаюсь, они поубивают друг друга.

– Эрик! Никсон! Хватит! – подбегаю к дерущимся я, вновь вскрикнув и пролив слезы, когда Нансен наносит три удара под дых.

Шатен скручивается и болезненно кряхтит, однако ему удается контролировать боль, поэтому он более-менее выпрямляется и сбивает с ног Эрика. Валит на мокрый газон и наносит сокрушительные удары. Эрик прикрывает лицо, которое и так потрепано.

Главное, чтобы мама не услышала шум и не выбежала во двор, иначе я просто повешусь.

Соул чует кровь, ловит пыхтение и мои слезы, по этой причине лает пуще прежнего, царапая когтями поверхность забора. Этот образовавшийся гвалт стал для меня настоящей пыткой.

Я заткнула уши пальцами и, прикрыв красные глаза, громко всхлипнула, продолжая молить остановиться.

– Ник… Эрик… Ради всего святого…

Райт, судорожно дыша, сплевывает сгусток крови и вытирает разбитую губу. Он не косится на меня, поднимается во весь рост, покачиваясь, и шлет Нансена куда подальше, поливая грубыми оскорблениями. Второй пару секунд приходит в себя, привстает на локтях и так же мерзко отвечает Нику.

– Ублюдок, ты заплатишь мне за это, – зажимая рукой щеку, скалится Эрик.

Я его не узнаю. Впервые в жизни вижу его таким… диким. Он уничтожил моего когда-то любимого Эрика, этого человека я не знаю.

– Я даже не старался, – усмехается шатен, – проваливай! Или хочешь, чтобы я тебе еще раз зад надрал?

Я вытираю дорожки слез и, дрожа губами, как маленькое дитя, провожаю Нансена взором до его машины. Он заводит двигатель и резко выезжает с бордюра, чуть не сбив Ника, который громко выругался и хотел было бросить в заднее стекло камень, однако моя рука его вовремя остановила.

– Перестань! – всхлипываю я. – Приди в себя, Никсон!

Вены на его шее и лбу разбухли. Я вижу густую кровь, капающую на землю, и морщусь.

Парень наконец-то прекращает буянить и обращает свои черные от гнева глаза на меня, грубо толкнув в бок.

Я поежилась, грустно сложив брови и сглотнув слюну.

– Стоит ли мне вообще тебя слушать? – судорожно дыша, сжимает разбитые кулаки Ник.

– Пожалуйста, дай мне объясниться…

– Зачем? Чтобы ты сказала, что я все не так понял? Что это случайность?