Хозяйка Северных гор - Адель Хайд

Я подумала, что этот момент мы и не продумали: «А что, если они ринутся защищать свою леди? ».

Но граф Честер был опытный дипломат:

— Эрл Эссекс, надеюсь, что Вы не возражаете, если мы допросим Вашу леди.

Эрл Эссекс не возражал, но попросил не отправлять леди Эссекс в темницу, пообещав запереть её в покоях.

Граф спустился от стола, переговорил с Ринтаной и Мэри, после чего кинул на меня нечитаемый взгляд, объявил:

— Господа, еда безопасна, но для вашего спокойствия сейчас сделают смену блюд.

И вернулся за стол.

Наклонился ко мне и шепнул:

— Я очень надеюсь, Маргарет, что вы мне всё объясните.

А я поняла, что графу Честеру не очень понравилось то, что я не поставила его в известность. Но, с другой стороны, зато как правдоподобно получилось.

А собака, к моему облегчению, всё-таки была жива, это благодаря Бере, которая напоила собаку какими-то травками, что позволило получить такую достоверность.

Дальше всё происходило без моего участия, как бы мне ни хотелось принять участие в допросе леди Эссекс, граф меня не пустил.

Зато выяснилось, что епископ Линкольнский, который сразу же после происшествия за ужином подошёл ко мне, намереваясь сладкими речами куда-то меня заманить, получал от леди Эссекс информацию обо мне. Она ему писала письма, якобы с заботой обо мне, расписывая какое у «бедной вдовы» богатое приданое и беспросветное настоящее.

И она же передала ему письмо, с которого он сумел скопировать почерк. Только вот ни один из них так и не понял, что письмо было написано не мной, а сыном мейстера Умло.

Леди Эссекс и флакончик с ядом попыталась спихнуть на епископа, и это скорее всего могло сработать, потому что у него одного оставался мотив, так как был шанс стать единственным наследником. И возможно, что король не стал бы связываться с церковью и отдал бы им мою землю.

Но теперь, после откровений леди Эссекс, граф готовился предъявить церкви иск о подлоге на землю, принадлежащую вассалам короля.

Письмо у епископа Линкольнского изъяли, но сам он умудрился в ночи отчалить, забрав с собой всех монашек.

Кода мне доложили, что корабль епископа готовится выйти, то единственное, что я приказала проверить, это то, что они никого не увозят с собой насильно.

А то с этими людьми божьими чего только не случается, и всё во имя бога.

Эрл Эссекс снова попытался откупиться, но граф Честер ему этого не позволил. Он чётко сказал:

— У Вашей супруги два пути, на эшафот или в монастырь. Я сообщу королю, соответственно у Вас есть время принять решение пока письмо идёт до короля. Потом решение будет принимать король.

Эрла Эссекса вместе с его людьми и супругой отправили в Карнарвон, граф Честер отбыл вместе с ними, но перед отъездом зашёл ко мне в покои.

Я как раз готовилась ко сну, со мной были леди Ярон и Мэри.

Граф Честер так взглянул на бедных женщин, что они обе чуть было не убежали.

Но... за что люблю своих верных людей, так это за то, что обе усилием воли остановили себя и взглянули на меня.

Я кивнула, отпуская своих защитниц.

— Рассказывайте, Маргарет, почему Вы устроили весь этот карнавал и почему Вы мне не доверяете? — тон мужчины был холоден, мне стало неприятно, но... я же знала, что так и будет, когда решила не ставить его в известность.

Поэтому решила не обращать внимание на тон, в конце концов, я пока ему не жена, чтобы отчитываться о каждом шаге. Хотя такие вещи надо решать до того, как король даст нам разрешение на брак, иначе я рискую оказаться босая, беременная и на кухне. И буду от безделья строить козни, как леди Эссекс.

Я невольно усмехнулась на свои размышления.

Граф Честер удивлённо взглянул на меня.

— Джон, — решила, что будет уместно ему объяснить, — я понимаю Ваше негодование, но я привыкла какие-то вещи решать сама, и если Вы не готовы предоставить мне определённую свободу, то, боюсь, брак у нас с Вами не получится.

Брови графа Честера поползли наверх:

— Вы сейчас серьёзно, Маргарет? Вы готовы разрушить то хрупкое, что между нами зародилось, зачем?

— Нет, Джон, я не хочу ничего разрушать, но я не смогу во всём подчиняться мужу.

«О, боже, я сказала это!»

— Маргарет, — улыбнулся Джон, — вопрос не в том, что я бы Вам запретил, вопрос в доверии, в том, что Вы мне не рассказали, что собираетесь делать.

«Так, Маргарита Павловна, похоже, что ты снова решила «наступить на те же грабли» и надеть свой «венец безбрачия»», — подумала я, вспоминая, что когда-то мне психолог сказала, что долгие отношения нельзя построить без доверия, а чтобы сохранить доверие, надо делиться информацией, надо действовать сообща.

И я решилась:

— Рассказ будет долгим, Джон.

Графу Честеру я рассказала всю историю, начиная с того момента, как впервые избежала смерти в замке Эссекс.

Он выслушал, но по его лицу было сложно понять, что он думает.

Когда же я закончила, он вдруг обнял меня, просто обнял, прижимая мою голову к своей груди. Я услышала, как твёрдо и ровно бьётся его сердце.

— Бедная моя девочка, сколько же тебе пришлось пережить, выстоять, — тихо сказал он.

После немного отстранился, взял моё лицо в свои ладони и произнёс:

— Обещаю тебе, больше никогда, пока я жив, никто не посмеет обидеть тебя.

И поцеловал. Поцелуй не был нежным, он был... отчаянным, граф как будто бы вкладывал в поцелуй свое обещание, одновременно присваивая меня себе, не оставляя никакой возможности отказаться.

Глава 57

Шотландия. Гэрцог Кентерберийский, Джеймс Кентербери, граф Кент

Если король Стефан рассчитывал, что ему удастся решить вопрос с новым королём Шотландии мирным путём, то герцог Кентерберийский ни капли не сомневался в том, что войне быть.

Они прошли часть Шотландии и уже успели убедиться, что ни на равнинах, или как здесь говорили Лоуленд, ни, скорее всего, в горах в Хайленде, власть англичан просто так не признают.

Но герцог Кентерберийский, Джеймс Кентербери, был уверен в том, что легко разгромит шотландцев, у него и пехота, и конница, а у горцев только пехота. Главное правильно выбрать место. Именно поэтому герцог не собирался идти дальше Лаудон-Хилла, чтобы сражение, когда оно состоится, произошло здесь на равнине под холмом Лаудон.

Джеймс