Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! - Екатерина Ильинская

кроме меня, никто не смог бы. Имен клиентов там не было, только короткие обозначения. Вот кто бы угадал в «т. Р.» торговца Роцци или в «К. Ф.» — Нику? Да, подруга у меня зашифровывалась, как «кофейная фея».

Но ни в отсутствии Гудиса Панса, ни после его приезда, никто не пытался проникнуть в дом и похитить бумаги.

Зато прислали официальное приглашение на бал в качестве гадалки. А ещё платье, в котором я должна была работать: безвкусное, чрезмерно обтягивающее и красное. Неизвестный служащий, отвечающий за рассылку писем, объяснил это тем, что меня должно быть видно издалека, а также извинился, что размер и фасон могут не подойти. Рассматривая себя в зеркале в этом, с позволения сказать, «наряде», я думала, что каждый на балу сильно ошибётся в моей профессии, если надеть присланное платье. Оно могло подойти разве что Камилле Пафсон в период охоты за богатым покровителем. И если отказаться от посещения бала я не решилась, то внешний вид необходимо было спасать.

Перешить платье вдруг стало задачей номер один в моём расписании. Не потому, конечно, что это было важнее других, просто в здесь я могла хоть что-то предпринять. Изменить, выразить протест и сделать по-своему. И помочь в этом мне могла только Маргери Кольт, к которой я и побежала на следующее же утро, надеясь успеть вернуться до открытия салона.

— Ничего себе! — присвистнула она, когда я примерила эту «красоту». — Вообще, вам идёт, но работать в подобном, конечно, нельзя. Разве что в «доме удовольствий».

— И я начинаю подозревать, что эти дома содержит казна, иначе как подобный наряд оказался в распоряжении мэрии? — пробурчала я себе под нос, но Маргери услышала.

— Думаю, это какой-нибудь костюм одалиски для театральных представлений. Но показываться на балу в нём в любом случае не стоит.

Девушка немного повздыхала, обошла меня по кругу, потрогала ткань и снова вздохнула.

— Лучше пусть будет старомодно, закрыто и некрасиво, — быстро сказала я, прежде чем она успела вынести вердикт. — Плачу золотом!

— Надеюсь, всё же будет красиво. Во всяком случае, по фигуре сядет как надо и закроет всё, что в приличном обществе не демонстрируют.

Маргери понесла платье куда-то внутрь дома, а я осталась в зале. Прошлась вдоль манекенов, полистала каталог, пощупала образцы тканей.

Скрипнула дверь, и в помещение вошёл волк. Мы замерли, глядя друг на друга. От страха тело оцепенело, и только понимание, что это не животное, а заколдованный человек, помогло взять себя в руки.

— Д-добрый день, — выдавила я.

Волк в ответ кивнул и пошёл в мою сторону. Я отступила. Потом ещё. И ещё. Пока зверь не рыкнул, заставляя остановиться. В пугающей тишине он приблизился вплотную.

— Т-ты что-то хочешь?

Волк боднул так, что ладонь оказалась у него на голове, и тут же я увидела расходящиеся во все стороны нити Ошура. Волк погадать пришёл, что ли? Похоже, так и было.

Я осторожно погладила жёсткую шерсть, не понимая, что должна найти и на какой вопрос отвечать, но образы возникли сами собой.

— На балу держись всегда рядом с Маргери. И чтобы как можно больше народа это увидело.

Волк рыкнул, я отшатнулась, чуть не упав, и образы развеялись. Зверь виновато кивнул и осторожно отошёл на безопасное расстояние.

Маргери я так и не дождалась: быстро нацарапала записку, оставила залог за работу и сбежала к себе — туда, где не было никаких больших, зубастых, клыкастых и прочих опасных животных. А только одна средних размеров пушистая коббарра. Которая взяла и умерла.

* * *

Саюши неподвижно лежала в проходе из приёмной в свою комнату, и в первое мгновение я подумала, что она просто разленилась и спит. Даже потыкала носком туфли, намекая, что порядочные змеи где попало не валяются. Но тело коббарры внезапно легко перевернулось и уставилось на меня пустыми провалами глаз. Абсолютно пустыми. Тёмными отверстиями там, где раньше были глаза.

Ужас и паника накатили моментально. Волосы встали дыбом, меня затрясло, из горла вырвался приглушённый вскрик. В голове крутилась всего одна мысль, что этого просто не может быть. Нет-нет-нет! Саюши жива! Жива! Но пустые провалы глазниц продолжали высасывать из меня душу, силы и веру в чудо.

— Госпожа Ковальд, здрасьте.

Дверь сзади хлопнула, чуть не вызвав сердечный приступ. Но теперь я была не одна и вцепилась в плечо Джейка с такой силой, что мальчишка даже охнул. А я посмотрел на него с отчаянием и надеждой, как будто он мог отменить произошедшую трагедию.

— Всё-таки облезла ваша коббарра? — спросил он, но я не разобрала. Только видела, как двигаются его губы, и слышала звуки, которые отказывались складываться в понятную фразу. — Она уже, эт самое, неделю линяла… А где она сама-то? Покажете?

— Кого? — сглотнула я, понимая, что надо поднять тело и отнести его к Элле. Хотя ветлекарь, очевидно, тут ничем уже помочь не сможет.

— Ну, коббарра, — почесал щеку Джейк и попытался вырваться из моей хватки.

— Пс-с-ст, — донеслось едва слышное из комнаты. А потом оттуда появилась совершенно лысая голова змеи и сразу же смущённо скрылась. И только тут до меня дошло, что Саюши не умерла, а просто сбросила кожу!

От облегчения потемнело в глазах и подкосились ноги. Если бы не опиралась на Джейка, то точно бы упала. А так обошлось нервным смехом, перешедшим во всхлипывания и рыдания, ломотой в висках и перепуганным секретарём, который не понимал, как меня успокоить.

К счастью, его сообразительности хватило довести до кресла, принести стакан воды и уйти на улицу, давая выплакать всё, что накопилось за последние дни: отъезд Хантли, горести Ники, нападение на Лейралию, заказ мэра, угроза жизни ловчему мрака, приглашение на бал, «смерть» коббары, а главное, то что я совершенно не могла с этим ничего поделать.

Через полчаса или около того слёзы закончились, а на душе воцарилась звенящая пустота и странное облегчение. Саюши приползла и устроилась под креслом, иногда касаясь моей лодыжки голым хвостом, от чего я вздрагивала, но ногу не убирала.

Что я, в самом деле? Никто же не умер — даже коббарра. Хотя я на несколько минут так подумала. И я надеюсь, никто не умрёт. Так почему я так распереживалась? Голова болела, нос опух, щёки горели, а глаза щипало, жутко хотелось спать. А первый клиент вот-вот должен был прийти. И к этому я была