Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости - Лина Калина

Димкина мечта — открыть собственное производство элитных авто. Не просто мастерскую, а завод: с логотипом, брендом, кастомной сборкой под заказ. Он говорил, что хочет «перевернуть рынок». Тогда я смеялась и верила. А теперь понимаю — для этого ему были нужны деньги. Мои. Вернее, деньги моего отца.

Задержки в офисе, на которые я не обращала внимания — ведь сама тоже задерживалась.

И Колька. Их третий. «Случайно» работающий в полиции.

Я сажусь чуть ровнее. Говорю медленно, спокойно:

— Я всё вспомнила.

Катя дёргается.

Дима выпрямляется.

— Что ты… — начинает Катя.

— Так, тихо, — перебиваю её. — Теперь моя очередь говорить. Вы долго ждали, пока я вспомню? Поздравляю, дождались.

Пауза.

Воздух в палате становится плотным, как перед грозой.

— Дима хотел на мне жениться, чтобы получить доступ к деньгам моего отца, — я перевожу взгляд на него. — Да, ты думал, я не знаю? Что я просто удобный вариант, папина любимая игрушка с турфирмой и золотой карточкой?

Он открывает рот, но я не даю вставить ни слова:

— А ты, Катя, — поворачиваюсь к ней, — всегда была рядом. Слишком рядом. И вот теперь, когда ты забеременела, ты решила, что мою свадьбу нужно отменить. Не официально, нет. По-тихому. С расчётом, что я не доживу до медового месяца.

Катя бледнеет. Улыбка исчезает. Только взгляд дёргается к Диме.

— Я пришла к тебе, думала ты отменишь свадьбу. Но когда поняла, что нет. Тогда…

— Решила меня убить.

— Нет! Просто временно вывести из строя, убрав в больницу. Не убить.

— Ложь, — я киваю на Диму. — Ты просто решила, что без меня он останется с тобой. Что беременность всё расставит по местам — и он не посмеет уйти.

Катя шепчет:

— Ты ничего не докажешь…

— А мне и не надо. Я — выжила. А ты — трусливая лгунья. И да, ты забыла: на чужом несчастье счастья не бывает.

Ривз всё это время молчит. Но я чувствую, что он где-то за моей спиной — как стена. Не вмешивается, потому что знает: мне не нужен защитник. Я — сама себе меч.

Дима резко делает шаг вперёд:

— Ирочка, прекрати. Ты не понимаешь…

— Я понимаю, — обрываю его. — Ты спас Катю. Через Кольку. Она отравила и побежала к тебе жаловаться. И ты думал, что поступаешь по-мужски, что ты герой. Только ты забыл, кто я тебе была. Забыл, что спасая её — ты предал меня.

Он опускает глаза. Молчит.

Я смотрю на них обоих. Медленно, вдумчиво.

— Мне вас жаль. Вам жить в этой мерзости всю жизнь. Вместе.

Катя прижимает ладонь к животу. Её лицо белее простыней. Дима, наконец, отворачивается, будто не может вынести мой взгляд.

— Что было в ампуле? — требую ответа я.

— Тиопентал натрия, — отвечает Ривз. — Препарат не аптечный. Его не купишь просто так. У него код партии. Но сеть отличный способ отследить запросы. Катя искала «успокоительные для глубокого сна», потом — «медицинский тиопентал без регистрации». Деньги — криптой. Адрес доставки — на имя бабушки. Очень забавно.

Катя молчит. На секунду мне становится её жаль, но я тут же откидываю жалость. Меня она не пожалела.

Дима делает шаг вперёд, будто собирается что-то сказать, но я вскидываю руку, не давая ему открыть рот.

— У тебя нет права говорить. Ни одного. Ты хотел на мне жениться ради денег моего отца. Делал вид, что любишь. Гладил мои волосы, когда я спала, а потом — шептал Кате на ухо, как жаль, что всё не с ней.

— Я…

— Тихо, — обрываю его. — У меня была жизнь. Была работа. А вы вдвоём решили, что можете отнять её. Вы оба сделали выбор. Теперь моя очередь. Юристы моего отца уже в курсе. А твои вложения в «нашу» свадьбу можешь считать благотворительным вкладом в карму.

— Что⁈

— А завтра я подам заявление о покушении… С анализами, с ампулой, с IP-логами. Господин следователь лично передаст дело в прокуратуру. Вас ждет суд.

Катя бледнеет.

Дима сжимает кулаки.

— Это месть? — шепчет Катя.

— Нет. Это справедливость, — отвечаю я. — Ты собиралась украсть мою жизнь. Я просто возвращаю свою.

— Улики собраны. Я не обещаю им тюрьму, — говорит Ривз, глядя прямо на Катю и Диму. — Но статус фигурантов — получите. А вот дальше всё зависит от прокурора. И от общественного мнения.

Ривз медленно обходит Катю, на лице — вежливая, почти сочувственная улыбка.

— Кстати, поздравляю с материнством, — говорит он. — Думаю, органы опеки с радостью поговорят о твоём психоэмоциональном состоянии. Прецеденты уже были.

Катя резко вскидывает голову:

— Что?.. Нет… я… у меня всё в порядке… вы не можете…

Она пятится, будто удар пришёл откуда-то сбоку. Потом закрывает лицо руками, пальцы дрожат.

— Это бред… Я в порядке… — шепчет она, но в голосе слышна паника.

Дима — побелевший, как бумага, делает шаг к выходу.

— Убирайтесь, — говорю я. — Это был последний разговор. Больше не будет ни слов, ни писем, ни цветов. Вас больше нет в моей жизни. Для меня — вы умерли.

Дима открывает рот, но, встречаясь с моим взглядом, замирает. И молча выходит. Катя — следом, пошатываясь, не поднимая головы.

Дверь захлопывается.

Секунду Ривз не двигается. А потом медленно подходит ближе.

Он не говорит «ты молодец», не кидается обнимать. Просто берёт стул, ставит рядом с кроватью и садится, скрестив руки на коленях.

— Ты слишком добрая, — произносит он после паузы.

Я поворачиваю голову к нему.

— Как ты всё это узнал? Про крипту, сеть, даже бабушку Кати?

Он смотрит спокойно.

— Я вписал себя в ваш мир. Его логика теперь — моя. Включая IP, блокчейн, видеонаблюдение и даже идиотские запросы вроде «как усыпить человека навсегда».

— Удивительно. Но знаешь… Я… всё равно ухожу. Пусть нервничают, надеюсь хоть когда-то судьба призовет их к ответу.

Я смотрю на его профиль. В глазах — янтарный свет, как от теплого костра. И — уважение. Настоящее. Без снисхождения, без игры.

— Драконам не хватает мягкости. Мы жестоки. Убить — слишком просто. Мы предпочитаем, чтобы наши недоброжелатели мучились.

Я прикрываю глаза.

— Мне не хочется мстить. Мне просто хочется, чтобы