Мальчик и его деревянный меч - Александр Давидович Давыдов

ему прежде атаман дал, и лучом наперекрёст по стеклянной стенке провёл. Пало стекло, осколки во все стороны брызнули. И вот уже папа с Мальчиком обнимаются, наглядеться друг на друга не могут. Розка папу в заросшую щёку чмокает. Младший братец лбом о его плечо трётся, а человечек руки на груди скрестил и кланяется.

Нарадовались друг на друга и снова злыдня побежали искать. Человечек их к двери приводит. Открывают они её фонариком, а там машина огромная: помаргивает, поскрипывает, попискивает. А перед нею урод стоит и всеми своими шестью пальцами на кнопки давит. Оборачивается он к нашим друзьям. Ушки свои топорщит, зубы скалит и палец опять в нос засунул. Кричит:

– Предали вы меня, неверные мои охранники! За измену жизнью заплатите!

«Это мы ещё поглядим», – подумал Мальчик.

Подходит он к злыдню уродскому и меч свой над ним заносит – голову с плеч ему хочет срубить. Но меч деревянный от урода отскакивает.

Нажимает урод на кнопку, и прямо из машины – луч тонкий, горячий. Шарит луч по комнате, железные стенки от него плавятся. Вот-вот друзей наших напополам разрежет.

– Бежим! – кричит Розка.

А папа вспомнил:

– На крыше должен самолёт стоять. Сядем в него и улетим.

Выбегают друзья из комнаты, перед ними лестница. Взобрались по ней на крышу. Там и впрямь самолётик, но рядом с ним урод сам, и скалится.

– Сейчас, – обещает, – мои невидимки вам покажут.

Налетело тотчас множество невидимок. Меньшой братец руками машет, Мальчик мечом размахивает – от врагов отбиваются. Розка сняла с ноги туфельку – колотит каблучком по пустому воздуху. Да невидимок так много, что не справиться.

«Вот бы, – думает Мальчик, – сюда старшего братца».

Только подумал – видит: вертолёт летит. Сбрасывает верёвочную лесенку, а по ней старший брат спускается. Ты удивлён? Но ведь братцы друг друга без слов понимали, мысли на расстоянии чувствовали. Выходит, и на очень большом.

Берёт старший брат свой тугой лук и стрелы пускает без промаха. Только красные пятна по воздуху расплываются. А последней стрелой в урода целит. Тот стоит и посмеивается, свой нос рукой трёхпалой прикрыл. И попадает стрела ему прямо в сердце. Он стрелу из сердца вытаскивает, своими жёлтыми зубами её перекусывает. Как же сладить с уродом бессмертным?

Тут Мальчик сообразил: «Неспроста он всё в носу ковыряет!» Поднимает свой деревянный меч и – бац! – злыдню прямо по носу. Урод наземь брякнулся и надвое развалился. Из него – шарики, пружинки, колёсики, разные проводки. А в носу красная кнопка. Вся его сила в ней была.

Братцы один другого тискают. Потом Мальчик жёлтому человечку говорит:

– Сколько уж раз ты мне помог. – И рассказал про фасольку.

Папа торопит:

– Давайте в самолёт садиться. Места всем хватит. Улетим в другие края.

– Не полечу я с вами, друзья дорогие, – говорит старший братец. – Вернусь на ту гору, где мы жили со старцем премудрым. Буду людей учить его мудрости.

– И я с тобой, – человечек говорит, – стану фасоль растить, пропитаемся.

Младший братец ничего сказать не может, только Мальчика по плечу гладит, и слёзы у него из глаз капают. Понятно, что и он не хочет свою страну, какая ни есть, покидать.

Обнялись друзья все по очереди. Трое в моторную лодку сели и в даль унеслись морскую. Трое в самолёт садятся и в небо взлетают. Увидел Мальчик в самолёте пакет со взрывчаткой, бечёвкой перевязанный. Взял он его и сбросил вниз через люк. Гром тогда грянул, пыхнуло пламя высокое. Запылал остров свечкою, искры в небеса полетели. Потом могучая волна нахлынула, и скрылся остров в морской пучине.

– Теперь, – отец говорит, – расскажу вам свою историю.

Глава 24

Папина история

Как-то поздним вечером постучали в нашу дверь трижды. Заходят люди хмурые. Говорят: «Главные правители вас к себе требуют. Берите бутылку с микробом и за нами следуйте». Помнишь, сынок, бессмертного микроба? Ты его ещё Виталием называл.

Привозят в машине к дворцу здоровенному. По мраморным залам меня ведут и в самый большой приводят. Там белые колонны потолок подпирают. Стоит длинный стол, а за ним – главные правители. Один лысину почёсывает, другой усы покручивает, третий густые брови хмурит. Перед каждым по серебряной чарке и ломтику чёрного хлеба на блюдце.

«Наливай, – говорят, – нам своего микроба». Налил я до краёв чарочки. Как раз вся бутылка вышла. Выпили они, потом взяли хлеба ломтики и понюхали. Только выпили – сразу стыд и совесть потеряли.

Лысый говорит: «Что нам Бога теперь бояться, если мы бессмертные?»

Другой шамкает: «Что нам людей теперь стыдиться, если мы бессмертные?»

Усатый говорит: «А сами люди зачем нам теперь?»

Я и понял, что ни с кем правители бессмертием делиться не захотят. Тут они про меня вспомнили.

Лысый говорит: «Давайте решим, что делать с нашим умником. Это архиважно».

Усатый произносит неторопливо: «Я полагаю, его следует расстрелять, чтобы он опять микроба не вывел. А то ведь кто угодно бессмертным сделается и страх перед нами потеряет». Сказал и папироской пыхнул.

Хмурый ещё больше брови нахмурил, медалями звякнул и говорит: «Всех бы тебе расстрелять. А кто для нас тогда работать будет?»

Лысый на усатого прищурился: «Как он вас срезал, батенька».

Порешили меня в лес отвезти, чтобы я там дрова рубил. И охрану приставить. Отвезли меня в лес, в полосатое всего одели, чтоб с охраной не перепутать. Стал я дрова рубить, а таких, как я, там видимо-невидимо. И все дрова рубят.

Теперь ты понял, юный мой друг, куда это люди пропадать стали? Вот и Мальчик сообразил. А папа тем временем дальше рассказывает:

– Началась война. Сперва всех здоровых и сильных побили. Потом – пожилых и болезненных. Затем нас на поезд сажают и воевать везут. Привозят на войну. Рядком выстраивают. Генерал приезжает на грузовой машине. А в кузове – огромные ножницы кучей.

«Там, братцы, – генерал говорит и рукой указал, – вражеский окоп, видите? Перед ним железная проволока. Вы колючку железную ножницами разрежете, на врага наброситесь, победу над ним одержите и все героями станете. А если кто, – генерал пригрозил, – от врага бежать посмеет, так за тем вон холмом наши автоматчики спрятались. Враз скосят». И раздает всем ножницы.

Бегу я к вражескому окопу, железную колючку разрезал. Передо мной враг стоит в рогатой каске, в меня ружьём целит. Но и у меня ружьё, и