В грозную пору. 1812 год - Михаил Григорьевич Брагин

Но… а где же армия этого Кутузова, которую казаки оберегали? Главный гусар Мюрат вдруг обнаружил, что казаки никого не прикрывали! Что дорога на Рязань пуста! Что Кутузова там нет! 70 тысяч солдат, тысячи коней, сотни пушек, вереницы обозов исчезли средь бела дня!

Маршал Мюрат метался из стороны в сторону, не решаясь донести Наполеону, что потерял из виду русскую армию и не может её найти.

А это Кутузов приказал казакам заманивать французов дальше и дальше по Рязанской дороге, а сам повернул русскую армию с Рязанской дороги в сторону другой дороги, Калужской, и повёл её к селу Тару́тино.

Став на Калужской дороге у села Тарутина, южнее Москвы, Кутузов так расположил свою армию, что она оказалась в безопасности, а французская армия – под ударом.

Находясь у Тарутина, русская армия прикрывала дороги на Тулу и Брянск, где были военные заводы России; она прикрывала Калугу, где находились громадные запасы провианта и боеприпасы; она закрывала пути в южные губернии России, не разорённые войной.

По этим дорогам в Тарутино шли со всей России резервы. По этим же дорогам Кутузов связывался с армией адмирала Чичагова, действовавшей на юго-западе страны.

Отсюда, из Тарутина, держал связь с корпусом Витгенште́йна, прикрывавшим Петербург. И в то же время Наполеон не мог свободно пользоваться ни одной из этих дорог, не столкнувшись с русскими войсками.

Теперь стало ясно, что решение Кутузова лучше, чем все иные решения, которые предлагались на военном совете в Филях. Там были опытные, храбрые, образованные в военном деле генералы, но ни один из них не был великим полководцем, каким был Михаил Илларионович Кутузов. Только Кутузов смог принять решение отступать на… запад, то есть туда, откуда шёл Наполеон.

Наполеон никак не предвидел такого манёвра! Мало того, Кутузов прикрыл свой манёвр военной хитростью: заманил Мюрата на восток, а сам незаметно свернул на Тарутино, на запад. И этим обманул и маршала Мюрата, и императора Франции. Наполеон славился как мастер манёвра – но Кутузов превзошёл его в этом искусстве, без которого полководец не может побеждать.

Маневрирование на театре военных действий иногда сравнивают с игрой в шахматы. В шахматах можно поставить сильную фигуру против сильной фигуры противника, однако можно поставить сильную фигуру и в стороне от главных фигур противника, но так, что противник не сможет ими ходить, ибо эти его фигуры всюду будут биты.

Так и Кутузов, став у Тарутина, держал под ударами французскую армию, куда бы она ни двинулась.

Если посмотреть на карту России, это станет понятно.

На север, на Петербург, Наполеон не может идти, потому что, как только он оставит Москву, её снова займёт русская армия и отрежет все пути через Москву на запад. Мало того, русские смогут ударить в тыл французской армии, двинувшейся на Петербург.

На восток Наполеону нет смысла идти, потому что это ничего не даст для победы.

На юго-запад Наполеон может идти, но там стоит в обороне крепнущая русская армия.

На запад… Но зачем? Великая армия только что пришла оттуда.

Наполеон ещё не знал, что западное направление – самое опасное. Расположив свои войска у Тарутина, Кутузов стал наносить точечные удары по дорогам, что ведут из Москвы в Смоленск. По этим дорогам к Наполеону шли с запада резервы, мчались из Франции курьеры, двигались из Европы обозы с провиантом, оружием и боеприпасами.

Так Кутузов использовал пространство, определил на театре военных действий то место, откуда можно продолжать победоносную войну. Он показал, что побеждать можно, не только прямо наступая или обороняясь, но и маневрируя. Он доказал, что удары по тылам врага смертельно опасны.

Став у Тарутина, Кутузов выигрывал ещё и время, необходимое, чтобы русская армия отдохнула, чтобы к ней подошли резервы.

Кутузов, как истинный полководец, всегда знал противника, проникал в его замыслы и угадывал, как будет действовать Наполеон.

На военном совете Кутузов сказал: «Самим уступлением Москвы мы приготовим гибель неприятелю». И оказался прав. Русский полководец предвидел, что Наполеон, заняв Москву, станет выжидать, что его армия разбредётся по городу и его окрестностям и потеряет наступательную силу. Но многие сановники, особенно в Петербурге, этого не понимали, считая, что с падением Москвы Россия проиграет войну.

Замысла Кутузова не понял прежде всего сам Александр Павлович. Когда весть о сдаче Москвы достигла Петербурга, разгневанный император запросил Кутузова, как он посмел сдать столицу без сражения. Он предупреждал фельдмаршала, что ему придётся отвечать перед оскорблённым Отечеством за сдачу Москвы.

Государь был крайне встревожен не только потерей Москвы, но и тем, что Кутузов повёл армию в Тарутино, оставив почти открытой дорогу на Петербург. В северной столице России царская семья и придворные пребывали в крайнем волнении. Многие собирались бежать из Петербурга. Поговаривали даже, что грандиозный памятник Петру I тоже отправят по реке Неве из Петербурга.

От Кутузова требовали успокоить Россию, а он отвечал: «Россию надо спасать, а не успокаивать».

Истинный патриот, Михаил Илларионович Кутузов показал, что был не только храбр в бою, но и бесстрашен и твёрд в проведении своих решений. Даже если с ними вначале не были согласны многие. Даже сам царь.

Ни русский народ, ни русская армия, ни Кутузов не повинны в сдаче Москвы. Но те, кто обязан был предвидеть опасность нападения на Россию, кто должен был заранее готовить все возможные средства для успешного его отражения.

И сдача Москвы стала вынужденной жертвой, которую принесли народ и армия ради спасения Родины. Великая жертва ради великой победы. И эта победа уже приближалась.

Наполеон тогда ещё не знал, что самый страшный пожар, в котором уничтожится сила его войск и его слава, разгорается за стенами Москвы – там разгорается пожар народной войны.

Партизаны наносят удар по армии Наполеона

Незадолго до Бородинского сражения к генералу Багратиону обратился его адъютант, подполковник Денис Давыдов, с просьбой разрешить ему отправиться в тыл врага. Начать партизанскую борьбу.

Давыдов был славным офицером. Гусар, лихой рубака, он не знал страха в сражении. Беспощадный к врагам, Денис был добр с полковыми товарищами. Весёлый, отчаянный в жизни человек, был он и ярким поэтом. Давыдов беззаветно любил Россию, и в трудную для неё годину ему уже мало было служить адъютантом даже у Багратиона – он всё думал, как причинить врагу ещё больший вред и урон.

Давыдов обратил внимание на то, что дорога, по которой