Детективное агентство «Утюг» - Алексей Александрович Олейников

– Так это… чтобы не потерялся. Правда, здорово? Пришлось два собачьих ошейника переделать, так-то они тяжёлые, так что пришлось укорачивать и уменьшать. Здорово вышло?

Детективы признали, что да, вышло здорово – настолько, что четыре не самых глупых подростка купились на такую нехитрую поделку, – и, распрощавшись с довольным Борисом Николаевичем и улыбающейся Виолеттой Павловной, пошли уже спокойно по аллее.

– Она небось про это поэму напишет, – сказал Гриша.

– Обязательно, – согласилась Аня. – Прямо про тебя в главной роли!

Уже у края парка им повстречался Сергей – владелец мини-пига Дороти. Был он очень озабочен и шёл один, без свинки, оглядываясь по сторонам.

– Привет, ребята. – Он начал разговор первым. – Вы Дороти не видели?

– А что случилось? – Ева остановилась, как спаниель, почуявший утку в камышах.

– Потерялась, – вздохнул Сергей. – Гуляли в парке около метро, её собака испугала, она рванулась и с поводка соскочила. Петля там оторвалась. Искал её, искал, звал – всё без толку, в таком тумане-то. Пришёл вот сюда, думал, может, нашла дорогу домой.

Ева немедленно вынула блокнот и выспросила все детали. В чём была Дороти – модный чёрный ошейник с белыми светодиодами. Когда удрала – полтора часа назад. Что ела на завтрак – овсяную кашку с голубикой. Какой у неё любимый фрукт – манго. Когда она перешла к сумме вознаграждения за Дороти, Аня опомнилась и прервала её.

– Мы и так её найдём, – сказала она, – не переживайте.

– Спасибо, ребята, спасибо. – Сергей выглядел растерянно, как обычно не выглядит взрослый серьёзный мужчина. – Насчёт вознаграждения не волнуйтесь, я всё…

– Спасибо, спасибо, мы приступаем к поискам, – заверила Аня и утащила за собой Еву в туман. Парни последовали за ними в некотором недоумении. – Ты что, с ума сошла? – набросилась Аня на самопровозглашённую главу агентства «Утюг». – У человека горе, а ты про деньги говоришь!

– Деньги горю не помеха, – изрекла Ева, падая на скамейку и доставая телефон. – А приятный бонус. Ты забыла, сколько мы за систему капельного полива заплатили, который этот диплодок разломал?

– Если бы тебя пчёлы так покусали, ты бы вообще всю квартиру разнесла, – насупился Клим.

– Я бы точно улей не опрокинула, – парировала Ева, не отрывая взгляд от экрана. – В общем, добрые дела должны добротно оплачиваться. Рыбка из пруда стоит денег. Баба с возу – отдельная такса. Не имей сто друзей, а имей сто биткоинов.

– Ты вирус Камеди Клаба поймала, что ли? – поразился Клим.

Ева ткнула в экран.

– Вот! Свежее сообщение! Час назад. Адская гончая в парке! И фото есть!

Она показала размытую чёрную тень со светящимся кругом в области головы.

– Похожа на Дороти?

– Ну, допустим, – согласился Клим. – Но парк далеко, он здоровый. Она носится, как электровеник. Её фиг поймаешь.

– Тогда нам тоже нужны веники! – нашёлся Гриша. – В смысле самокаты!

– Мысль, – одобрил Клим.

– Встречаемся через пятнадцать минут у центральной арки, – сказала Ева. – Дело о пропавшей свинье объявляется открытым!

Глава вторая

Белая дама, белая лошадь и чёрная свинья

Самокаты катились легко, подпрыгивая только на низеньких бордюрах боковых выездов из дворов. Мода на плитку до Карасёво ещё не дошла, поэтому ехать было легко. Детективы двигались в походном порядке: впереди Клим на навороченном электросамокате, за ним Ева на электросамокате поменьше, потом Аня и Гриша на обычных самокатах.

Родители отпустили их легко: к Ане вопросов не было, а Гриша пообещал, что будет на связи и в любой момент вернётся домой, и, надо сказать, не врал – он и правда собирался быть на связи и домой тоже планировал вернуться. Что придумали Клим и Ева – неизвестно. Евина мама зависала в сети, родители Клима были в пограничном состоянии развода и Климу претензий не предъявляли до тех пор, пока он не начинал косячить. Ну как тогда, с пчёлами. Но тогда не считается, потому что все так перепугались за отёкшего Клима, что никто его толком и не ругал. Тем более что всех деталей операции «Орёл на насесте» родителям Клима не поведали.

До парка они долетели быстро, минут за десять. Он начинался как раз после проходной института, прямо от Головы – так все местные называли памятник основателю института, Ева вечно забывала его фамилию. Чёрная гранитная Голова, как в сказке Пушкина, обычно гневно смотрела на парк, но сейчас ни нахмуренных бровей, ни опущенных уголков рта не было видно, и ощущалась в тумане только тёмная хмурая масса, сгустившаяся напротив парка.

– Каждый берёт себе по дорожке, и прочёсываем парк до метро, – сказала Ева. – Кто видит Дороти, сразу пишет остальным. Встречаемся на площади в конце парка, помните, там круглая такая клумба и сосна в центре.

Поисковая команда исчезла в парке, как камень в воде. Прошло меньше минуты, а огоньки их смартфонов уже растаяли в тумане, и осталась лишь голова основателя, гневно всматривающегося в утреннюю хмарь. Так началась охота на пропавшую Дороти.

Почти сразу же они потеряли друг друга из виду – каждый катил по своей дорожке и выкрикивал: «Дороти, Дороти!» – но дорожки расходились. Сначала исчезли очертания фигур, потом стали глуше голоса, потом и они истаяли, будто съеденные туманом, превратились в смутные, неузнаваемые звуки. «А-а-а, о-о-о, а-а-а!» – кто это кричит, человек или леший, или сам парк просыпается и сонно ощупывает себя тысячами ветвей, пробует говорить на разные голоса?

Смурно, хмарно, непонятно было тем утром. Клим катил вперёд по влажным листьям, прилипшим к чёрному асфальту, самокат жужжал, ветер обдувал его, мощный фонарь, которым он оснастил самокат, пробивал туман шагов на двадцать. У него было ощущение, что он управляет не самокатом, а как минимум линкором. Ещё бы! Диаметр колёс – 25 сантиметров, скорость – до 30 километров в час, ёмкость аккумулятора – 10 000! Зверь, а не машина!

Он вихрем пронёсся по своей аллее, выглядывая мини-пига, потом развернулся, покатил медленнее, выкрикивая её имя. Потом встал, опёрся на скамейку ногой, принялся искать подходящий трек на телефоне – без музыки вести охоту было как-то тоскливо. К тому же, рассудил Клим, для поиска нужны глаза, а не уши. Чат молчал, только мелькали короткие реплики вроде «я нашёл оранжевого слизня» и три восклицательных знака (Гриша), «тут какая-то птица пролетела, здоровая» (Аня) и «ищем свинью, не отвлекаемся» (это, понятное дело, Ева).

Клим наконец нашёл нужный трек, вставил наушники, нажал кнопку. Сегодня классика детства, «Смешарики». Зазвучали первые аккорды, Клим поднял глаза и чуть не выронил телефон.