Энн из Эйвонли - Люси Мод Монтгомери

ни пух, ни перья. На голову Энн повязала большой красно-белый носовой платок Мэтью и, завершив свой туалет, спустилась в комнату при кухне, куда Марилла перед отъездом помогла ей перенести перину.

К несчастью, Энн заглянула в висевшее у окна треснувшее зеркало и увидела семь ненавистных веснушек, которые сегодня выделялись ярче обычного, а может, так казалось при ярких солнечных лучах, бивших в незатененное окно.

«Ох, я забыла протереть вчера лицо лосьоном, – подумала она. – Пойду-ка в кладовую и сделаю это сейчас».

Чего только ни предпринимала Энн, чтобы избавиться от этих веснушек. Однажды у нее кожа с носа сошла, а веснушкам все было нипочем. Несколько дней назад Энн нашла в журнале очередной рецепт лосьона от веснушек и, так как все ингредиенты были в пределах доступности, она быстро изготовила лосьон сама к большому неудовольствию Мариллы, считавшей, что, если Провидение наградило тебя веснушками, с этим надо смириться.

Энн быстро сбежала в кладовую. Там всегда было сумрачно из-за близко подступавшей к окну ивы, а сейчас, когда от мух повесили занавески, в кладовой воцарилась полутьма. Энн взяла с полки бутылочку с драгоценным лосьоном и тщательно протерла нос с помощью заготовленной заранее губки. Покончив с этим важным делом, она вернулась к работе. Тому, кто хоть раз перекладывал пух и перья из одного чехла в другой, нет нужды говорить, как выглядит человек после столь нелегкого труда. Платье Энн было белым от пуха, а выбившиеся из-под платка волосы походили на венчик из перьев. И как раз в этот неподходящий момент раздался стук в дверь кухни.

«Это, должно быть, мистер Ширер, – подумала Энн. – Сейчас я не в лучшем виде, но мешкать нельзя – он всегда торопится».

И Энн бросилась к входной двери. Ох, если б милосердный пол провалился и проглотил в этот момент несчастную, в пухе и перьях, девушку, он сделал бы благое дело! На пороге стояла Присцилла Грант в обворожительном шелковом платье и рядом с ней две дамы. Одна – невысокая и полная седовласая женщина в твидовом костюме, другая – стройная и высокая, прекрасно одетая, с красивым утонченным лицом и фиалковыми глазами в обрамлении длинных черных ресниц. И Энн «инстинктивно почувствовала» (как она сказала бы раньше), что перед ней миссис Шарлотта Морган.

Момент был ужасный, но тут в смятенном сознании Энн всплыла одна мысль, за которую она уцепилась, как за пресловутую соломинку. Всем героиням миссис Морган было присуще одно свойство – «не ударять в грязь лицом» ни при каких обстоятельствах. В самые неблагоприятные моменты – во времени или пространстве – они всегда царственно держались, оставаясь «героинями». Энн почувствовала, что обязана им соответствовать, собрать всю волю в кулак и держаться на высоте. Присцилла впоследствии призналась, что никогда так не восхищалась подругой, как в тот момент. Энн никак не выказала своего смущения. Она поздоровалась с Присциллой и была представлена ее спутницам, держась при этом так спокойно и уверенно, словно на ней была роскошная парадная одежда. Она пережила легкий шок, узнав, что дама, которую она «инстинктивно» приняла за миссис Морган, была вовсе не ею, а какой-то неизвестной миссис Пендекстер. А полная, невысокая, седовласая дама оказалась как раз знаменитой писательницей. Но после первоначального большого потрясения последние новости Энн пережила легче. Она провела гостий в дом и оставила в гостиной, сама же поспешила помочь Присцилле распрячь лошадь.

– Прости, что мы так неожиданно нагрянули, – извинялась Присцилла, – но я до вчерашнего вечера не знала, что мы поедем. Тетя Шарлотта уезжает в понедельник, и сегодняшний день она обещала подруге провести с ней. Но поздно вечером подруга позвонила и отменила встречу – семью посадили на карантин по скарлатине. И тогда я, зная, как ты мечтаешь с ней познакомиться, предложила поехать в Эйвонли. Мы позвонили в Уайт-Сэндз и пригласили миссис Пендекстер сопровождать нас. Она тетина подруга, живет в Нью-Йорке, а муж у нее миллионер. К тебе мы заехали ненадолго, потому что миссис Пендекстер надо вернуться в отель к пяти часам.

За время, что подруги управлялись с лошадью, Энн несколько раз ловила на себе озадаченные взгляды Присциллы.

«Чего это она на меня так пялится? – с легкой обидой подумала Энн. – Будто не знает, каково это менять пух в перине. А если не знает – могла бы хоть представить».

Когда Присцилла присоединилась к дамам в гостиной, а Энн еще не успела скрыться в своей комнате, в кухню вошла Диана. Энн схватила изумленную подругу за руку.

– Диана, ты даже вообразить не можешь, кто сейчас находится в гостиной! Миссис Шарлотта Морган… и еще жена миллионера… а я в таком виде, и в кухне хоть шаром покати – ничего, кроме куска холодной ветчины!

Энн обратила внимание, что Диана смотрит на нее с тем же недоумением, что и Присцилла. Это было уж слишком!

– Диана, не смотри на меня так, – с мольбой обратилась Энн к подруге. – Уж тебе ли не знать, что даже самый аккуратный человек не может выглядеть опрятно после возни с перинами.

– Но дело… не в этом, – нерешительно проговорила Диана. – Твой нос, Энн… что с ним?

– Мой нос? С ним все в порядке!

Энн торопливо заглянула в маленькое зеркальце над мойкой. Одного взгляда было достаточно, чтобы уяснить масштаб катастрофы. Нос был ярко-красного цвета.

Энн в отчаянии опустилась на диван – ее твердое намерение держаться на высоте дало трещину.

– А что это с ним? – спросила Диана, у которой любопытство взяло верх над тактичностью.

– Я считала, что протираю нос лосьоном от веснушек, но, должно быть, случайно взяла красную краску, которой Марилла метит коврики. Что мне делать?

– Смой ее, – предложила практичная Диана.

– А если не смоется? Я уже красила волосы, теперь – нос. Тогда Марилла обкорнала меня полностью, но с носом такое не пройдет. Это очередное наказание за тщеславие, и я его заслуживаю… Слабое, однако, утешение. Приходится верить в хроническое невезение, хотя миссис Линд считает, что такого понятия нет, и все на свете предопределено.

К счастью, краска легко смылась, и Энн, несколько утешившись, пошла к себе в комнату, а Диана побежала домой. Наконец Энн, опрятно одетая и вновь обретшая мужество, спустилась на кухню. Муслиновое платье, которое она мечтала надеть при встрече с миссис Морган, весело болталось на веревке у дома, и Энн пришлось смириться с платьем из черного батиста. Она развела огонь, и чай был уже почти готов, когда вернулась Диана. Эта счастливица была в нарядном муслиновом платье! В руках