Путь Абая. Книга первая - Мухтар Омарханович Ауэзов

По установившемуся издавна обычаю, в племенах Сыбан и Найман девушек не выдавали замуж в раннем возрасте. В соседних родах даже существовала поговорка: «Состарилась в невестах, сидя дома, как девушка из Сыбан». И в ауле Кадыр-бая, - в этой юрте для молодых, - было несколько засидевшихся в девушках невест, возрастом уже около тридцати лет. Но все они ничуть не унывали от этого, вели себя вольно и были самого веселого, открытого нрава, большими любительницами веселых игр и шуток. Могли с кем угодно посостязаться в пении, сочинении стихов. И всеми верховодила красавица Куандык. В этих вечерних игрищах она была заводилой, ее несмолкавший звонкий, заливистый смех заражал всех весельем. От ее беспощадных шуточек джигитам приходилось несладко, особенно тем, кто был неповоротлив и ненаходчив в искусстве красноречия и остроумии. Наказания, которые назначала она, были довольно жестоки. Но все воспринималось с веселым молодым хохотом. И когда попадалась сама, Куандык принимала наказание без всяких обид и оговорок.

Весь вечер Абай и Куандык провели рядом, перебрасываясь шутками, состязаясь в остроумии, затем девушка вызвала его на айтыс. Вызов свой она произнесла в стихотворной форме, напевая под домбру. Абай не привык к песенным состязаниям, когда надо было импровизировать перед слушателями - сочинять стихи и подбирать к ним мелодию на домбре. Поначалу он, хорошо владеющий инструментом, больше полагался на игру и красивое звучание домбры, а в песнопении допускал длинные паузы, слишком тщательно подбирая слова. Среди людей Сыбан были неизвестны многие напевы степи - песенные мелодии Ар-ки26. Наигрывая их, Абай увлекал слушателей красотой музыки, чем и взял верх над Куандык.

Так завершился первый айтыс между ними. Дальше Куандык перевела свой вызов с песнопений на терме, импровизированный речитатив, предлагая посоревноваться в словесном искусстве. Здесь уже главным было не мелодическое начало, а ритмический ход, когда слова должны были произноситься быстро, беспрерывно и в определенном порядке. Из существующих ритмов Абай хорошо усвоил один простой, но красивый и стремительный терме и теперь, ухватив его и укладывая в него легкие, непринужденные слова, он довольно успешно отвечал на импровизации Куандык. И по ходу состязания Абай все больше вдохновлялся, у него открылся поток веселых, красноречивых слов - и вскоре он вошел во вкус бурного, искрометного терме, сердце его воспламенилось в жарком накале древнего айтыса. Потоки остроумных, веселых, благозвучных слов изливались с двух сторон, вызывая у соперничающих восхищение друг другом. В засветившихся глазах Куандык читалось наслаждение от этого состязания с молодым джигитом, радость вспыхнула в загоревшемся румянцем белом, чудесном лице! Постепенно шуточный словесный спор между поэтами перешел в такое же шутливое восхваление друг друга, остроумные колкости сменились взаимными здравицами.

У джигита в потоке его терме стали проскакивать такие слова, как «любовь», «горячо от любви», девушка отвечала более сдержанным манером: «Досточтимый сватушка, разлюбезный гость наш, сердце радуется твоему приезду! Ты и знатный, ты и родовитый, тебе ли водиться с кем попало! Поэтому мы к тебе - со всем уважением, а ты к нам - со всем почтением!»

И подобным шуточным взаимным двусторонним «уважением» и «почтением» они и обошлись на глазах у всех. Однако красивая, вольнолюбивая девушка и знатный молодой джигит в этот вечер, сходясь в айтысе и просто весело беседуя, в глубине своих сердец почувствовали друг к другу не только почтение и уважение.

В самый разгар всеобщего шумного веселья, когда по разным углам юрты кто затевал какую-нибудь игру, кто пел или горячо выступал в кругу сверстников, Куандык склонилась к Абаю и негромко, чтобы никто не услышал, сказала:

- Песня, бедняжка, не все может передать, что у меня на сердце. Абай, разве я смогу сказать при людях то, что мне хотелось бы сказать! Много самого сокровенного, что таится в душе, я не смогла высказать в своей песне.

Эти слова она произносила с непринужденной улыбкой, с обычным своим веселым выражением лица, дабы не привлекать к себе любопытных взоров окружающих. Она смело, открыто говорила джигиту о своих чувствах. С его стороны девушка также видела знаки внимания к себе. Их взаимное чувство родилось не в эту минуту, - еще с первого дня знакомства их потянуло друг к другу.

Абай бережно сжал в своих ладонях белые, хрупкие пальцы девушки, почувствовал их страстный трепет, и сердце его вздрогнуло в предчувствии близкого счастья.

- О, Куандык, наши сердца бьются рядом, ты чувствуешь? Как я рад твоим словам! Я мог бы сказать тебе все то же самое!

После этого быстрого, порывистого объяснения среди шума, гомона и смеха молодежной вечеринки Абай с девушкой, при каждом обмене шуткой, в каждом взгляде и улыбке, не могли скрыть нарастающего в них взаимного влечения. Они уже наслаждались, просто встречаясь глазами, нечаянно прикоснувшись руками, поцеловавшись или коснувшись пылающими щеками друг друга по ходу игры.

И когда, с первыми проблесками новой зари, молодежь стала расходиться с игрища, Куандык отправила Абая на отдых в дальнюю юрту к одной одинокой пожилой женщине, проживавшей на краю горного аула. Затем, проводив остальных гостей по местам их постоя, где они могли поспать после бессонных ночных развлечений, девушка и сама пришла в юрту на отшибе. Должно быть, ее хозяйка спозаранку ушла к стаду, - но в юрте никого кроме Абая не было, и была в этой бедной юрте всего одна постель. Может быть, старая хозяйка давно встала с нее и покинула юрту, - там находился Абай, ожидающий красавицу Куандык. Как только она вошла в дверь, он молча метнулся к ней, и в полумгле два молодых сильных тела сплелись в неистовом объятии, словно в борении. И рухнули вместе в бесшумный горячий омут страсти.

После этой первой ночи молодежные игры продолжались еще несколько дней. Но страсть двух молодых людей, вспыхнувшая столь быстро, не разгорелась в пламенную любовь. Между Абаем и Куандык установились ровные, нежные отношения дружбы и взаимного обожания. Им обоим на людях было лучше, чем наедине. Откровенная смелость девушки в страсти, говорившая о ее ранней опытности, несколько смущала Абая, отчасти коробила его.

Куандык давно была засватана в род Кереев. Ее жених, оказывается, приезжал к ней уже несколько раз. Он был женат, Куандык должна была стать его младшей женой. Приезжая к невесте еще до свадьбы, как бы тайно, как того требовал обычай, жених так и не смог пробудить в невесте любовных чувств. Куандык так и осталась холодна к нему. Открывая