Путь Абая. Книга III - Мухтар Омарханович Ауэзов

Магаш, Дармен и Какитай ринулись на его зов. За поворотом пещеры они увидели Абиша: он стоял, освещая лампой длинный выступ скалы.

- Вот он, святой! - сказал Абиш. - Посмотрите на этот камень. Тут голова, а тут очертания плеча. А это его длинное туловище.

Какитай и Магаш, глядели на каменную фигуру, разинув рты: доверчивые по своей природе, они не сомневались в словах Абиша. Даже Дармен признался, что ясно видит длинную лежащую фигуру. Абиш поначалу шутил, но внезапно задумался. Странная мысль пришла ему в голову.

- Это и есть тайна пещеры Коныр-аулие, - серьезно сказал он. - Сия статуя не была сделана руками человека, но есть следствие работы воды. Наши предки, чье воображение ни в чем не уступало нашему, узрели в этом камне образ святого, что и породило легенду!

После этих слов все поняли, что путешествие закончено. Джигиты повернули назад, и маленький Алмагамбет оказался первым. Они шли, будоража звучное эхо то глубокомысленными словами, то веселым смехом. Вот впереди вспыхнул свет -круглый выход блистал вдали, словно золотой тенге...

Выйдя на воздух первым, Алмагамбет сел на камень, отряхиваясь и вытирая пот со лба. Когда из пещеры выбрались все остальные, он рассмеялся, обрадовавшись счастливому избавлению:

- Не хочу быть Ер Тостиком16, который взял в жены подземную красавицу! Лучше добьюсь руки своей живой избранницы, девушки из рода Тобыкты. Она и станет моей настоящей сказкой, а мне впредь лучше не иметь дело с этим святым!

Отвязав коней, джигиты уже спускались с горы, когда Абиш вдруг увидел на склоне большое полуразрушенное кладбище. Он повернул в его сторону, и все повернули за ним. Могилы были похожи одна на другую, казалось, что люди, лежавшие под этими камнями, умерли в один день. Чуть поодаль стояли отдельные камни, Абиш наклонился в седле, чтобы прочитать знаки, высеченные на них.

Увидев Кокпая, подъехавшего с последней группой джигитов, Абиш спросил его, кому могут принадлежать эти старинные могилы. Тот сошел с коня и, проходя между камней, недоуменно цокал языком и покачивал головой. Наконец, он сказал, что знаки, которых он не замечал прежде, хоть не раз и бывал в этих краях, не принадлежат роду Тобыкты. То были «глаза», кос донгелек, - знак рода Аргын, «седелка», ашамай, - рода Керей и «черпак», шомиш, - рода Найман.

- Здесь покоится какая-то глубокая тайна... - задумчиво проговорил Кокпай. - Я никогда не видел кладбища, где были бы захоронены люди сразу из всех родов Среднего жуза!

Присев на корточки, Кокпай принялся нараспев читать молитву «Суннятян». Тем временем Магаш обнаружил что-то среди камней и жестом пригласил джигитов посмотреть. Все сгрудились вокруг провалившейся могилы. Там, на дне, в глубокой тени желтел человеческий череп, наполовину засыпанный песком. Во лбу зияла черная дыра. Кокпай провел руками по лицу и тихо заговорил:

- Слышал я одну старинную легенду. Жители Арки рассказывают о походе Аблай-хана, который вел долгую войну с калмыками. Однажды, когда воины Аблая бились с калмыками, преследуя их по всей Арке, калмыки придумали одну хитроумную уловку. Они видят в горах просторную пещеру и прячутся там. Беспечные воины Аблая, не найдя калмыков, решают, что они сбежали с поля боя. Тут калмыки выходят из пещеры и неожиданно нападают, чуть ли не уничтожают все войско Аблая. Опомнившись, казахи решительно вступают в битву и загоняют калмыков обратно в пещеру. Те закрепляются там, стреляют из луков, никак не желая сдаваться. Потеряв немало людей, разгневанный Аблай говорит своим батырам: «Если отыщется среди вас такой смельчак, кто сумеет уничтожить калмыков, то возведу его в полководцы!» И тогда вперед вышел Кабанбай из рода Каракерей. Он был тогда уже в весьма преклонном возрасте, с седой бородой. Отряд сражался днем и ночью, не выпуская калмыков из пещеры, не давая им головы поднять. Сидя в пещере, калмыки изнывали от голода и, наконец, сдались. И вот, во время тоя в честь победы, усадив рядом Кабанбая, Аблай и говорит ему: «Раз дал слово, то буду верен ему. Отныне в походах будешь во главе всего войска. И в честь твоего подвига впредь твое имя пусть будет Дарабоз!»17 С тех пор во всех сказаниях Кабанбая так и называют - Дарабоз.

Рассказав эту легенду, Кокпай замолчал, обведя взглядом джигитов. Они слушали, затаив дыхание, и, похоже, очень хотели узнать продолжение. Кокпай не заставил себя долго ждать и начал новый рассказ:

- В былые годы Аблай не раз ходил на калмыков. Самые знаменитые из его походов - Шанды шабуыл и Коржын каккан18. Добился Аблай и самого длительного перемирия с калмыками, его называют кандыжап19. Как знать - может быть, это странное кладбище неподалеку от пещеры как раз и осталось после похода Аблая?

С этими словами Кокпай быстро глянул в сторону Абиша и продолжал с вызовом в голосе:

- Я хочу написать поэму о хане Аблае, такую же большую, что пишет Абай-ага. Хочу, чтобы вы знали: я так напишу свою поэму, что все казахи будут почитать дух Аблая.

Абиш, от которого Кокпай, похоже, ждал какого-то возражения, лишь пожал плечами, но Дармен вдруг гневно взмахнул рукой.

- К чему казахам почитать дух давно умершего хана? Не лучше ли просто написать о походах Аблая, как есть? Разве о духах пишет свои поэмы Абай-ага?

- Не думаю, - холодно ответил Кокпай, - что наш ага будет против такой поэмы. Нет и не было воина, как хан Аблай! И кого, как не его, казахи должны почитать как святого?

Дармен уже не на шутку рассердился: Кокпай всегда уводил разговор в сторону от истины, настолько он был упрям!

- Вы говорите - святой! - воскликнул Дармен, взмахнув уже сразу двумя руками. - А разве мы не разбираем по косточкам всяких там святых да вещих, как учит нас Абай-ага?

Тут и Кокпай рассердился:

- Не задевай Аблая, Дармен, не заносись выше, чем сам можешь взлететь! Аблай - великий казахский хан, и я все равно напишу о нем поэму.

Сказав так, он отошел к своему коню, и Дармен, поглядев ему вслед, не смог сдержать смеха, впрочем, как и Абиш с Ма-гашем. Было ясно, что последнее слово осталось за Дарменом, и он громко, чтобы слышал Кокпай, заключил:

- Е, коке20! Вижу, что ваше необузданное вдохновение упрямо несется вперед, закусив удила.