Мясорубка - Влад Райбер

Девочка повернула ко мне лицо, посмотрела на меня холодными серыми глазами:

– Вы никогда отсюда не уедете! Лучше сразу это принять, чтобы зря не надеяться. Черви вас не отпустят. Все, кто сюда приехали, теперь тут навсегда. Если попытаетесь уйти – они вас поймают и всё… Выхода нет. Связи нет. Это слепая зона!

– Слепая зона, – тихо повторил я.

Да как это понимать?..

Я шёл за ребятами, просил не оставлять меня одного.

Над сухими зарослями вздымались чёрные отростки, светили золотистыми линзами, извивались, как головы мифической гидры. В тех же зарослях были и люди. Они все стояли на коленях. Их тела, словно верёвки, оплели чёрные щупальца. Измождённые мужчины и женщины не могли пошевелиться, а только следили за мной глазами, которые из-за худобы казались особенно большими.

Одежда у тех людей была грязная и изорванная. Они провели в плену не один день. Ни раз сидели под проливным дождём и холодным ветром, сгорали под палящим солнцем.

Несчастные! Я не понимал, почему никто не захотел их спасти. Пятеро мужчин весело и слажено обворовали мою машину за несколько минут, но не попытались освободить людей, что умирают в путах.

Я присмотрелся к страдальцам и заметил, что они не просто связаны. Щупальца пронизывали их насквозь. Проходили через живот, грудь, шею… Странно, что пленники оставались живы.

Мальчик и девочка не обращали на них внимания. Они шли, держась за руки, как влюблённая парочка. Останавливались, как на досмотре, когда очередной жёлтый глазок ими заинтересовывался, и продолжали путь.

Ребят не радовало, что за ними увязался напуганный и беспомощный взрослый, но только на них я мог рассчитывать в этой непонятной ситуации.

Мы вышли на широкую улицу, усыпанную всевозможным мусором, прошли мимо старых машин с разбитыми стёклами. Не только окраины были заброшены, но и центр. Я оказался в зоне отчуждения!

Ребята о чём-то перешёптывались, после чего мальчик остановился и сказал серьёзно:

– Можете пойти с нами и остаться ненадолго. Но учтите: Олю я в обиду не дам!

Он прятал что-то в кармане. Я показал открытые ладони и пообещал, что уйду сразу же, как получу ответы на свои вопросы. Мне ведь нужно было знать о способах выживания в этом городе.

Ребята привели меня в свой дом – голые стены недостроенного здания. Настоящий бомжатник: матрасы, одеяла, железная печь с трубой в окно, в котором не было стекла.

Мальчик, которого звали Антоном, объяснил, что чем хуже выглядит твоё жилище, тем меньше тех, кто захочет его отобрать. В слепой зоне опасны не только жуткие черви – вокруг много одуревших людей.

Оля развела огонь в печи и поставила чайник, Антон нанизывал на шампуры грибы, похожие на шампиньоны, только уж очень крупные.

Я сидел на деревянном ящике и наблюдал. Не знал, о чём спросить этих жителей трущоб. Считай, вся жизнь потеряна…

– Вам повезло, – сказал Антон. – Многие в первый же день попадают в щупальца. Им не позавидуешь: они могут целый год просидеть на коленях живыми, а потом умирают и уходят в землю.

Я протянул к огню замёрзшие пальцы. И, наконец, спросил:

– Откуда здесь эти мутанты?.. Или кто они?

– Не знаем, – ответила девочка. – Мы ехали на экскурсию в старинную усадьбу… Вы там ничего не слышали о пропавшем школьном автобусе три года назад? Наверное, нас до сих пор ищут. А этот город, как белое пятно. Сюда мало кто попадает.

– Вы здесь три года, – с ужасом догадался я.

– Ну да, – Антон протянул мне один шампур с грибами. – Водитель не туда свернул, и мы застряли. Выжили только я и Оля. Такие дела.

– Вы приехали на грузовой машине, – сказала Оля. – Что везли?

– Сыр, – ответил я.

– Ух ты! – воскликнул Антон, а потом посмотрел на шампур, и взгляд его потух. – Жаль, что нам не досталось. Я раньше не любил сыр, а сейчас бы съел с удовольствием! Из-за этих червей в городе растёт много грибов. Они как будто нас кормят. Вроде питательно, а видеть уже их тошно.

– Все запасы из магазинов давно съели, – Оля разливала кипяток по кружкам. – Некоторые грабят машины… Мы не грабим!

– Много тут людей? – спросил я.

– Мало. И не всем можно доверять, как вы уже поняли, – Антон хотел что-то добавить, но вдруг замер.

Его подруга тоже застыла с чайником в руке. Кипяток лился через края чашки, растекался лужей по полу.

– Тихо! – сказал мальчик сквозь зубы.

Они почувствовали приближение неземного животного. В разбитое окно влез гигантский чёрный отросток. Жёлтый глаз-линза светился, как автомобильная фара.

Я не мог унять дрожь в коленях. Окуляр заглянул мне в лицо. Потом осмотрел подростков и уполз обратно также быстро, как и появился.

Мальчик с девочкой вернулись к своим делам, словно ничего не произошло, а я задыхался от страха.

Меня пугала мысль, что моя жизнь станет такой же. Придётся жить в трущобах, есть одни грибы, спать в холоде и всё время бояться. Я перебирал в голове варианты спасения:

– И на машине отсюда не уехать?

– Нет, – ответил Антон. – Черви давят машины, как банки из-под газировки.

– Убежать вообще никак нельзя? – я чуть не рыдал.

– Только через реку, – сказала девочка, заметив моё отчаяние.

– Оля! – рявкнул её друг. – Не давай надежду человеку. Это верная смерть.

Я уцепился за эту соломинку:

– Расскажите! Расскажите!

– Ну… некоторые пытались сбежать через участок реки, но там слишком сильное течение, а внизу старая плотина и куча мусора, – объяснил Антон. – Легко утонуть и разбиться. И черви могут схватить на берегу. Неизвестно, добрался ли хоть кто-то на тот берег. А может и с другой стороны тоже черви. Откуда мы знаем?

– Нет уж, ребята, мне тут нельзя оставаться, – заявил я. – У меня был юношеский разряд по плаванию. Говорите, куда идти! Я сбегу и пришлю за вами спасателей!

Во мне загорелся азарт. И если бы я тогда не поддался импульсу, то он бы скоро погас в сомнениях и страхах. Так хотелось убежать оттуда, что не было и мысли о плохом исходе.

Подростки проводили меня до спуска к реке. Дальше со мной не пошли. Куда ни глянь – везде торчат из земли чёрные отростки с жёлтыми глазками.

– Удачи вам, – сказала Оля.

– Прощайте, – вздохнул Антон.

Они на меня не рассчитывали. Наверняка думали, что черви схватят, а если нет, то моя судьба – разбиться о старую плотину.

Я снял