Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская

Но нелепые наветы оскорбляли до глубины души. Хотелось найти доморощенного конспиролога и оттягать за уши. Всыпать ремня. Забить до смерти молотком.

– Глаза разуй! – рявкнул мордоворот в хлебном отделе. – Уставится в телефон и чешет!

– Простите… – Шульга повел тележку вправо, поискал взглядом жену. В черепной коробке продолжали крутиться комментарии.

«Ямочка на подбородке, – настаивал prozorlivy. – Родинка над переносицей. Форма ушей».

Шульга глянул на свое отражение в витрине. Провел пальцем по лбу, коснулся ямочки. Он клял себя за то, что позволил Лизе заполнить анкету и послать заявку в Москву.

– Борь, я здесь!

– Иду…

Шульга покатил тележку по проходу. Разбудил телефон и клацнул на подсвеченный ник prozorlivy6667. Аккаунт тролля напоминал стерильное больничное помещение. Пятьдесят подписчиков, два добавленных видео. Первое – с новорожденными щенками, второе – с резвящимися пингвинами.

– Школота, – процедил Шульга. Он вернулся к ролику с игрой и обнаружил, что у prozorlivy6667 появились единомышленники.

Lollemon0041 написал две минуты назад:

«Бесспорно, игрок, называвшийся Борисом Шульгой из Обнинска, – Тихон Желторотов».

* * *

– А, наш Друзь!

Коллеги вставали с кресел, приветствуя смутившегося Шульгу.

– Смотрели, смотрели. Голова!

– Нет, ты скажи: как ты все это запоминаешь?

– Книжки читать – не мешки ворочать, – отшучивался Шульга, пробиваясь к своему кабинету.

Влада, молодая, нахальная и грудастая, перегородила дорогу. Придя в компанию в прошлом году, она уже метила на место босса, да шансов у выскочки не было никаких.

– Борис Сергеевич, а вы какого года рождения?

– Семьдесят девятого. А что?

– Вы в Обнинске родились?

– Нет, в Мытищах.

– Подмосковье! – расцвела Влада. – Как любопытно.

– Еще вопросы? – завелся Шульга.

– Пока что все. Мы так мало знаем друг о друге, не находите?

Он обогнул Владу и вошел в кабинет. В десять начинался прием граждан, которым не помог решить проблемы абонентский отдел.

– Я не буду платить эту сумму! Я не миллионер!

– Но у вас козы, хозяйство…

– От коз какой мусор? Я вообще отходы сжигаю в печи! К конкурентам вашим уйду!

В перерыве к Шульге заглянул Рысаков:

– Трудишься?

– Тружусь, шеф.

– Это хорошо. – Рысаков, словно впервые очутился в кабинете Шульги, оглядел рабочий стол, фотографии и сувениры. – Как ты?

– Нормально… Что-то случилось?

– Нет, ничего… – Шеф подобрал книгу, которую Шульге подарил на корпоративе Тайный Санта, – «Бойцовский клуб» Чака Паланика. По мнению Шульги, одиозная чепуха. – Борь, мы к юбилею организации готовим статью для сайта. Развлекательную, знаешь, дурашливую. Нужна твоя фотка…

– Я скину.

– …где тебе лет девятнадцать… ну двадцать, двадцать два. – Рысаков посмотрел на подчиненного оценивающе.

– У меня настолько старых фоток нет.

– Как – нет?

– Я говорил… В две тысячи третьем моя квартира в Мытищах выгорела дотла. Проводка…

– Страшное дело, – задумчиво произнес Рысаков.

* * *

– Давай признаем, – сказала Лиза с заднего сиденья, – вы действительно похожи.

Шульга резко затормозил у пешеходного перехода. Лизу тряхнуло. Наташа обернулась к дочери:

– Шутка зашла слишком далеко. Папа злится.

– Но мы любили бы его все равно. – Лиза беспечно чавкнула жвачкой. – Свое он отсидел, искупил вину.

– Еще слово, – предупредил Шульга, – и пойдешь пешком.

– Она тебя подкалывает. – Наташа положила руку мужу на бедро. – И вы с этим психом совсем не похожи.

Шульга фальшиво улыбнулся.

– А чем вас кормили? – спросила Лиза. – Баландой?

– Да откуда ты слово-то такое знаешь?! – вспылил Шульга. – Я что, по-твоему, бывший зэк? Десять лет лагерей?

– Восемь, пап. Тебя амнистировали в две тысячи третьем.

– Я в две тысячи третьем… – Шульга напряг память, плюнул. – Да что я оправдываться буду!

– Не оправдывайся, – поддержала Наташа. – А ты следи за языком.

Билборд у дороги рекламировал новый сезон интеллектуальной телеигры.

– Пап, включи радио «Шансон».

* * *

– Да вы издеваетесь! Наташ, Лиз!

Жена с дочерью вошли в гостиную. Шульга носился из угла в угол, схватившись за голову.

– Милый… – Наташа посмотрела на экран включенного ноутбука. Скриншот из интеллектуальной передачи соседствовал со снимком, сделанным в процессе следственного эксперимента. Желторотов сжимал в скованных наручниками руках молоток и косился в камеру черным глазом. – Мы знаем.

– Знаете? – остолбенел Шульга.

– Не хотели тебе говорить.

– В школе об этом все треплются, – скривилась Лиза.

– В твоей школе?! – У Шульги отвисла челюсть.

– Забей. – Наташа попыталась обнять мужа, но тот отшатнулся (забей, забей, забей). – Этот желтушный сайт… Скандалы, высосанные из пальца…

– Этот сайт читает полгорода! – вскричал Шульга. – И одноклассники Лизы, господи!

Он подхватил ноутбук и процитировал:

«…пользователи интернета опознали в участнике телевикторины Тихона Желторотова, печально известного Подмосковного дьявола. В девяносто пятом Желторотов был осужден, отсидел восемь лет и пропал с радаров. Утверждают, он поменял место жительства и фамилию, завел семью. Вот, что на данный момент известно о Борисе Шульге…»

– Они написали, где я работаю… – У Шульги тряслись руки. – Они меня опозорили.

– Бабушки и дедушки нет в живых… – Лиза покусала губу.

– О чем ты? – обернулась Наташа.

– Рассуждаю. Папины родители давно умерли, родственников у него нет. Кто еще может доказать, что он не сидел в тюрьме?

– Да кто угодно! – гаркнул Шульга. – Государство!

– Ты должен подать на них в суд, – сказала Наташа твердо. – На сайт, я имею в виду. Оскорбление достоинства, ложные обвинения. Они нам заплатят. Позвони Славику.

– Да, пап. Он же юрист. Позвони дяде Славе.

«Звонок другу!» – объявил ведущий в голове Шульги.

* * *

– Ну не знаю, старик… – Славик пощелкал языком. Они расположились у камина на даче, куда лучший друг перебрался после развода. – Сложно будет.

– Как – сложно?

Славик прихлебнул пиво и взвешенно сказал:

– Они себя обезопасили. Ни в чем тебя не обвиняют напрямую, а ссылаются на фантомных пользователей. «Как говорят», «это не точно, но…»

– А личные данные?

– Всё из открытых источников.

– Мне пишут сумасшедшие! Пять сообщений за день! Мне прислали фото расчлененной проститутки!

– В бан их. Сегодня такое время. Стремительное. Завтра все забудут эту статейку. Нет, если настаиваешь… Я за тебя горой, старик. Судиться – так судиться.

– Боже, как бы я мечтал, чтобы этих съемок не было! – Шульга поник. Ногтями он соскребал этикетку с пивной бутылки. – Все ведь налаживалось. Дома порядок. Карьерный рост… А тут…

– Как бы еще мой голос прозвучал по центральному телевидению?

– Ты все равно неправильно подсказал.

– Но ты и так знал правильный ответ. Улан-Удэ.

– Я там жил, ты знаешь. Мама умерла, я после школы в Бурятию рванул. На край света.

– Да-да… – Славик взболтал пиво в бокале. – В каком году вернулся, напомни?

– В третьем.

– А мы познакомились в четвертом. У тебя там кто-то остался?

– В Улан-Удэ? Нет, – отмахнулся Шульга. – Были приятели,