Крыси-мыси. История о похищенных жизнях - Елена Клишина

денег-то больше не надо, теперь надо девочку молодую, на всё согласную… Он давил эту мысль как мог. Работой, разборками с женой, самогоном, вертел в уме комбинации, как бы побольше паёв выкружить. Думал, может, на выборы главы сельсовета податься… Что угодно, лишь бы не тюкало. Но как только наступала ночь и жена демонстративно отворачивалась от него, снова начиналось это тюк-тюк. Как будто сильный яд капал всю ночь, каждую ночь, в самый мозг, отравляя и разъедая его:

«А девочка-то ведь ходит там, да не одна – там столько девочек. Ходит, на всё уже заранее согласная, а ты тут сидишь, так и не попробуешь девочку, не получишь вкусную, мудила никому не нужный. Ну давай, хватит из себя нормального строить, в тот раз получилось, почему в этот должно не получиться… Не бойся, проканает. Помнишь, бабка вокруг тебя со свечкой ходила? Во-о-от… Вообще нечего бояться. А помнишь, коня со двора уводил, конь не фыркнул даже? Во-о-от… Да ты вообще фартовенький, удачу можешь хоть до бесконечности испытывать. Времена сейчас такие, тёмные – гуляй как хочешь…»

Это ведь как чесотка: если где зачесалось, хоть отрубай себе всё, не перестанет. Но то самое он отрубать себе не станет. Дни идут, а никто ведь и не собирается его к ответу призывать. Однажды он открыл газету и остолбенел: со страницы на него смотрела та баба-училка с деньгами. Уже две недели прошло, по горячим следам если её не нашли, значит, сами не справляются, в газетах объявления о розыске печатают. Да и то, попечатают и перестанут. Ну понятно…

Сейчас какую газету ни открой, какую программу ни включи – о каких только делах не узнаешь. Ничего народ не стесняется. Это только укрепило в нём уверенность: всем можно, значит, и ему. Другим с рук сходит, и он не глупее прочих. Иначе ему эту чесотку в голове и где пониже не унять. И он сказал жене, которая смотрела на него хоть и с подозрением, но зло и равнодушно, что подал документы в политех.

Под этим предлогом он одевался поприличнее и раз в неделю ездил в город – якобы на консультацию или экзамен сдавать. Даже книжки какие-то взял в библиотеке и в машине бросил для виду. Лопатка-то уже давно в багажнике под всяким барахлом лежала, только рукоятку отпилил, чтобы помещалась и была не такая заметная.

Сначала прохаживался по площадке перед институтом, её студенты называли «сковородкой», и от них же он слышал, куря поблизости, что тут удобно баб снимать. Это хорошо, что камер видеонаблюдения тогда нигде не было, не то что сейчас. Он подыскивал себе девочку, смотрел, как одета, как ходит, как держит себя. Если грустная или понурая, то к ней и направлялся. Всегда заранее придумывал, что первым делом спросит у неё. Если ответит одним образом, то что он ей скажет. А если ответит по-другому, то тоже надо заготовить вариант. Главное, что спросить в самом начале, а там…

Разговор завязывался примерно следующий:

– Извините, вы поступаете?

Девчонка кивала в ответ.

– Не подскажете, где ксерокопию сделать? Представляете, вот решил поучиться на старости лет. Мать запилила: получи диплом да получи.

Девчонка начинала фыркать от смеха. Какой-то смешной ушастый дядька пристаёт с глупыми вопросами.

– Вы-то уже, наверное, все экзамены на пятёрки сдали? – тут спрашивал он. И обычно попадал в точку.

Девчонка начинала жаловаться на недостающие баллы или говорила про то, что вообще провалилась, но вот приходит теперь сюда и на что-то ещё надеется, вдруг разрешат что-нибудь пересдать. Потому что стыдно теперь в свою деревню на глаза показаться – провожали с надеждой, с себя всё до последней нитки сняли, а она не оправдала ожиданий и поступление профукала.

И тут он говорил:

– Я вообще документы оформляю просто, чтобы всё официально было. На самом деле это я такой балбес, а мой одноклассник уже декан. Он мне сказал: «Ты только документы подай, а дальше вопрос решён». Хотите, я с ним про ваши два балла поговорю? По вам же видно, что будете учиться как следует, а не балду пинать. Ну неужели за какую-нибудь копеечку нельзя помочь такому славному юному человеку?

У девчонки глаза загорались, но тут же гасли – копеечки-то у неё особой и нет.

– Так и это не проблема, – уверял он. – У меня-то есть. Я могу взаймы дать или даже просто так. Потом, когда выучишься, станешь дипломированным специалистом, найдёшь дядю Витю, меня то есть, и отдашь, если захочешь. А пока… Вот сейчас занесу свои бумажки, про тебя спрошу, и поехали покатаемся, чисто по-дружески. Город покажу, посидим где-нибудь. Ну давай, не бойся ты… У меня такое событие, я почти студент, ты тоже почти студент, как же не отметить-то?

И эта дура обнадёживалась, расплывалась в улыбке и шла за ним в машину как заколдованная. Пока ехали, каждая рассказывала про себя, что, когда в школе училась, даже на танцы не ходила, любовь ни с кем не крутила. Да-да, как же. Все как по-писаному одинаково чешут, а на морде всё видно: «Понимаю, что сейчас будет, ну ладно уж, один раз и не видит никто, лишь бы родителей не расстраивать, что не поступила». Да, именно так. В её цыплячьих мозгах поехать куда-то с незнакомым дядькой – это не такая уж большая цена за то, чтобы себе всю жизнь не ломать. Ну вот и докаталась.

Одна только сама к нему подошла: спросила сперва закурить, потом сказала, что ей скучно, спросила, какие у него планы на вечер и вообще на жизнь. Он ей включил другую «оперу»: идёт он с деловых переговоров, машина за углом, обедал в пиццерии неподалёку, решил пройтись, на девчонок посмотреть. Ему некогда романы крутить, в клубах одни шалавы, а нужна хорошая домашняя девочка – чтобы хвостом перед другими не крутила и секреты конкурентам не сливала, а уж он не обидит. Не хочешь попробовать? Будет олл инклюзив, обещает. Тогда только начали писать про всякие путешествия за границу, реклама Турций, Кипров полезла из телевизоров, вот оттуда он слово и подхватил, чтобы ввернуть в беседе с какой-нибудь овечкой при случае.

Он, по своей ветеринарской привычке, в людях часто видел животных: кто бык, кто осёл, кто боров. Ну а как их ещё называть – имена-то он не записывал, – если эта похожа на овцу, та – на тёлку, эта – на мышь, а по этой сразу понятно, что крыса? Та, которая сильно опытной хочет казаться, и есть