Последний день года - Лена Александровна Обухова

— Ну вот! — Павел ободрился. — А она ж не дура, Ника-то. Даже если бы захотела, не стала бы она мужа убивать так демонстративно, чтобы сесть потом. Логично?

Этот вопрос был обращен уже к Григорию. Тот сложил руки на груди, пожал плечами и без энтузиазма кивнул, соглашаясь с аргументами приятеля.

— В любом случае отпечатки на рукоятке должны все прояснить, — добавил он мрачно.

— Отпечатки там с большой долей вероятности могут оказаться моими, — заметил Морозов спокойно. И пояснил в ответ на ошарашенные взгляды: — Это нож, которым я резал мясо, мне запомнилась щербинка на рукоятке. Так что Павел прав: его принесли из дома, а не взяли здесь. К сожалению, я не помню, видел ли этот нож после того, как закончил с мясом. Так что не знаю, побывал ли он в мойке после меня.

Павел и Григорий переглянулись и как-то странно посмотрели на него, словно оценивая, может ли он быть убийцей.

— Надо попытаться достать смартфоны, — заявил Морозов, переключая их фокус на другую тему. — И позвонить в полицию. Они пригонят трактор, чтобы добраться сюда. А здесь пока и правда лучше ничего не трогать.

Мужчины моментально оживились и пошли на выход, Морозов последовал за ними.

Вернувшись в дом, они проигнорировали вопросы женщин, Морозов лишь коротко велел Дарье пока ждать здесь и сохранять спокойствие.

Сейф в хозяйской спальне притаился в платяном шкафу, но его быстро нашли: очевидно, и Павел, и Григорий знали, где тот находится.

— Тут несложная система, — объяснил Григорий. — Код из четырех цифр вводится для запирания дверцы, а потом он же ее и отпирает. То есть, если сейф открыт, любой может его запереть своим кодом.

— Значит, сейф был открыт, когда Марк принес сюда смартфоны? — уточнил Морозов. — Или он использовал код Демина?

— Да черт его знает, — пожал плечами Павел. — Мог у Валерки спросить в личном сообщении и открыть, а потом закрыть на тот же код или на свой. А мог и открытым сейф найти. Я не знаю, я не заходил сюда.

— Я тоже не в курсе, — поддержал его Григорий. — Но ставлю на то, что сейф был открыт. Валера им вроде не особо пользовался, он от прежних хозяев остался.

— Ясно. Тогда вопрос: какой код мог ввести Марк? — Морозов вопросительно посмотрел на Павла и Григория, а те растерянно друг на друга.

— Да шут его знает, — пожал плечами Павел. — День рождения свой. Или Вероникин. Или мамин.

— Или папин, — продолжил логическую цепочку Григорий. — Или кого-то из детей. Или дату свадьбы. Или любую другую значимую для него дату. Или вообще какой-то код с потолка. Пин-код от банковской карты, например.

— Такой сейф позволяет подбирать пароли, не знаете? — уточнил Морозов. — Или блокирует дверь после какого-то количества неудачных попыток?

Павел пожал плечами, а Григорий вдруг оживился.

— О, я вспомнил! У моего приятеля похожий сейф. И он как-то говорил, что у него есть что-то вроде админского пароля. Ну… такой специальный код, который открывает сейф, если вдруг забудешь введенный при запирании. И он обычно известен только владельцу.

— И как нам это поможет в отсутствие Валеры? — не понял Павел.

— А так: мало кто вообще про этот код знает! Инструкцию ж не читает никто, — развеселился вдруг Григорий, словно забыл, что происходит. — Мне ж приятель почему про это рассказал? Он про этот код через два года только узнал. В кино каком-то увидел упоминание, полез в инструкцию — и нашел у себя такое же. Тогда он код тот сменил…

— Предлагаешь поискать инструкцию? — с сомнением нахмурился Морозов. — Где она может быть?

— Понятия не имею, но там по умолчанию код какой-то простой. То ли четыре нуля, то ли цифры от нуля до трех или от одного до четырех. Можно попробовать.

Морозов решил, что это лучше, чем ничего. Однако ни один из вариантов дверцу не открыл.

— Может, у этой модели другой админский код? — предположил Павел.

— Или Валерий тоже смотрел то кино, — добавил Морозов. — Или его смотрел предыдущий владелец дома.

— Все еще можно попытаться подобрать код Марка, — заметил Григорий. — Дни рождения, значимые даты… Может, Вероника знает пин-коды Марка.

Он принялся вводить те даты, которые знал: дни рождения Марка, Вероники и их детей, дату их свадьбы… Ничто не подошло. Других значимых для Марка дат никто не знал, как и дни рождения его родителей.

Морозов посмотрел на часы: уже миновала половина восьмого. Они копаются тут слишком долго, оставшиеся внизу, вероятно, давно с ума сходят.

— Так, бросайте это бессмысленное занятие и идите к остальным, — велел Морозов. — Надо продумать план дальнейших действий.

— А ты? — уточнил Григорий, когда Морозов направился в свою комнату, а не к лестнице.

— Я вас догоню через минуту.

Он не обманул: вошел в гостиную всего несколько секунд спустя после них, никто еще толком не успел ничего спросить или сказать. Все только растерянно смотрели друг на друга. Зато за время их отсутствия Вероника успела немного прийти в себя. Кто-то дал ей салфетку, чтобы она смогла вытереть руки, и стакан воды, чтобы помочь ей успокоиться. Ее глаза все еще лихорадочно блестели, но слезы больше не текли.

— Полагаю, все уже в курсе произошедшего, — объявил Морозов, обведя всех внимательным взглядом. — Марк убит. Мы не можем позвонить в полицию, так как Марк запер наши смартфоны в сейфе. Сами мы заперты в этом доме: дорога завалена снегом, поэтому мы не можем уехать отсюда, пока ее не почистят.

— Можем уйти пешком, — предложил Павел. — Дойти хотя бы до соседнего дома, чтобы позвонить оттуда. В том, где светится окно, кто-то ведь должен быть.

— Я не считаю правильным покидать дом в темноте и в мороз, — отверг это предложение Морозов. — Это опасно по многим причинам.

— По каким? — не поняла Женя. — Что тут идти-то? Не минус пятьдесят ведь…

— Мы не знаем, кто и по какой причине убил Марка. Мы не знаем, где этот человек, — объяснил Морозов. — А также мы не знаем, есть ли у него сообщник. Пока мы не разберемся в происходящем, безопаснее оставаться в доме. Лучшее, что мы сейчас можем сделать, — это сохранять спокойствие. Поэтому прошу всех разойтись по своим комнатам и оставаться там до тех пор, пока я не приду и не переговорю с вами. Я начну с Вероники, потом побеседую с остальными и еще раз осмотрю место преступления…

— Я что-то вот сейчас не понял, — встрял Григорий. —