Сестра русалки - Майя Эдлин

Соня решила спрятаться от вездесущей малышни за стеллажами. Она, конечно, любила детей, но не в таком количестве. В таком количестве она их, как и Кристина, побаивалась. Как там любит повторять Ромка? «Маленькие всегда самые непредсказуемые»? Кому-кому, а детям это определение подходило как нельзя лучше.

Спрятавшись за стеллажом с новинками и бестселлерами, Соня неторопливо забегала глазами по полкам, но взгляд ее ни за что не зацепился, и она прошла дальше, к стеллажу с классикой.

– Ищешь что-то конкретное? – Хозяин магазина, среди книгочеев известный как Волшебник, материализовался словно из ниоткуда, в полной мере оправдывая свое прозвище.

– Даже не знаю… – Соня одарила его растерянной улыбкой. – Что-нибудь… эдакое… ну знаете…

– Понял, – уверенно кивнул он, словно Сонино бормотание дало ему четкое руководство к действию.

Он проворно проманеврировал среди галдящей толпы малолетних книголюбов и скрылся за дверью в подвал. Наблюдавшая за ним Соня скептически приподняла брови.

– Правда? – запоздало пробубнила она себе под нос. – Даже я ничего не поняла.

Не прошло и минуты, как довольный Волшебник вынырнул из темноты подвала и с самодовольной улыбкой вручил ей тоненькую книжку.

– Гоголь? – закашлялась Соня, смахнув с обложки вековую пыль. – «Майская ночь, или Утопленница»?

– Иллюстрированное издание, – со значением добавил он.

Соня растянула губы в неискренней улыбке.

– Я читала, – призналась она, возвращая книжку. – В школе еще.

– Но читала ли ты достаточно внимательно? – Волшебник сцепил руки за спиной, демонстрируя, что не собирается принимать «Утопленницу» обратно. – Это подарок. – Он подбадривающе похлопал Соню по плечу и, развернувшись, отправился к соседнему стеллажу.

– Нет-нет, что вы!– Соня засеменила за ним следом.– Я заплачу. Я настаиваю.

– Прекращай, Сонь. – Волшебник не глядя взял книжку с полки, заставленной детской литературой. – Это букинистика, стоит копейки.

– Все равно, – не отставала она.

– Хорошо, – сдался он. – Денег я не возьму, такими суммами только людей смешить, поэтому отдам книгу за услугу, идет?

– Идет, – согласилась Соня.

– Ты прочитаешь… перечитаешь ее как можно скорее. В ближайшие пару дней. Договорились?

Соня удивленно вскинула брови:

– Тут чтения на полчаса максимум.

– Тем более. – Волшебник вновь хлопнул ее по плечу. – А теперь давай выберем подарок Антону. – Он углубился в изучение полок. – Вы нашли фреску?

– Фреску? – Сбитая с толку резкой переменой темы разговора, Соня на секунду растерялась. – Нет, фреску не нашли.

– Хмм… – протянул Волшебник, озадаченный то ли выбором книги, то ли Сониным ответом.

– Я сильно сомневаюсь, что она когда-нибудь существовала. Скорее всего, это очередная городская байка.

– Думаешь? – Он задумчиво водил пальцем по книжным корешкам.

– Точно вам говорю. – Соня наугад вытянула с полки томик. – Никто не может сказать, что там изображено. Разве такое возможно? Если бы хоть кто-то увидел ее своими глазами, он бы растрезвонил об этом на всю округу.

– Хмм… – вновь отозвался Волшебник.

– Если фреску действительно закрасили уже после отъезда Рямизева, видеть ее должны были многие. Возникает вопрос – куда делись все эти люди? Не под землю же всей толпой провалились.

– Закрасили? – удивленно переспросил Волшебник. – А я слышал, что ее закрасил сам Савелий Иванович.

– Сам Рямизев? – Пораженная, Соня едва не выпустила книгу из рук. – Но зачем? Для чего уничтожать собственный шедевр?

Волшебник на это пожал плечами.

– Был им недоволен? Не хотел, чтобы увидел кто-то посторонний? Вариантов на самом деле масса. Спроси Лилечку, она тебе расскажет, сколько раз замазывает красками уже готовую картину. Муки творчества, они, знаешь ли, такие.

– Сам Рямизев. – Соня задумчиво пожевала губу. – Да, такое вполне может быть, – согласилась было она, но через секунду возразила самой себе: – Но ведь и в этом случае ее все равно увидел бы кто-нибудь из обслуживающего персонала, разве нет? А тамошние слуги, судя по всему, были не дураки языками почесать: столько подробностей про семейные дрязги Рямизевых горожанам известно, просто уму непостижимо. Их хлебом не корми, дай про господ очередную пикантную подробность на весь город растрепать. Если бы кто из них увидел фреску, это назавтра стало бы достоянием общественности.

– А ее никто и не видел, – подтвердил Волшебник и, перехватив Сонин недоумевающий взгляд, пояснил: – Существование фрески – лишь догадки слуг. Ты права, те были чрезмерно болтливы и охотно сообщали каждому встречному, что Рямизев-младший на месяц закрылся в одной из комнат усадьбы. То и дело обновлял краски и кисти, но не заносил ни одного холста. Там он спал и ел, дневал и ночевал. Никого внутрь не пускал. Вел себя как одержимый, слуги всерьез опасались за его психическое здоровье. Некоторые даже утверждали, что ночами из запертой комнаты доносился плач, и было не разобрать, плакал сам художник или…

– Или… – подхватила затаившая дыхание Соня.

– Или кто-то еще в той комнате был.

– Кто? – ошарашенно выдохнула она.

Волшебник улыбнулся и пожал плечами:

– Это всего лишь слухи, Сонь. А они работают как сломанный телефон. Ты ведь в детстве играла в такую игру? Знаешь, как в ней искажаются факты? Может, и не плакал там никто. Может, не на месяц Рямизев заперся, да и спал все это время в спальне, а обедал в столовой. Но в том, что в одной из комнат усадьбы Савелий Иванович одержимо рисовал на стенах, я не сомневаюсь. Как и в том, что он собственными руками закрасил свой же шедевр.– Лучезарно улыбнувшись, Волшебник продемонстрировал книгу в яркой обложке.– «Черный котенок». Антону наверняка понравятся детективы.

Она повертела в руках пестрый томик и, поблагодарив хозяина магазина, двинулась в сторону кассы, но задела бедром преградивший дорогу стул.

– Ой! – Потревоженная сумка соскользнула со спинки, вытряхнув из себя все содержимое. – Кристин, твое? – завопила Соня, суетливо запихивая обратно бутылку, пудреницу, расческу, помаду, ключи и молясь, чтобы Кристинкино добро не растоптали.

– Мое. – Та опустилась рядом на колени.

– Извини, я в книгу уткнулась, ничего вокруг не видела, – принялась оправдываться Соня.

– Ничего страшного, – отмахнулась Кристина. – Сама виновата: нечего вещи без присмотра оставлять. – Она окинула взглядом сбежавшее из сумки барахло и с ужасом посмотрела на подругу: – Дневник!

Соня первой заметила его под столиком с книжными новинками и уже собиралась вручить Кристине, когда пробегающий мимо мальчик, неловко вильнув, задел коленом ее вытянутую руку.

– Простите. – Он на ходу подхватил выбитый из рук дневник и швырнул Соне. – На авторские чтения опаздываю.

– Ага. – Та со вздохом осмотрела разлетевшиеся по полу листы. – Порвали все-таки.

– Не порвали, – бодро отозвалась Кристина. – Это вложенные ксерокопии.

Она ловко сгребла их в кучу, не позволяя Лилькиным поклонникам затоптать.

– Давай помогу.

Соня аккуратно сложила ксерокопии, мельком глянув на заголовки статей. «Трагедия в старом театре», «Панихида по погибшей актрисе», «Странные обстоятельства страшного пожара», – едва успела прочитать