Влияние - Бентли Литтл

– Еще бы не помнить. Но это явно был не ангел, тут и к бабке не ходи.

На лице Росса появилось какое-то странное выражение.

– Росси? – обратилась к нему она.

– Кажется, я тоже его видел. В ночь на Рождество.

Сердце колотилось в груди Литы.

– Правда?

– Да. Это случилось, когда вас не было. Я сидел тут вечером, смотрел на звезды, и что-то пролетело надо мной, оно было больше птицы, но меньше самолета. Я не знал, что это такое, но оно было черное и бесшумное. Оно немного напугало меня, и потому я пошел в дом.

На несколько секунд в кухне воцарилась тишина.

– Неужели такое может происходить взаправду? – недоуменным голосом сказал Дейв.

– Я в этом абсолютно уверена, – ответила мужу Лита.

– Что, по-твоему, это могло быть?

Ни у кого из них не было ответа на этот вопрос, и Лита погрузилась в размышления о событиях, происходящих в последнее время вокруг Магдалены; кое о каких из них она слышала, а теперь, проснувшись утром, поняла, что мир устроен вовсе не так рационально, как она считала прежде. И еще она знала, что рациональным он уже никогда не будет.

Глава 20

Понедельник был свободным днем, никаких заказов не поступило, и Придурок Макданиэлс занялся тем, чем всегда занимался в такие дни, – отправился строить шахту.

Вообще-то эта шахта никакой шахтой не была. Скорее ее можно было назвать большой норой в пустыне за его домом. Но он копал эту нору уже больше десяти лет, и теперь она выглядела как миниатюрная версия чаши карьера. Чаша эта была почти круглой, диаметра ее хватало, чтобы уместить внутри два дома, и вверху она была шире, чем на дне, расстояние до которого составляло добрых шестьдесят футов. Ряд лестниц и уступов позволяли Макданиэлсу спускаться на самое дно. Хотя в процессе проходки обнажилось несколько земных слоев – благодаря такой слоистости стены напоминали Гранд-Каньон в миниатюре, – он так пока и не нашел то, что искал.

Золото.

Он знал, что говорят геологи, что говорили ему другие золотоискатели. В этой земле нет золота. В этой земле нет даже меди, хотя месторождение меди Клифтон-Моренси находилось всего приблизительно в часе езды, а шахта Коппер-Квин в Бисби, прежде чем иссякла, выдавала высококачественную медную руду на протяжении почти ста лет.

Но он верил. Макданиэлс не знал, откуда взялась его уверенность, когда все указывало на то, что никаких залежей здесь нет, но он от своей веры не отказывался никогда, и она заставляла его вести раскопки вот уже двенадцать лет.

Макданиэлсы всегда собирали минералы. Так что эта страсть досталась ему по наследству, и он еще мальчишкой был одержим заброшенными шахтами старого запада, в особенности Рудником Голландца[43]. В холмах и горах поблизости Макданиэлс нашел немало пирита, а в один прекрасный день, когда был еще мальчишкой, он посмотрел на свою коллекцию пирита и подумал, что если бы золото дураков было настоящим золотом, то он бы стал миллионером[44]. И немало лет, даже в те времена, когда он имел постоянную работу в «Братьях Терри», где ставил стены и клал кровлю, отпуска он проводил, бродя по штату в поисках потерянных шахт и золотых тайников; многие считали, что шахты и тайники еще можно найти. Постепенно он пришел к выводу, что многие из горных кряжей пустыни, в которых якобы находятся эти забытые рудники, похожи на горы Магдалены, и он задумался: нет ли в здешней земле каких-нибудь золотых жил? Никто никогда не пытался искать золото близ Магдалены, и он решил стать первым из таких искателей.

С тех пор он и занимался этим и, хотя пока не нашел ничего, кроме одной чешуйки в осколке розового кварца, не бросал своего занятия, обретая все бо́льшую уверенность, хотя шансы на обнаружение драгоценного металла становились все более призрачными.

Этим утром, не имея никаких заказов, он вышел после завтрака, взяв кирку и защитные очки, спустился на дно шахты, включил газовый пескоструй и приступил к проходке. Он проработал почти три часа, перелопатил немалый объем породы и песка и уже собирался подняться на обед, когда яркий свет ослепил его левый глаз. Смотрел он совсем в другом направлении, но сияние было достаточно ярким, чтобы глаз заслезился, и Придурок закрыл его, потом он изменил положение и увидел, что в куче шлака у забоя его шахты появилась какая-то зеркальная поверхность, отражающая мощные лучи солнца.

Впрочем, он сразу же понял, что это была не просто «зеркальная поверхность».

Он уронил свои инструменты и подбежал к сверкающему предмету, поднял его, прикинул его вес. Это был золотой самородок, крупный, размером с корзиночку для арахисового масла от Риза[45].

Сердце Макданиэлса начало биться как сумасшедшее. Неужели это возможно? Неужели это взаправду?

Да. Он сразу же понял, что это подлинное золото – ему даже пробу не нужно было брать. Он протер самородок о свою рубашку, потом поднес поближе к глазам, чтобы рассмотреть получше, остро ощущая в руке его тяжесть. Были ли здесь еще такие же? Не натолкнулся ли он на жилу, которая принесет ему не унции, а фунты золота?

Он сунул самородок в карман, почувствовал бедром через материю его холодок. Голова у него гудела. Что он станет сделать, если вдруг разбогатеет? Купит себе дом в Акапулько? Переедет в Швейцарию? «Нет», – подумал он. Он останется здесь. Здесь его дом, здесь его друзья. Он может бросить работу, а может и продолжить. Может быть, он построит себе дом получше, но, скорее всего, он продолжит жить, как жил до сих пор, разве что с большей долей комфорта.

Ему вдруг пришло в голову, что самородки обычно находят методом промывки или сепарации в тех местах, где камни достаточно источены водой. В шахтах или выработках золото из золотых жил нужно выплавлять, чтобы отделить металл от минералов. Найти самородок в его ситуации было делом довольно необычным.

Он опустился на колени и принялся раскапывать горку отходов, в которой нашел первый самородок, и несколько секунд спустя нашел второй. Он протер и этот самородок. Размерами он был поменьше первого, но формой также напоминал корзиночку и ярко сверкал в лучах утреннего солнца. Макданиэлс, глядя на золото – его золото! – широко улыбался. Вот тебе и эксперты. Они ошибались, а он был прав, и теперь он будет богаче, чем осмеливался надеяться.

Спасибо Господу за его удачу.

Впрочем, может быть, ему следует благодарить