Октябрьская ярмарка - Ольга Николаевна Шивер

Под настороженным взглядом Ромы Катя принялась изучать содержимое папки. Около получаса в столовой царило напряжённое молчание.

– Это никак не объясняет того, что я видела, – наконец заключила Катя, отложив папку в сторону. – Как, впрочем, и того, как мои новые лёгкие оказались в клинике твоих друзей.

– Анна Родионова сама подписала договор, будучи на первом курсе, – ответил Рома, продолжая пытаться прочесть эмоциональное состояние Кати по её сосредоточенному лицу. – Многие студенты завещают своё тело науке или медицине, чтобы получить дополнительный доход. В этом возрасте смерть кажется чем-то эфемерным, на что, собственно, и рассчитывают агенты клиник.

– Такая вся молодец – отличница, олимпиадница, красавица, топ-менеджер – приезжает навестить больную мать и убивает её, а заодно и своего мужа? – подняла брови Катя. – Тебе самому не кажется это странным?

– Как говорил мой одноклассник Синицын, рано или поздно ботаникам срывает крышу, – пожал плечами Рома. – Тем более, сама видишь, Родионова везде первые места занимала на олимпиадах… Кому ты звонишь?

– Отцу. Хочу узнать, что там случилось на самом деле. – Лицо Кати застыло непроницаемой маской.

– Отлично, – скривился Рома. – Мало того, что я сам не в восторге от того, что пошёл у тебя на поводу, так сейчас ещё и от отца твоего нагоняй получу. Причём, надо отметить, совершенно справедливо.

– У тебя не было шансов не дать мне то, что я прошу. Не через тебя, так другими бы путями всё выяснила. И мой отец это прекрасно знает, – парировала Катя.

Отец Кати работал в полиции, девушка часто к нему обращалась, когда возникали проблемы с ГАИ, но и в этом случае он тоже мог помочь ей разобраться. Катя сфотографировала все документы, которые были в папке, и направила их ему на почту. Отец пообещал во всё вникнуть, навести справки и вскоре дать ей знать.

Утром следующего дня у Катьки уже был подробный отчёт о преступлении и адрес места его совершения. Клятвенно пообещав своему отцу и Роме, что она не будет предпринимать никаких действий и тем более копаться в этой истории дальше, Катька дождалась, пока Рома уедет на работу, и тут же села за руль, вбив в навигатор адрес, указанный в полицейском отчёте. Если всё сделать быстро, то она непременно успеет вернуться домой до темноты.

Со дня операции по трансплантации лёгких прошло больше полугода, но зловещие сновидения продолжали преследовать Катю, а несколько недель назад она к тому же узнала, что беременна: от того сны стали ещё ярче.

Из тех документов, что прислал отец, выходило, что донор лёгких – Анна Родионова – родилась в небольшом селе Липецкой области, где прожила с матерью до девяти лет. Анна была поздним и единственным ребёнком в семье. Её отец, будучи военным, погиб при исполнении, когда Анне исполнился год. Мать всю жизнь проработала завучем, закончив преподавать в возрасте шестидесяти трёх лет. Судя по медицинским документам из школы, семилетней Анне потребовалась помощь психолога, а позже и психотерапевта. Маленькая Аня рассказывала учителям о воображаемой девочке, якобы живущей с ней под одной крышей. По совету докторов, мама Ани на некоторое время отправила её пожить к своей сестре в Москву, где девочка поступила в новую школу, в которой и проучилась до самого института. Мать Ани регулярно её навещала, но жить оставалась в Липецкой области. Со временем разговоры о воображаемой подружке прекратились.

На пятом курсе института Анна вышла замуж, родила ребёнка. После окончания вуза устроилась на работу в нефтяную компанию и вскоре доросла до руководителя Департамента. Со стороны работодателя характеризовалась как ответственный и надёжный сотрудник, обладающий аналитическим умом и ценными управленческими качествами.

За месяц до даты операции Кати Анна Родионова с пятилетним сыном отправляется в Липецкую область, чтобы навестить захворавшую мать. Три недели она находится там, пока не приезжает муж, чтобы её забрать.

«Что же такое произошло между тобой и матерью, что ты решилась на её убийство? – гадала Катя, сворачивая в посёлок, где родилась Анна и жила её мать. – И зачем расправилась с собственным мужем?»

Никакой конкретной информации о сыне Анны – Алексее – Катя в отчётах не нашла. Ребёнок просто испарился. Волонтёры и полицейские прочесали весь посёлок и ближайший лес, но так и не отыскали мальчика. Возможно, Анна убила и его, спрятав тело.

– Вы приехали, – оповестил механический голос навигатора, и Катя заглушила мотор.

Красный кирпичный дом за зелёной сеткой-рабицей не вызвал у Кати никаких негативных чувств. Над забором виднелось несколько пожелтевших яблонь и пушистая ель, на воротах висел большой чёрный замок, чуть правее баннер с крупными буквами гласил: «ПРОДАЁТСЯ».

Катя вышла из машины и огляделась. Частные дома, огороды… Ничего необычного. А что, собственно, она ожидала здесь увидеть? Чёрную метку над дымовой трубой дома?

– Тебе чего здесь надо? – Скрипучий старческий голос заставил Катю обернуться.

– Дом присматриваю. Дачу на лето, – машинально соврала Катя: вопрос старушки, выглядывающей из-за соседней деревянной оградки, застал её врасплох.

– Этот тебе точно не нужен, – хмыкнула старушка.

– Почему?

– История у него плохая. Потому и цена низкая, – пояснила старушка. Было заметно, что она не прочь поболтать. – Ты откуда такая? Не из местных…

– Из Москвы, – ответила Катя и подошла ближе к изгороди, за которой стояла старушка.

– Эк тебя занесло. И всё зря. Дом этот снести надо! – безапелляционно заявила она. – Не будет никому счастья на чужом горе. Столько покойников… А они на продажу выставили. Совсем Бога в людях нет, – причитала бабулька.

– Вы знали предыдущих владельцев? – Катя решила зайти издалека и послушать версию событий от соседки.

– А то как же! Конечно, знала. Нинка баба строгая была, но правильная, стольким детям образование дала. Пока она завучем работала, наша школа лучшей в районе была. Потом уже Тимохова всё развалила… – Старушка махнула рукой в сторону, где, судя по всему, находилось здание школы.

– А почему дом продают? – Катя продолжала изображать полную неосведомлённость.

– Дочь у Нинки была – Анютка. Хорошая девочка, вот только, – старушка покрутила пальцем у виска, – тю-тю. Пока маленькая была, всем про какую-то девчонку рассказывала, мол, та в подвале у них живёт.

– А сестры у неё не было? – спросила Катя и тут же мысленно отругала себя за неосмотрительность: вопрос мог выдать, что она знает больше, чем сказала, но старушка, казалось, ничего не заметила.

– Не было. И подвала у Нинки в доме отродясь не было. Она все свои закрутки у меня хранила, – гордо доложила старушка. –