Общество мертвых бойфрендов - Елена Станиславская

– Как далеко ты заглядываешь. – На губах все-таки появилась улыбка, а вот взгляд почему-то скользнул в сторону. – На самом деле планы большие. Можно сказать, грандиозные. Я тоже скоро уеду.

Варя опешила.

– Куда?

– В другой город, в другую страну. – Ответ был слишком уклончив, но Варя, растерявшись, не задала ни одного уточняющего вопроса. – Есть один профессор, спец по темной материи, я буду у него учиться. До сих пор не верится. Когда подавал заявку на стипендию, не думал, что меня возьмут. – По лицу пробежала тень. – Вообще ни о чем не думал.

– Поздравляю. – Варе искренне хотелось, чтобы в голосе слышалась хоть капля воодушевления. – Это… это круто.

– Спасибо. За поздравление и за то, что подтолкнула.

– В смысле?

– Я подал заявку сразу после нашего расставания. Хорошая привычка – сублимировать злость в полезную деятельность.

– Да, это круто, – повторила она, криво улыбнувшись. – Спасибо мне.

Телефон завибрировал, словно отвлекая Варю от нахлынувшей тоски. Уткнувшись в экран, она увидела старый пропущенный от отца и новое сообщение от него же: «Набери, когда сможешь. Надо поговорить». В Бостоне было пять вечера – вполне можно созвониться. Вот только зачем? Пропасть между Варей и отцом рылась очень давно, вначале детским совочком, а теперь экскаваторами, и было страшно что-то менять: вот так начнешь закапывать, а сил не хватит.

Хотя, может, он хочет обсудить побег Сары? Тогда тем более лучше отложить разговор. Сунув телефон в карман штанов, Варя подняла взгляд на Андрея. Хотела сказать, что рада за него, но из коридора раздался щелчок замка и Пашкин голос:

– Не пугайтесь, если че. Это я!

– Долго ты, друже, – заметил Андрей.

– А че, ревнуешь?

Отвернувшись, чтобы не видеть выражение лица Андрея, Варя встала и направилась в спальню. Когда одеяло обняло за плечи, она позволила себе тихо всхлипнуть.

Насчет Булочки теперь можно не волноваться. Андрей скоро уедет – ото всех, от нее тоже. Оставалось надеяться, что она не пополнит ряды мстительных бывших.

Глава 26

Варю разбудил запах белого хлеба, поджаренного на сливочном масле, и она сразу поняла: завтрак делал Андрей. Только он, его дядя и Варина мама готовили такие гренки. Их аромат волновал и желудок, и память. Все, что хоть немного напоминало о маме, отзывалось глухой тревогой. Чувство было такое, будто пытаешься выудить из головы что-то забытое, закидываешь крючок в бездонный омут, но лишь пускаешь круги.

Парни наспех позавтракали, и Андрей потянул Пашку в Зюзино – караулить Селющенко. Друг немного поупирался, поотнекивался, но Варя сурово зыркнула на него из-под бровей – и Пашка пробурчал:

– Ну лады-нормалды.

Не хватало еще, чтобы Андрей ехал один.

Саму Варю, посовещавшись, решили отправить в ка-фе – словно кошку на передержку. Оставаться дома было небезопасно: проблема со шляпой и потопом по-прежнему тяжелой кувалдой висела в воздухе. Проверив программу электронного замка, Пашка с недовольством сообщил, что не видит следов взлома.

– Может, тебе к бабушке перебраться на время? – предложил Андрей, натягивая кроссовки.

Варя поморщилась, вспомнив их последнюю встречу. Повторять не хотелось.

– Значит, после Селющенко мы с друже опять приедем к тебе. Вместе подумаем, что делать с замком. Или куда тебя переселить. Может, к Пашке?

– Да ну-у. – Друг замахал руками. – Давайте жить тут, втроем, мне с вами почти не страшно. Будем как шведская семья, только без шведов.

– В понедельник прилетит Сара, и мы снимем номер в отеле, – сказала Варя.

Она могла бы перебраться в гостиницу прямо сейчас, но слишком трудно было отказаться от соблазна: близость Андрея и грела, и мучила. Тоска растекалась по телу и путалась с наслаждением, не позволяя разуму диктовать правила. Впереди ждала окончательная разлука, и Варе просто хотелось побыть с ним еще – столько, сколько возможно.

Она почувствовала, что глупо и грустно улыбается, уставившись на Андрея. Вовремя зажужжал телефон, спасая от неловкости: Булочка напомнила об обещанной встрече. Варя скинула ей адрес и отправилась в кофейню.

Еще недавно зал украшали хеллоуинские гирлянды из скелетов, а теперь появились белые искусственные ветки с красными шарами. Из-за поспешной смены декораций Варю посетила мысль, что люди просто карабкаются по жизни от одного праздника к другому. От тыкв к елкам, от елок к валентинкам, а там и до крашеных яиц рукой подать. А что было между и было ли что-то, не так уж важно.

Вместо ночного баристы, вечно сонного и равнодушного к посетителям (что, впрочем, не мешало ему делать отменный раф), у кофемашины стоял дневной сменщик – парень с татуировками на руках, ставший свидетелем стычки с Рэдгрэс.

– Сегодня, надеюсь, обойдется без скандалов? – Он хмуро глянул из-под бровей.

– Без. Зато с двойными чаевыми. – Варя вспомнила, что обещала ему компенсацию за скандал.

– Что вам предложить? – Лицо баристы просветлело.

Пока он грохотал кофейными приборами, Варя и подоспевшая Булочка заняли стол у витринного окна. Козырек, натянутый снаружи, давал достаточно тени. Да и солнце еще не вошло в полную силу, хотя сегодня синоптики обещали москвичам аномальную ноябрьскую жару.

Окно покрывали хаотичные белые круги, нанесенные искусственным снегом. У некоторых были прорисованы черные впадины глаз и длинные оранжевые носы, из других торчало что-то наподобие корявых ручонок. Приглядевшись, Варя поняла: это снеговики. Недорисованные, а потому словно расчлененные. Головы отдельно, тела отдельно. Всюду, даже в узорах на окнах, ей теперь мерещились мертвецы.

– Итак, – Булочка обхватила ладонями кружку с горячим шоколадом, посыпанным разноцветным маршмеллоу, – ты, наверно, догадалась, о чем пойдет речь. Вернее, о ком. Об Андрюше.

От «юш» предсказуемо свело зубы, и Варя поскорее запила сладенький суффикс большим глотком кофе.

– Помнишь, что ты прокричала? Ну там, на станции, – продолжила Булочка.

Варя хотела огрызнуться: «Склерозом не страдаю», но сдержалась. Кивнула.

– Я поэтому и решила встретиться. – Булочка сгребла ложкой радужную россыпь и отправила в рот. – Такие вещи просто так не говорят. У тебя к нему чувства, настоящие. Понимаю тебя, Андрюша классный.

У Вари, видимо, отразилось на лице что-то нехорошее, злое, из-за чего Булочка добавила:

– Ладно тебе, не ершись. – На губах играла мягкая улыбка. – У меня вообще-то для тебя хорошая новость: мы с Андрюшей не пара. Даже не друзья. Я просто его использую.

– Ты его – что? – с расстановкой переспросила Варя.

– Ты б себя видела. – Прыснув, Булочка подняла ладони. – Я пошутила! Ну, почти. Тут все сложно, попробую объяснить. Есть у нас один препод, не будем называть имен, который не верит в существование женского мозга. Это само по себе отстойно, но еще отстойней, что он заваливает девчонок. Не в койку,