Ловушка для Крика - Саша Хеллмейстер

– Тебе здесь нравится? – немного помолчав, спросила я, устраиваясь на замшевой куртке поудобнее и перебирая на ней бахрому.

Вик сонно зевнул, вытянувшись рядом со мной. Он лёг на спину, с задумчивым видом положив голову на мои колени. Серые крапчатые перья в его косе приятно щекотали кожу, и я запустила в волосы пальцы, массируя кожу. Вик прикрыл глаза.

– Вот сейчас мне здесь взаправду нравится, – сказал он.

Мы отдыхали на Потлаче до самого вечера, пока не запалили костры. Тотемы в свете пламени казались древними статуями из прошлого. Люди сколачивались в небольшие группы, одни племена смешивались с другими. Дядюшки попрощались с нами ещё после соревнований, но теперь, когда мы с Виком гуляли по территории Фестиваля, крепко держась за руки, я дёрнула его за рукав куртки и изумлённо указала на сцену:

– Смотри!

Он беспечно уставился на неё, пожал плечами:

– Что так тебя удивляет?

Я смотрела на Адама и Теодора, поднявшихся на деревянный помост. Они были по-прежнему одеты в простые белые рубашки и чёрные брюки. Индейские украшения и длинные чёрные волосы подчёркивали их аутентичность, и они выглядели – оба – достаточно интересно, чтобы зрители смолкли.

– Хотелось бы сказать вам одно, ребята, – громко произнёс Теодор и окинул взглядом собравшихся. – Яоио-кипи! Добро пожаловать на Потлач!

Толпа откликнулась радостными криками, свистом, хлопками. Вик не стал исключением и аплодировал вместе со всеми.

– Мы рады выступить одними из организаторов Праздника Даров и напоминаем, что основной посыл у фестиваля – мирный, – продолжил Тео. – Мы хотим показать собравшимся быт и традиции племён коренного населения Америки, а также то, как прежде развлекались наши предки. Каждый смог найти на Потлаче местечко себе по вкусу. Во всяком случае, мы надеемся на это!

– И простите нас все те, кто жаловался на ужасную жару, – вдруг добавил Адам, – я говорил Теодору, что собраться на побережье, держа в руке стакан с коктейлем и под зонтиком, будет лучше, но он всё кричал про историческую достоверность, так что…

Кто-то рассмеялся. Мы с Виком с улыбками переглянулись.

– Так что в другой раз я просто проигнорирую младшего брата и поставлю везде кучу надувных бассейнов. И мы будем там отмокать посреди прерии. У меня всё.

Насколько были непохожи два брата? Пожалуй, слишком. Адам и Тео лишь выглядели одинаковыми, но оказались совершенно разными людьми с разными точками зрения абсолютно на всё – и таким же разным поведением. Сойдя со сцены, они подошли к нам и заспорили, как распланировать дальнейший отдых.

Тео считал, будет разумнее сразу поехать к ним на ранчо. Адам пихал брата локтем в бок, намекая, что, быть может, мы хотим побыть наедине друг с другом, а не в компании «индейского старикана, не особенно намекаю на кого-то отдельного, но это ты, Тео».

– Я думаю, – улыбнулся Вик, – мы отдохнём и отоспимся после рейса в отеле. А с утра пораньше двинем к вам. Ты согласна, Лесли?

– Я за. Мы с Адамом уже поговорили, так что…

– Вот и решили.

– Ну решили так решили, – проворчал Теодор, отвернувшись. – Хорошим это, как всегда, вряд ли кончится – предвижу… но делайте как знаете.

– У него всегда одни пораженческие настроения, – громким шёпотом поделился Адам, – не обращайте внимания.

Мужчины распрощались с нами, сославшись на некоторые дела на Потлаче, а мы захотели ещё немного побыть на празднике и потом рвануть, пока не стемнело, в отель.

– Хочешь потанцевать? – предложил Вик.

Я задумалась. Отчего бы и нет? Отовсюду лилась индейская музыка, и я восхитилась: до чего же она мелодичная! На сцене заняли места музыканты в национальных костюмах и с разнообразными инструментами, запевшими у них в руках. Эдна всё же подцепила одного из трёх здоровяков-хейок и теперь кружилась с ним в плавном танце. Я пожала плечами, не в силах оторвать от них глаз:

– Я была бы не против… А как положено танцевать под такую музыку?

– Да как хочешь, но есть и специальные движения, – мягко сказал Вик. – Они простые. Иди сюда, я покажу.

Мы присоединились к остальным, и я заметила, что все повторяют с минимальным упрощением или усложнением одно и то же. Вик встал напротив, поднял руку на уровень груди.

– Встань и ты так, – сказал он. – Нужно, чтобы мы соприкасались запястьями. А теперь медленно идём по кругу, я по левому краю, а ты по правому.

– А что это за танец? – полюбопытствовала я.

Вик показал, что нужно поменять руки и двигаться в обратную сторону.

– Вайлунакусун, – пояснил он. – Танец духа, иначе говоря. Если хочешь с кем-то породниться, почувствовать и осязать его душу, станцуй обязательно – и вы никогда не расстанетесь.

Вик показал, что нужно обернуться вокруг себя и шагнуть вправо. Затем проделать то же, но сделать шаг влево.

– Вайлу… – я насмешливо фыркнула, и Вик улыбнулся в ответ. – Боже, какие сложные названия.

– Какие есть, чикала. А теперь шагай на меня и от меня.

– Простые движения, запомнить можно… Так ты специально меня сюда заманил, чтобы никогда не расставаться, а?

Свет от большого костра, ламп и переносных фонарей трепетал на наших лицах, и я спросила, даже не ожидая иного ответа, кроме шуточного. Он медленно сплёл наши запястья, повторяя, как и все танцующие, круговое движение, и внезапно прислонился лбом к моему лбу, наклонившись ко мне.

– Да, – просто ответил он.

Я оторопела, не ожидая, что он будет так прямолинеен. В тенях от всполошённого под ветром пламени его лицо казалось мне бронзовым, а глаза – опаловыми. Я молча уткнулась в его грудь лицом и обняла за талию, устыдившись того, что напугалась Вика днём, на трибунах. Теперь мне тоже не хотелось расставаться с ним.

Мы уехали в прерию, не дожидаясь, когда смолкнет музыка. Я потянула Вика за собой, чувствуя, что так будет правильно: он покорно шёл следом, такой спокойный и добродушный, что у меня на душе стало легко и свободно. Во мне проснулось чувство, что отныне мы с ним крепко незримо связаны. Если подумать хорошенько, мы связаны уже давно… ещё с того дня, как встретились впервые. И пусть Вик был под маской и до смерти перепугал меня, он не претворил ни одну из страшных угроз в жизнь. Благодаря ему всё вокруг обрело новый смысл: что было у меня до него? Каждый день я встречала с обречённой тоской. Жизнь за меня распланировали заранее. Да она и на жизнь-то