Адское пламя - Алиса Джукич

просто нам достались древние артефакты из сокровищницы Люцифера. Повелитель Ада специально подсунул их в нужный момент – хотел, чтобы я узнала о том, что происходит в зале Совета, тем самым даровав лазутчику возможность втереться к нам с Кларой в доверие.

Аваддон в ожидании моего заключения прикусил подушечку большого пальца. Даже сейчас Люцифер путал все карты, оставляя сразу несколько ложных направлений, в которых могли потечь мысли, ведь его подставной игрок относился совершенно к иному Кругу Ада.

– У тебя сейчас пар из ушей пойдет, – заключил супруг, с тревогой наблюдая, как я хмурюсь, краснею и пыхчу.

– Я убью ее лично, как и обещала. Луизу…

Глава 31. Кайлан

Я слишком пристально вглядывался в золотую пыль, украшающую грязный снег, и терялся в раздумьях перед грядущей битвой. Теневое копье исчезло после побега Адель, и, чтобы тело ее мертвого отца не мозолило глаза, Михаил взмахом копья обратил его множеством переливающихся крупинок.

Остальные ушли греться в подземелье, прячась от щипавшего лицо мороза и назревающей вьюги. Я же предпочитал думать на свежем воздухе и в одиночку.

Моя рука в черной перчатке до скрипа сдавила голову льва на трости. Хотелось, подобно Гавриилу, разлететься на куски, но я не мог позволить себе такую вольность. От моих решений зависел исход войны, судьба Абракса и свобода Лилит.

Успокаивая жужжавшие в голове мысли, я выдохнул клубы пара. Бегство Адди ударило сильнее, чем мог предположить, поэтому собраться получилось не сразу. Нас не связывали обещания «вечной любви и преданности», я нарочно обходил их, чтобы Паучку было легче после расставания, так что она была вольна принимать любые решения, искать выгоду для себя и своего народа. Но невысказанность чувств не заменяла их отсутствие. И от этого становилось только больнее.

В витающую в саду тишину украдкой пробрался шорох ветвей. Я оторвал взгляд от золотой насыпи и развернулся на звук.

Из хвойного леса вышла босая Луиза в легком белом платье. Демонесса выглядела ужасно, и я имел в виду не ее посиневшие от мороза губы и обветренные щеки, а множественные царапины и раны на изящном теле, точно она пробиралась через колючки.

– Милорд, – всхлипнула она и покачнулась.

Отбросив трость, бросился на помощь. Добежав до демонессы, я успел вовремя подхватить ее на руки, не позволив Луизе упасть плашмя в снег.

Демонесса прильнула ко мне, как уличная кошка к печи, обхватив мою шею цепкими руками. Я был зол на Луизу за ее провальную попытку обвести меня вокруг пальца, надев личину Паучка, но бросить ее одну на морозе – варварство, поэтому я двинулся к особняку.

– Что произошло? – спросил я, выдерживая ровную интонацию во избежание несвойственных Принцу Ада эмоций. Лу помогла Адель сбежать в столицу, но зачем она вернулась?

Неожиданно Луиза зарыдала еще пуще, пачкая слезами меховой воротник моего пальто, а я тем временем свернул из сада на тропу к крыльцу.

Лишь бы Адди не пострадала! Остальное неважно!

– Луиза?! – все-таки нервно прикрикнул я на подрагивающую в руках девушку, требуя немедленных ответов.

– Она… она. – Лу заикалась, ее алые глаза искали мои, но я уводил взгляд. – Напала на меня и… милорд, вы должны это видеть. – Неожиданно демонесса потянулась к разорванной юбке, я замер, когда Луиза оголила бедро и вытащила из прицепленного на него пояса кинжал Рафаила. – Адель предала всех нас…

* * *

Я внес Луизу в гостиную подземелья, перебарывая желание браниться и пинать что попало, пока точно не удостоверюсь в ее россказнях.

На выставленных рядом с камином диванах сидели милующиеся Мия и Лионель и раздосадованные происходящим Клара и Ричард. Михаил, волоча за собой кончики сложенных крыльев, вышагивал вдоль стены и задумчиво потирал подбородок, а Калеб, точно не разобрался куда ему идти, стоял в дверном проеме, ведущем в разные крылья подземелья.

Стоило мне появиться, распахнув тяжелую дверь с ноги, как все затихли. Клара привстала на диване, чтобы лучше видеть, а Мия удивленно округлила глаза.

– Что, черт возьми, стряслось? – подорвался с места Ричард и ринулся к нам. Его белокурые волосы ореолом подсвечивали голову, отчего крутило желудок.

Сжав губы в тонкую линию, чтобы не сорваться на ни в чем не повинном Мэтью, я усадил Луизу в ближайшее кресло и склонился над ней, как смертельная угроза.

– Либо выкладывай все подчистую, либо я заставлю тебя во всем признаться, – пригрозил демонессе, наплевав на галантность.

Луиза поджала под себя грязные ноги, чтобы побыстрее согреться, и вновь протянула мне кинжал.

– Адель приказала доставить ее к барьеру Абракса для воссоединения с Повелителем Смерти. Когда я выполнила просьбу, она попыталась расправиться со мной, напав со спины шипами из теней, но я вовремя обратилась в мышь и удрала.

В темечко кольнуло предчувствие полного краха моего плана по борьбе с Люцифером. Я уже готовился пустить в ход магию, чтобы Луиза поклялась в своем громком заявлении, но демонесса меня опередила:

– Если не верите мне, убедитесь сами. – Она вложила в мою ладонь кинжал, кивнув на широкое лезвие. – Перед побегом я успела обманом подсунуть Адель Небесный Хрусталь, чтобы вывести предательницу на чистую воду. Вы ведь осведомлены, милорд, что артефакт Рафаила впитывает и удерживает главные события последних часов, самое важное, что передал ему Хрусталь.

Я опустил взор на оружие. Ричард встал сбоку, тоже вглядываясь в искрящееся от масляных ламп лезвие, а Клара и Мия охали где-то за спиной.

Мне резко стало тошно.

Если бы не стоявший рядом лорд Мэтью и пристально наблюдавший за нами Михаил, я бы отбросил оружие точно ядовитую змею, а так пришлось сжать рукоятку до побеления костяшек.

Лезвие мерцало, но уже не от отражаемого им света. Оно передавало красочные образы, в которых Адель сладостно целовалась с Аваддоном на ковре возле камина. Она стонала и тянула его на себя, а в момент, когда Повелитель Смерти развязал ленты на ее платье, я не выдержал и отвернулся.

– Может, ее опоили дурманящим снадобьем? – предположил Ричард, морщась от отвращения и поджимая губы – точь-в-точь моя гримаса.

– Сомневаюсь, – горестно ответил я, сопоставив все последние поступки Адель: наше страстное прощание, навеянный на меня магическим браслетом сон и смерть ее отца.

Вернув кинжал Луизе, сел на рядом стоявший диван и, по-мужски закинув ногу на ногу, закусил нижнюю губу, приглушая водоворот эмоций. Каждый удар сердца отдавался болью, вызывая желание броситься в столицу и потребовать у Адди объяснений. Однако все ее мотивы были прозрачнее самых чистых вод. Я использовал ее во Франсбурге, она ответила