Адское пламя - Алиса Джукич

Неважно…

Мы уже вкушали уста друг друга, однако тогда я ненавидела Повелителя Смерти, а он, видя во мне схожесть с Серафимой, пытался заполучить второй шанс на счастье.

В этот раз все случилось по-другому – упоительно и ненасытно.

Руки Аваддона подтянули меня выше, оставшись блуждать по спине. Я схватилась за его плечи, путаясь пальцами в длинных иссиня-черных волосах.

Боль в боку исчезла, но слабость оставалась, так что пришлось полностью довериться супругу, ведь если бы он отпустил, я бы рухнула на пол. Но он только сильнее вдавливал меня в себя, точно хотел поглотить.

Я провела языком по его верхней губе, очертив «бантик».

Наш поцелуй – прощальная мелодия, ноты которой лились из нас лиричной симфонией, задевая струны души.

В этот момент я не думала о неправильности своего поступка, во мне воцарилась иного рода любовь – далекая, сильная, не увядающая с веками тяжкого заключения. Испытывала ли подобное мама, разлученная с возлюбленным водами Оманкса? Не знаю, но то, что бушевало в моих жилах сейчас, грозилось перевернуть миры.

Наклонив голову вбок, Аваддон протолкнулся в меня, сплетая наши языки и распаляя общую потребность друг в друге. Он целовался иначе, не уступая легкой грубости, как Кайлан, и не предаваясь благоговейной нежности, как Ричард.

Это было идеально.

Совершенно.

Мой стон прозвучал глухо, поглощенный его вдохом. Ладони Аваддона сползли ниже, очутившись на моих бедрах. Он не торопился их сжимать, дразняще поглаживая через ткань юбки, пока я не заерзала на его коленях. Меня все сильнее пропитывали чувства Серафимы, как разлитая на ткань вода, смешиваясь с собственным желанием.

Я не была влюблена в Аваддона, но все же сердце в грудной клетке заходилось от его близости. Разорвав поцелуй, чтобы возвратить отнятый страстью кислород, он бережно приподнял меня, точно боялся, что я раскрошусь от лишних движений, как хрусталь, и уложил спиной на мягкий ковер.

Головокружение усилилось, пришлось сглотнуть желчь, но это не уняло потребность в Аваддоне. В его ласках и объятиях.

Повелитель Смерти навис надо мной на локтях. Проведя ладонью вдоль моего бедра к внутренней части колена, он закинул мою ногу к себе на талию.

Я прогнулась в спине. Томление в теле скручивало низ живота в узел. Серафима желала Аваддона с такой же ярой страстью, как я Кайлана, но разделить наши эмоции не получалось.

Слишком сильно меня подкосил яд Гавриила.

Супруг наклонился, дотронувшись кончиком носа до чувствительного участка за моим ухом, и прильнул мягкими губами к щеке, ведя дорожку к подбородку. Его длинные локоны пощекотали ложбинку между грудей в вырезе платья, заставляя сжать пальцы ног от блаженства.

Треск углей в камине перекликался с рушившимися принципами. Оторвав руки от мускулистых плеч, я нащупала ворот его рубашки.

Ногти зацарапали мужскую шею, стараясь расстегнуть верхние пуговицы в форме серебряных шипов, а губы Аваддона, совсем не помогая, ласкали точку пульса на горле.

Рубашка наконец поддалась, обнажив точеные мускулы груди Повелителя Смерти, и я провела по ним пальцами, изучая рельеф.

Как далеко была готова зайти Серафима, чьи чувства из-за сильного потрясения и недомогания проросли сорняком в моем сердце?

Как далеко была способна зайти я?

– Любовь моя, – вкрадчиво простонал Аваддон, пройдясь зубами по моему горлу. – Серафима…

Чужое имя отрезвило, как удар хлыстом, разум покинула поволока наваждения, но не сердце, бьющееся в унисон с сердцем Аваддона.

Взявшись за ленты на моем корсаже, супруг потянул их вверх, расшнуровывая. Как только он расправился с первыми бантами, налившейся груди перестало быть тесно под плотно прилегающей тканью.

Вжавшись в меня затвердевшим пахом и несколько раз толкнувшись, Аваддон рокочуще зарычал, как хищник, получивший желанный кусок мяса. А я, утопая в лавине разъедавшего жара от давления его возбужденной плоти на эрогенные участки, подалась навстречу.

Не медля больше ни секунды, супруг сел. Зажав мои ноги между крепких бедер, он скинул с плеч рубашку и отбросил ее к кровати. На его бледной коже местами проступили сизые чешуйки, отражавшие всполохи огня.

Я привстала, чтобы соединить нас в новом поцелуе, и случайно коснулась гребня, который выпал из моих волос в порыве страсти. В гребне что-то блеснуло и тихо упало на ковер.

Предчувствие чего-то нехорошего скрутило живот, и я обернулась. Между серыми ворсинками лежал подмигивающий мне разными цветами маленький камень.

Небесный Хрусталь.

Древний артефакт, работающий в тандеме с оружием Рафаила. С кинжалом, который я обронила в битве с Гавриилом.

В вены вспрыснулся страх и понесся наперегонки с досадой к сердцу. Осевшие в нем чувства Серафимы затмились моими собственными, прогоняя призрака обратно в межмирье. Ярость придала отравленному телу силы, запечатав размывшуюся границу, так что за трезвость ума я могла больше не беспокоиться.

Взяв камень в руку, крепко сжала пальцы. Через них лучиками пробился яркий свет, озарив золотыми бликами комнату.

Аваддон отвернулся, прикрыв глаза рукой.

Наше возбуждение растаяло в нараставшем напряжении. Все, что происходило в комнате, видел тот, кто забрал кинжал Рафаила. Тот, кто предал меня, желая разрушить нашу с Кайланом связь и вывести его на ревность, подорвав доверие Повелителя Похоти и сорвав мой план по примирению братьев.

Аваддон, Асмодей и Астарот – слишком сильная угроза. Люцифер уже посеял зерно раздора между ними в зале Совета, используя меня как красную тряпку для быка.

И вновь мы попались в его хитросплетенные ловушки. Дьявол позволил поверить, что мы на два шага впереди, когда на самом деле едва за ним поспевали.

Со всей накатившей на меня злобой я швырнула камень в стену. Ценный артефакт, достигнув цели, разлетелся от удара и осыпался зеркальной крошкой на пол.

Я потерла лицо ладонями, точно могла стереть с себя след от собственной недальновидности.

Свет погас. Аваддон повернулся, и на его лице отразился неподдельный шок. Даже самый искусный актер не сумел бы передать эмоции настолько правдоподобно.

Значит, он не причастен.

Меня подставили. Спланировали ход конем задолго до того, как я решила наведаться к супругу и предложить выбор стороны.

Мысли хаотично забегали в голове, как тараканы по углам, пока по крупицам не собрались в картину, состоящую из мельчайших несостыковок.

Сизые глаза Аваддона задвигались, словно он тоже искал в уме наводки на предателя.

Внезапно я расхохоталась, привлекая его внимание. Мы так и сидели вплотную, обмениваясь воздухом друг друга. Мои ноги обвивали его бедра, а широкая ладонь супруга придерживала мою спину.

Все было очевидно. Настолько поверхностно, что захотелось стукнуть себя по лбу.

– Какая же я дура! – обругала я веру в дружбу. Слишком уж