Странница - Илья Георгиевич Шаблинский

— Да не путаю, — скривилась Майя, — сущевские они… Ну, они еще не настоящие бандиты. Так, карлики.

— Кто??

— Ну, пацанье, мелочь, — девятиклассница выразила быстрой гримаской пренебрежение, — им лет по пятнадцать — шестнадцать… Нет, ну, есть там у них и постарше, наверное… Точно не знаю.

— Ладно, — Корней снова пригладил лысеющую макушку, — не важно. Черт с ними. Давай, звони своей Кочерге. Скажи, сейчас подъедем. У меня сегодня день свободный.

— Сейчас не могу, — Майя насупилась, — у меня планы.

Корней в досаде двинул кулаком по дивану. Но быстро себя успокоил. Тут важно было, что в принципе приняла предложение. Вроде бы.

— Хорошо. Будем считать, договорились — я еду с тобой отдавать эти деньги. Может, послезавтра…

Майя встала.

— Я побегу, что ли… Я у Анжелы буду.

— Ладно…

Корней с хрустом в коленях поднялся — проводить. В прихожей со сдержанным умилением наблюдал, как дочь быстро оглаживает круглую мордашку, почти упираясь лбом в настенное зеркало. Подкрасив губы, решила заняться прыщиком на подбородке. Отчим не утерпел.

— Перестань, — сказал он, наплывая из-за спины, — не дави. Инфекцию внесешь. Что за глупая привычка… Ну, сказал!

Хмурясь отражению, тронул ее за плечо. Тут что-то произошло. Он едва подавил вскрик — зеленая глубина зеркала на одну долю мгновения стрельнула ему в лицо чем-то незнакомым — незнакомо-чудовищным. Но уже в следующую долю того же мгновения он снова видел отражение Майи (а выше — свое бледное лицо) и снова ощущал, что стоит подле нее, удерживая ладонь на ее узком плече. Майя подняла голову.

— Ну, не буду, ладно. Считаешь, незаметно? Ты чего такой?!

— Незаметно, — пробормотал Корней и отпустил ее плечо, — ладно… Май! Слышишь меня?

Она обернулась от двери.

— Я ведь за тебя кому угодно голову оторву. Понимаешь?

Улыбнулась:

— Лучше не надо.

Оставшись один, Корней неожиданно почувствовал тягостное изнеможение. Для него не было никаких оснований. Он постарался взять себя в руки — заново выстроить цепь мыслей. Она никогда раньше не крала деньги. Значит, и впрямь что-то… Его тактичность и осторожность вполне оправданны. Все правильно… Что там еще?.. Что ему там привиделось в зеркале?

Он опустился на тахту, потирая виски кончиками пальцев. И вздрогнул от тонкого пронзительного звука «Турецкого марша»: поднес телефон к глазам. Звонила Инга. Подумал, что надо бы, наконец, сменить мелодию вызова.

Конец дня катился как с крутой горы. Около десяти вечера спустился во двор — Инге сказал, что в ночной магазин на углу за пивом. Телефон детектива поначалу не отвечал, будто оказался отделен от тела хозяина. С третьей попытки Антон Сергеич вышел на связь.

— С собакой гулял, — сказал виновато, — а мобильник дома забыл…

Корней сообщил, что готов рассчитаться, и предложил место для встречи — возле угрюмого памятника рабочему, рядом со станцией метро «Краснопресненская».

— Мне в контору к вам неудобно, — объяснил он, — не по пути.

— О чем речь, — сдержанно обрадовался Антон, — я подъеду, конечно.

Помедлил немного, но, когда Корней произнес финальное: «Ну, лады», — сказал:

— Да, кстати. Я тут с хроникой ДТП в эти дни знакомлюсь… Отслеживаю кое-что. Знаете, этот ваш обидчик-то, ну, джип «лексус», с номером, который вы мне диктовали, влетел! Вчера поздно вечером. Столкнулся с грузовиком на нерегулируемом перекрестке. Летел, видать, как бешеный. Ну, и долетался. Водитель — насмерть, тот, что рядом, — тоже, еще один в реанимации, но вряд ли вытянет… Такой страшный удар. Там просто груда металла.

— Вы уверены, что это он? — Корней с телефоном у уха остановился посреди двора.

— Нет, ну все сходится — номера, цвет, марка! Никаких сомнений… Вы же знаете эту публику — ездят пьяные, обкуренные… Каждый день подобных случаев десятки…

— Да, — согласился Корней, — да, вы правы. Ну, в общем, договорились.

Прервав связь, он было зашагал к дому валкой, задумчивой походкой, но вовремя вспомнил о пиве и повернул назад.

13

Майя дозвонилась до Велеса во вторник около часу дня. Звонок приостановил сочинение длинного ходатайства — его пальцы замерли на клавиатуре. Накануне Корней весьма удачно перенес судебное заседание на четверг — освободил себе пару дней. Клиент ему доверял и возражать не стал.

— Ну? — спросил Корней.

— Мы с ней договорились, — сообщила Майя, — встречаемся в три, в детском парке на «Новослободской».

Корней слегка удивился:

— А почему именно там? Зачем такие сложности, если живете рядом?

Майя чуть повысила голос:

— Ну, я же тебе объясняла. Это же угол Сущевского. Она туда через день ездит…

Они встретились у метро «Краснопресненская». Дочь выглядела бледней, чем обычно. В силу этой привычной бледности и чрезмерной хрупкости, а может, еще и слегка встревоженного выражения лица, ее сегодняшний образ — самый боевой, дискотечный, — показался Корнею трогательным до жалости. Образ включал розовый топ и короткую черную юбку с узкими прямоугольными вырезами. Корней покосился и подумал, что с учетом характера миссии ей следовало бы выбрать для прикида что-то построже.

Без пяти три они причалили к бордюру напротив одного из входов в парк. Корней нашел место для парковки с трудом. В график уложились. Майя нервничала зря.

Минуту они оставались в машине: отчим оглядывался по сторонам, составляя мнение о происходящем, падчерица смотрела на него, покусывая губу. Место Корнею показалось неприятным. Сущевский вал, ставший одним из участков Третьего транспортного кольца, был тут широкой, но крайне перегруженной улицей. Артерия была воспалена. Над ней стоял ровный гул, дрожало питаемое выхлопами марево. Кварталы вдоль нее и островок парка кутались в серой кисее.

Они вышли из машины, прошли сквозь калитку в металлических воротах, миновали спортивную площадку, где гоняли по асфальту грязно-белый мяч десяток парней.

— Раньше тут был монастырь, — вспомнил Корней, — лет сто назад. А теперь не пойми что… Разве это парк?

— Монастырь, — машинально повторила Майя, все еще оглядываясь. — Ага, вон они.

Слева под липами, в тенистом углу парка, ограниченном сетчатой изгородью, на двух сдвинутых вместе лавочках располагалась компания. Ее основным занятием в настоящий момент было мирное поглощение пива. Отчим и падчерица несколько секунд вглядывались. Лавочки были сдвинуты под острым углом, поэтому лица двух истребителей пива можно было рассмотреть довольно подробно, анфас, остальных — только в профили. Женских лиц и профилей Корней не углядел. Но Майе было видней, она дернула его за рукав куртки.

— Пошли.

— Ты мне ее покажи, — попросил Корней.

Майя кивнула.

Когда они оказались шагах в пятнадцати, Корней разглядел. Компания состояла из трех парней и двух девушек, стриженных