Фонарщица - Кристал Джей Белл

Я ненавижу, что у меня дрожат губы. Что я, судя по всему, ничего не могу поделать, чтобы оправдать свою оплошность. Генри никогда не поймет, каково это – быть в моем положении. Где ему? Но что сделано, то сделано. Я приняла решение, и, похоже, оно оказалось неверным. Я подвела семью, совершив одну-единственную ошибку, по иронии судьбы, во имя самосохранения. Па откуда-то наблюдает за мной, неодобрительно качая головой.

Не в силах оставаться на месте, я хватаю стремянку и протискиваюсь мимо Генри. У меня с ним все. Стоять на месте, ничего не говоря по делу, все равно что истекать кровью и надеяться, что рана затянется сама собой. Я ускоряю шаг, чтобы наверстать упущенное время. Я не дам совету еще одного повода лишить меня средств к существованию. Мне приходится работать усерднее, чем многим, но я готова делать это столько, сколько будет нужно. Сдаваться, когда жизнь становится трудной, – это не вариант. Не для меня.

Глава 6

Я не теряю время даром, освещая остальной Уорблер. Ночь на редкость холодна, пар от дыхания клубится в воздухе. Почти никого на улицах. Даже в таверне тихо, все греются у себя дома. Я одна тут мерзну. Только когда я делаю промах, меня замечают, а когда я тружусь на износ, этого никто не видит. Тут есть над чем подумать; мой гнев вырывается вместе с дыханием и растворяется в тумане. Может, Генри прав и я спутала приоритеты?

Подойдя к фонарю Гидеона, я задвигаю эту мысль подальше. Ставлю стремянку, поднимаюсь, открываю, вычищаю, подрезаю, зажигаю. Спускаясь, я качаю головой, торопливо подхватываю инструменты и направляюсь к следующему фонарю. Нет, ничего я не спутала. Семья всегда на первом месте.

По спине пробегает дрожь, но я заставляю себя не оглядываться на мастерскую Гидеона, чтобы не увидеть его бдительный силуэт. Я стараюсь не думать о нем. Сейчас ему нет места в моих мыслях. Ни сейчас, ни впредь.

Туман подгоняет меня к следующему фонарю, безмолвно уговаривая с каждым шагом, размывая меня, пока я не зажгу фитиль. Я не могу ставить свою судьбу в зависимость от причуд уорблерских мужей. Я должна взять слово на завтрашнем заседании. От этого зависят жизни Пру и мамы. Нам нужны деньги, которые я приношу домой, чтобы платить за еду, свет, уголь. Женщина в Уорблере не заработает больше, чем фонарщицей, ни на какой другой работе. И от Пру я не могу требовать больше того, что она уже делает: заботится о маме, готовит, убирает, оберегает домашний уют и мой душевный покой.

Без меня они пропадут. Только подумаю, что дело Па продолжит кто-то другой, и снова вижу, как он болтается в петле.

* * *

На следующее утро, когда я заканчиваю смену, иней успевает растаять. Октябрь небывало теплый, и голубое небо исполнено спокойствия. А я между тем не нахожу себе места, продумывая доводы в свою пользу, например: за четыре года моей работы фонарщицей это первый раз, когда погас фонарь. И что еще важнее, никто из наших людей не пропал без вести и не был найден мертвым. Заезжие китобои – да. Но из наших – никто. Тогда как за время службы Па пропали четыре женщины.

Наполнив канистру, я спешу домой, чтобы поскорее поговорить с Пру. Несмотря на нашу ссору, она должна знать о ситуации, в которую я поставила нас троих. Вчера вечером мне не удалось ее застать: к тому времени, как я закончила первую смену, Пру уже легла спать. Когда я тоже заснула, проворочавшись, как мне показалось, не один час, я снова увидела тот самый кошмар с горящей рекой, кораблем и кричащей фигурой на носу, вселяющий в меня такой ужас, что я думала, что сейчас захлебнусь в нем.

Весь день меня преследует чувство беспомощности. Сердце бешено колотится, когда я возвращаюсь домой, чтобы подготовиться к заседанию совета. Переступая порог, я стараюсь сохранять спокойное выражение лица, но, когда Пру поднимает взгляд от стола, понимаю, что я плохая притворщица. Ее тревога сильнее гнева из-за нашей ссоры.

– Темп? Что случилось?

От нее почти невозможно скрыть свои чувства. И мне редко приходилось это делать. Переодеваясь в чистое платье, я объясняю, что произошло с фонарями и как они могут быть связаны, даже если вероятность этого ничтожно мала, с исчезновением Молли. Но Пру, несмотря ни на что, убеждает меня, что все в конце концов образуется. Это я должна заботиться о ней. А не наоборот.

– Ты не потеряешь свое место, Темп. – Она укладывает мне волосы в скромный узел и повязывает сверху шляпку. – Все будет хорошо. Вот увидишь.

Не могу сказать, что разделяю ее беспочвенный оптимизм, но все равно ценю ее старания, ее врожденную способность преодолевать невзгоды и давать утешение. Мне этого катастрофически не хватает. Она провожает меня ободряющей улыбкой. На мгновение мне кажется, что все действительно обойдется, когда на подходе к ратуше меня встречают свежий запах листьев и аромат осенних ломоносов и фрезий. А также закрытая дверь.

Внутри у меня все сжимается, когда Мэтью, сторож, преграждает мне путь. Он соглашается передать, что я хочу говорить. Вернувшись, он жестом указывает на одну из скамеек во дворе и пожимает плечами. Совет обсуждает мою судьбу за толстыми дверями. Я почти час просиживаю на солнце, и мои веки тяжелеют, а решимость улетучивается.

Двери распахиваются, нарушая тишину двора, и я вздрагиваю. Почему мне не дали возможности высказаться? Я вскакиваю и бросаюсь к ступеням, по которым спускаются знатные уорблерцы, надеясь, что мое раздражение не слишком заметно. Одни разговаривают, другие спешат вернуться к своим делам. Среди них отец Молли, аптекарь. В потупленном взгляде досада и страх, лицо изрезано морщинами. Затем он замечает меня и еще больше мрачнеет. Внезапно он делает шаг в мою сторону. Рядом с ним возникает Генри и кладет руку ему на плечо.

Отец Молли качает головой и выпячивает подбородок:

– Твое молчание может стоить мне дочери. Как ты будешь с этим жить?

Яд в его голосе проникает мне в самую душу. Лучше бы он меня просто ударил. Он стряхивает руку Генри и проходит мимо меня, тяжело ступая по брусчатке, пыша злобой. Остальная толпа расходится, попрощавшись с сердцем городского совета – Гидеоном. На нем чистая рабочая рубашка с воротничком, коричневые подтяжки, бежевые брюки и большие башмаки. Несмотря на заросшую физиономию и