Шокирующие странствия 3: хэллоуинская антология сплаттерпанка и экстремального хоррора - Чисто Хили

Черт возьми, я пропустила это!

На его лицо возвращается улыбка, и он снова поднимает ведро.

- У меня нет конфет, приятель, - говорю я ему, переставляя одну ногу за другой, что, по какой-то причине, доставляет гораздо больше хлопот, чем следовало бы.

Я пытаюсь пройти мимо него, но маленький засранец продолжает следовать за мной по пятам. Я бросаю на него косой взгляд, пытаясь предупредить, что сейчас не время.

Позвольте мне сказать, что единственная причина, по которой я не убиваю его, помимо того факта, что я только что поселилась в этом новом сосуде и не совсем в форме для этого, заключается в том, что у меня сейчас есть дела поважнее. Я не могу увязнуть в этом деле из-за этого маленького упрямого засранца-гремлина.

- Эй, так кем же ты должна быть?

Я останавливаюсь, оборачиваюсь и смотрю на него широко раскрытыми глазами.

- Прости, что?

- Кем ты должна быть? Какой у тебя костюм? Выглядит круто!

Я оглядываю его с головы до ног, затем проделываю то же самое с собой. Забавно, но, полагаю, только сейчас я узнаю в нем костюм зомби. Он настолько креативно сшит, насколько это возможно при бюджете в два доллара и подручном наборе косметики вашей старшей сестры.

Смотрю на себя, вижу, как омертвевшие ткани растягиваются и распадаются по всему телу, и мне приходит в голову идея.

- Я такая же зомби, как и ты.

По какой-то причине я выдавливаю из себя вялую улыбку.

Он задыхается, его глаза увеличиваются в два раза по сравнению с первоначальным размером.

- Правда!? Это так круто!

Голос позади него зовет:

- Билли! Где ты?

Он звучит слабо, и я не могу разглядеть, кто его зовет. Но маленький мальчик, кажется, узнает голос и опускает голову.

- Да ладно тебе, - стонет он, пиная землю. - Я только что вышел!

- Что происходит? Кто это, твоя мама?

- Нет, это моя сестра Диди.

- Я понимаю.

Я уже собираюсь развернуться и, пользуясь случаем, наконец-то ускользнуть, когда вижу, что мальчик начинает закатывать истерику. Он швыряет свое маленькое пластиковое ведерко для конфет и снова пинает землю.

- Что, черт возьми, с тобой происходит?

Он шмыгает носом.

О, здорово, теперь мне придется выслушивать эту дурацкую болтовню о печеньках, не так ли?

- Диди собирается заставить меня вернуться домой. Она не любит Хэллоуин и не хочет пойти со мной за сладостями, хотя мама просила ее это сделать, - он снова шмыгает носом, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть вниз по улице, откуда доносится голос.

Я по-прежнему никого не вижу.

Теперь у меня в голове все перевернулось. Сестра, - говорит он. Я удивляюсь...

- Эй, парень, эта твоя сестра...

Он смотрит на меня снизу вверх, выпучив глаза и поджав губы.

- Сколько ей лет?

- Ей сейчас восемнадцать. Мама говорит, что она уже достаточно взрослая, чтобы жить самостоятельно. И из-за этого она так командует мной.

Он снова шмыгает носом. Клянусь Богом, если мне и дальше придется слушать нытье этого ребенка, я сойду с ума.

Я поднимаю глаза, и вдруг вижу ее, девушку, которая направляется ко мне и Билли. Он делает шаг назад по направлению ко мне. Я слышу, как она кричит самым дерзким тоном из всех возможных:

- Эй, где ты был, а? Ты что, не слышал, как я тебя звала?

Билли ничего не говорит. Он делает еще шаг назад. Девушка останавливается примерно в футе от нас с мальчиком. Она едва смотрит на меня, а когда все-таки смотрит, то искоса.

- Ну же, Билли. Я же сказала тебе, что мы возвращаемся домой.

- Но... но, Диди, - заныл Билли.

- Я не хочу этого слышать. Я же говорила тебе, что ты все равно слишком взрослый для этого дерьма, и у меня планы на вечер. Так что давай, ПРЯМО СЕЙЧАС!

Пока это происходит, я думаю про себя, черт возьми... Симпатичная и высокая, к тому же атлетически сложенная. Черлидинг или, может быть, софтбол...

Теперь я не могу сдержать улыбку, которая растягивает уголки моего рта. Думаю, она это заметила, потому что в следующее мгновение она уставилась на меня.

- На что, черт возьми, ты смотришь? Кто ты вообще такая и что, черт возьми, делаешь с моим младшим братом?

Я не отвечаю ей. Я едва расслышала, что она только что сказала. Я не могу перестать думать о том, насколько лучше подошла бы ее кожа, чем та, что на мне сейчас. Конечно, она была бы тонкой и подтянутой, но не настолько, чтобы в ней не осталось свободного места, когда я окажусь внутри.

Она усмехается.

- Давай, Билли, - говорит она, хватая его за руку.

Он скулит, пытаясь вырваться, но она не отпускает его. Наконец, он перестает сопротивляться, и его уводят вниз по дороге.

Я снова стою посреди дороги одна. Теперь мне нужно принять другое решение. Должна ли я продолжить поиски другого достойного кандидата или попробовать выбрать этого?

В первом случае я рискую потратить слишком много времени впустую и остаться с пустыми руками. Тогда я буду изгнана из этого тела и этой жизни и отправлена обратно в Ад. Последнее, однако, означает, что мне придется каким-то образом изолировать маленькую сучку от ее брата-придурка и сделать это, не привлекая подозрений ни у кого из ее окружения.

С этой точки зрения, последний вариант представляет для меня меньший риск в долгосрочной перспективе. Я уверена, что смогу найти способ. Я сделала это с той сучкой из бара, и я, черт возьми, уверена, что смогу сделать это с каким-нибудь дерзким подростком.

Я поворачиваюсь и направляюсь в их сторону. Они все это время стоят ко мне спиной. Ни она, ни парень ни разу не обернулись, чтобы посмотреть через плечо. Ни один из них, черт возьми, ни в чем меня не подозревает. Я подавляю смешок, но не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу пополам.

Они возвращаются к своему дому, и когда они поворачиваются, чтобы пойти по тротуару, я ныряю за кусты. Выглядывая, я наблюдаю, как они входят в дом. Именно тогда я выхожу и направляюсь к дому. Я обхожу вокруг дома, осматривая местность в поисках камер или точек наблюдения.

Нигде нет камер, даже в соседних домах, и есть только одно окно на заднем дворе, расположенное там,