Жуткие байки - Ричард Карл Лаймон

— Сука! — заорал Чип.

Джип налетел на дерево, вдавив ремень безопасности Уэйду в грудь, и швырнув Чипа через сиденья прямо в лобовое стекло. Стекло выдержало. Голова просто отскочила, и Чип неподвижно растянулся на торпедо.

Уэйд и Карен неподвижно уставились на него. Карен захныкала.

Через некоторое время Уэйд заметил, что двигатель по-прежнему ревел. Он убрал ногу с газа и посмотрел вперед. Левая сторона «джипа» была разбита, но из-под капота не шло ни дыма, ни пара. Он выключил двигатель.

— Да, не получилось проехать через секвойю.

Карен ничего не сказала. Она нежно потерла левую грудь и посмотрела на тело. Глаза раскраснелись и намокли. Нос потек. Она шмыгнула.

— Ты в порядке? — спросил Уэйд.

Она слегка качнула головой из стороны в сторону и промямлила:

— Он… голый.

— Да.

— Господи.

Она поправила задранную толстовку.

Уэйд расстегнул свой ремень безопасности, схватил Чипа за голые плечи, приподнял и потянул.

Чип безжизненно шлепнулся на заднее сиденье. В волосах проступили капельки крови. Лицо было красное-красное. Из раскрытого рта потекли тоненькие, как струны, красные ручейки. Кровь капала с лица на грудь и стекала вниз.

Карен, тоже освободившись от ремня, осмотрела тело.

— Мертвый?

— Не знаю. Но он нам кровью сейчас все сиденья попортит.

Уэйду было не до смеха, а вот Карен развеселилась. Она издала высокий, странный смешок.

— Надо его вытащить.

Уэйд выполз их машины, открыл заднюю дверь, швырнул рюкзак на землю, а потом наклонился и вытянул Чипа из машины.

Стукнувшись головой об землю, Чип простонал.

— Это он был? — спросила Карен.

— Ага.

— Хорошо.

Чего в этом было хорошего, Уэйд не знал. Стон означал, что Чип все еще жив и, возможно, приходит в сознание. Что в этом может быть хорошего-то?

Подняв голову, он увидел, как Карен слезала с передних сидений. Волосы спадали ей на лицо. Подбородок выдался вперед, закусив верхнюю губу. Толстовка свисла, и под ней Уэйд увидел болтавшуюся грудь.

Она казалась… дикой.

По всему телу его обдала волна жара.

Он уж было подумал, что она выскочит из «джипа» на все четыре, как пантера. Но она не стала этого делать Она схватилась за руль, поднялась на колени на водительском сиденье, и вышла ногами вперед. Схватив за предплечье, Уэйд помог ей спуститься.

Ему захотелось натравить ее на парня.

«С ума сойти, — подумал он. — У нас тут маньяк.»

Они повернулись к Чипу. Тот неподвижно распластался на земле, склонив голову набок. Глаза были крепко закрыты. На веках была кровь. Грудь медленно поднималась и опускалась, и маленькие красные кляксы на ней блестели в солнечном свете.

Карен шагнула к нему.

— Он может притворяться, — остерег Уэйд.

Словно чтобы проверить это предположение, Карен ткнула его в бедро большим пальцем ноги. Чип слегка дернулся, встряхнув безжизненно висевший член.

— Надо бы его связать, или что, — сказал Уэйд.

— Или что, — пробормотала Карен. Она стянула толстовку через голову, и начала ее складывать

— Что ты делаешь? — спросил Уэйд. Внезапно у него закружилась голова.

— Не хочу одежду испортить, — ответила она. Она подошла к машине и бросила сложенную толстовку на водительское сиденье. Захлопнув заднюю дверь, она оперлась на нее задом, и разулась, не сводя глаз с Чипа.

— Ты… все снимаешь?

— Ты тоже снимай.

— Еб…

— Он хотел вечеринку. И он ее получит!

Уэйд покачал головой. Он ничего не понимал, и смотрел на нее, стянувшую юбку, а за ней и трусики, как на незнакомку — экзотичную, соблазнительную незнакомку. Он очень хотел доставить ей удовольствие. Очень хотел овладеть ею.

Это же моя жена, Господи Боже мой. Это же Карен.

Только теперь в ней от Карен осталось очень мало.

Уэйд начал раздеваться.

Он посмотрел на Чипа. Тот по-прежнему лежал без сознания. Карен открыла заднюю дверь и заползла на сиденье, выставив мягкие розовые ягодицы. Она потянулась к полу, и Уэйд увидел складку плоти между ног, отчего ему захотелось немедленно вскочить и оседлать ее.

Чип снова простонал.

Уэйд резко обернулся.

Парень крепко сжимал глаза, словно пытаясь выдавить боль из головы. Но не шевелился.

Карен подошла к Уэйду. В руке она держала карманный нож Чипа.

— Сними ремень, — сказала она сухо. — Свяжи ноги.

Склонившись над джинсами, Уэйд вытянул ремень из петель.

Это уже чересчур, думал он. Дичь какая-то. Что она делать собралась?

Дрожа каждым мускулом, он опустился на колени рядом с Чипом, потянул его за ноги, и обвязал ремень вокруг лодыжек.

Он не дрожал так, даже когда Чип приставил ему нож к горлу. И сердце не стучало так сильно. И дыхание не перехватывало, и уж тем более, тогда он не чувствовал никакого сексуального возбуждения, не говоря уже о напавшем сейчас железном стояке.

Никогда еще он не ощущал ничего подобного.

Когда он покончил с ногами, Карен сказала:

— Подойди с другой стороны и возьми за руки.

Он обошел тело, встал над головой Чипа, прижав его руки к земле.

И наблюдал за Карен.

Наблюдал, как та перешагнула через тело и села ему на пах.

Она вся раскраснелась. Кожа блестела от пота. Грудь раскраснелась, как от ожога.

Наклонившись, Карен левой рукой шлепнула Чипа по лицу. В правой был нож. Грудь качнулась. От удара голова Чипа дернулась и выпустила фонтан крови вперемежку со слюной. Он вздохнул. Открылся один глаз. Потом другой. Он заморгал.

— Вот тебе и вечеринка, — сказала она. — Ну как тебе, весело?

Он слегка заерзал и сделал робкую попытку высвободить руки, но Уэйн удержал их без труда.

— Именно это и было у тебя на уме, да, Чип? Вечеринка! Раздеться догола и повеселиться на хорошей, солнечной полянке в лесу? Иногда желания сбываются.

Она осклабилась.

— Все еще хочешь отрезать мои сиськи? Заставить меня съесть?

Его губы шевелились, но беззвучно.

— Это «да» или «нет», Чиппи? Она приподняла левую грудь и медленно поскребла ее тупой стороной лезвия. Сосок сжался под ним, потом выскочил. — Хочешь ее отрезать? — прошептала она.

— Нет.

Это слово вырвалось тихо и жалобно.

— А как насчет меня трахнуть? А?

Задвигав бедрами, она потерлась об него.

Дэйв, словно со стороны, подумал — стоит ли ему ревновать из-за этого. Но все, что он чувствовал — только возбуждение. Словно бы она делала это с ним.

Лицо Чипа перекосило, и он начал