Водяной - Константин Паули

Человечек в синем комбинезоне и с непропорционально большой головой. Фиксик из детского мультика. Я быстро, пока Хан не вернулся, поднял игрушку и сунул в карман. Почему-то мне эта мелочь показалась важной. В моём деле мелочей не бывает.

Хан высадил меня у здания районной почты. Серого, унылого, как и все казённые учреждения, но зато с рекламным плакатом на фасаде, голубенького с самолётом и проникновенным: «Меняемся, чтобы быть ближе».

Хан буркнул:

— Буду через час…

И укатил по своим делам. Внутри, в отделе кадров, сонная женщина в массивных очках долго шуршала бумагами, дала мне на подпись кипу документов и с таким же безразличием забрала их обратно. Теперь я был не просто водяным в чужом теле, а официально трудоустроенным почтальоном с окладом, отпуском и обязательствами, записанными в должностной инструкции.

Кроме того, меня здорово погоняли по кабинетам при оформлении машины, так что этот час пролетел в суете и холодном поту.

Через два часа (то есть, ещё спустя час после отведённого) подъехал Хан.

— Ну что, почтальон, трудоустроился? — спросил он, когда я сел в машину. И не дожидаясь ответа, продолжил. — Слушай, есть у меня одна идея насчёт твоей «буханки». Специфическая, сразу говорю.

— Какая? — сразу же заинтересовался я.

— На авторазбор привезли «японца», внедорожника. Хозяин его разбил в хлам. Перевёртыш. Кузов вдрабадан, всмятку. Восстановлению не подлежит, оттого и продают. Кстати, к плюсам, хозяин жив и в Бога уверовал. Но! Движок, коробка, ходовая — целые. Можно выкупить его по цене металлолома и перекинуть всё на твой УАЗ. Будет не машина, а Франкенштейн. Но есть минус. Продать ты её потом легально не сможешь. Номер двигателя в документах не совпадёт уже никогда. За границу нельзя и техосмотр честно не пройдёшь никогда.

— Я не собираюсь её продавать, — не раздумывая, согласился я. — Мне ездить надо, а не покупать-продавать. В общем, я согласен полностью.

Хан одобрительно хмыкнул. Мы поехали в ГАИ. Там он, явно по старой дружбе, выцепил из какого-то кабинета чиновника с лицом, навсегда отмеченным печатью многолетнего пьянства. Буквально через пятнадцать минут я, миновав все мыслимые очереди и промежуточные процедуры, внеся вне кассы одну оранжевую купюру, стал счастливым обладателем свидетельства о регистрации на ржавый УАЗ-452. Пока я получал документы, Хан, используя телефон и много специфической терминологии, в том числе татарский, матерный, блатной жаргон и ругательства на армянском уже договаривался о приобретении «японца». За сто сорок тысяч само железо и о доставке донора-«японца» в Колдухин за счёт продавца.

Деловой человек.

Он отвёз меня домой, прямо к дому и тут же уехал. У меня родилось чувство незавершённости, ведь я не заплатил ему за выкупленное авто, за работу и так далее. Словом, ситуация делает меня «должным», а я такую расстановку сил не люблю.

Поэтому я скинул одежду, залез в воду и вытащил из своих скромных запасов из прошлой жизни триста тысяч. Деньги на выкуп разбитой машины и на будущую работу Хана. Это была немалая сумма, но я мог себе такой расход позволить и понимал, что мобильность в моей жизни — ключевой фактор.

Пешком, не трогая велосипед, я пошёл к нему домой, чтобы расплатиться, но не обнаружил хозяина дома в собственных владениях. Только зато во дворе возились его сыновья, Данил и Артем.

Я подошёл к ним:

— Здорова, мужики!

Они посмотрели на меня настороженно, но с достоинством. Старший, Данил, был копией отца, такой же серьёзный и хмурый. Младший, Артём, был любопытнее и доброжелательнее.

Я достал из кармана фигурку фиксика:

— Мне кажется, кто-то из вас потерял.

Глаза Артёма вспыхнули:

— Это же Нолик! Мой Нолик!

Он уже потянулся за игрушкой, но старший брат остановил его:

— Бизнес есть бизнес, братец. Что ты хочешь за неё, почтальон? — спросил Данил по-взрослому, с подозрением.

— Ничего, — я протянул игрушку младшему. — Просто хочу кое-что спросить. Я нашел её… там, где вчера стреляли. На Озёрной улице. Признавайтесь, вы там были?

Их лица мгновенно изменились. На них отразился страх. Страх не перед полицией, а перед отцом.

— Вы что, машину его брали? — мягко надавил я. — Не бойтесь, я ему не расскажу. Слово почтальона.

Они переглянулись. И младший, не выдержав, закивал.

— Мы только покататься хотели… чуть-чуть, — прошептал он. — И покатались. А там приехал дядька на машине, начал ругаться, стрелять… Мы ничего не видели, никого не видели, не ругайте нас.

— Не буду, я же обещал. А сколько стрелков было?

Они переглянулись и пожали плечами:

— Мы испугались, спрятались в машине, под сиденья. Ничего не видели. А потом все затихло, и мы уехали.

— Кто куда там уехал? — раздался из-за ворот грозный голос Хана.

Он стоял в районе ворот, держа в руках какой-то коробок с надписью «Ozon» и смотрел на нас с великим подозрением. Однако расстояние было значительным, я решил рискнуть и предположил, что он ничего толком не слышал.

Пацаны сжались. Я понял, что нужно спасать ситуацию:

— Как кто?! Соколиный глаз, конечно, ну и Наташа Романофф.

— Правильно говорить: «Чёрная Вдова!» — поправил меня Артём.

Хан вздохнул.

— Да вот, Марат Марсович, обсуждаем с парнями новинки кино, — бодро сказал я, незаметно подмигивая им. — Рассказывают мне про новых «Мстителей». Говорят, крутой фильм. А я немного отстал от новинок кино, пока служил. Ну ничего, ещё наверстаю. Уехали, говорят, Железный человек и Халк. На разборки с плохими парнями.

Данил быстро сориентировался:

— Да, пап! Там такой замес был!

Хан смерил нас подозрительным взглядом, но, видимо, решил не углубляться.

— Некогда мне, глупости всё это, — он махнул рукой, и пацаны, как мыши, шмыгнули в дом.

Я протянул Хану деньги. Он молча пересчитал их и убрал в карман.

— Деньги приняты. Тебе расписка нужна или доверяешь?

В реальности я не особенно доверчивый человек, но конкретно Хан мне показался, во-первых, не тем, кто обманет, а во-вторых, тем, кого недоверие несколько, если не обидит, то покоробит.

— Нет, не нужны ни расписка, ни договор. А можно вопрос, раз уж я зашёл. Хотел спросить. Вы Котлярова хорошо знали?

Хан помрачнел:

— Знал? Я всё ещё надеюсь, что «знаю», что он живой, просто запропал куда-то. Хотя я ему раз сто звонил.

— И как?

— Абонент не абонент. С общем, Котляров моим деловым партнёром был. Человек серьёзный. И временами странный, со своими тараканами. Ну, на то у него есть причины. Куда он пропал — ума не приложу. Он незадолго до исчезновения всё говорил, что хочет кирпичный завод восстановить. Он там в юности работал, место это для него что-то значило. Скупил все акции, что-то