Странница - Илья Георгиевич Шаблинский

— Не понял, — произнес Корней, сидя в кресле с трубкой у уха, — что ты сказала? Постой, как? А ты вызвала скорую?.. Так, а почему туда?

Он встал и сделал несколько шагов по комнате, все еще слушая падчерицу. В лице проявилась тягостная сосредоточенность. Отрывисто сказал:

— Адрес диктуй… Хорошо. Все, жди.

Потом повернулся к сыщику:

— Инге стало плохо. Потеряла дома сознание. Майя вызвала скорую… Бог ты мой… Они увезли ее. Майю брать отказались, она плачет.

— С ней бывало раньше что-нибудь такое?

— Нет… Но сегодня она с утра неважно себя чувствовала. Может быть, отравилась… Не знаю.

Велес подошел к окну, нервно потер лицо. Взглянув в блокнот, медленно прочитал адрес.

— Далеко от вас, — удивился сыщик.

Корней обернулся от окна:

— Майя сказала, что мама оставляла ей адрес. У Инги есть знакомства… Ну, не знаю… Ладно, Антон, я поехал. Непонятно, она пришла в сознание или нет…

В прихожей, сняв куртку с вешалки, обернулся:

— Уразову сами позвоните, раз уж есть контакт. Договоритесь о встрече. Я подъеду.

Антон пристально посмотрел на него.

— А вот это уже никак не получится.

— Почему?

— Потому что Арсен Уразов пять дней назад умер… Скоропостижно, как говорится.

Молчание длилось несколько секунд. Велес смотрел в сторону все с тем же выражением болезненной сосредоточенности. Потом перевел взгляд на Антона, сглотнул слюну и спросил:

— А… что с ним случилось?

— Причина смерти? Да банальнейшая. Ну, если верить заключению, я его читал. Асфиксия рвотными массами во сне… Ну, выпил вечером, уснул. И задохнулся. У него подруга была. Она его на второй день нашла. Это четвертого ноября произошло, в выходной.

Помедлив, добавил:

— Знаете, если б не это, я бы вас сегодня тревожить не стал. Не стал бы торопиться.

— Почему сразу не сказали?

Детектив усмехнулся невесело:

— У вас сразу изменилось бы восприятие. Стало бы более пристрастным. Я хотел, чтобы вы воспринимали всю информацию, как я пару недель назад.

— Ладно, — пробормотал Корней, — ладно. Я позвоню.

Презенты богини

39

В приемном покое Велес быстро миновал короткий, тускло освещенный коридор, по очереди заглянул в две смотровые. В одной, прислонившись спиной к кафельной стене, сидел на банкетке пожилой мужчина в грязном тряпье. Корней задержал дыхание, чтобы не почуять запах. Больница ему не понравилась. Но это могло быть лишь первое, неверное впечатление.

Вернувшись в начало коридора, выловил человека в белом халате — молодого небритого парня. Тот неохотно выслушал и побрел в комнатку, примыкавшую к первой смотровой, — заглянуть в журнал.

— На третьем этаже, — сказал минутой позже, просмотрев последнюю страницу, — в терапии… Палата не указана. Вам бы с дежурным врачом переговорить. Жаль, он только что тут был, теперь уже, наверное, где-то в отделениях…

— Все нормально, — Корней направился обратно в коридор, — спасибо.

Телефон дежурного врача у него был. Он получил его вместе с адресом от Майи.

Скудно освещенный путь вывел мимо жмущихся у стен старых высоких шкафов, перевязочных столов и пустых каталок — в вестибюль больницы, где, несмотря на поздний час, еще высиживали что-то трое посетителей: две женщины, пожилая и молодая, и хмурый, шоферского вида мужичок в куртке. Корней скользнул по ним взглядом и взбежал на третий этаж. Оттуда, с лестничной площадки, послал телефонный сигнал дежурному врачу.

Инга была где-то тут, на этаже. Но он решил, что сначала нужно поговорить с врачом. Хотел понять, сориентироваться, узнать причину. На его памяти она ни разу не попадала в больницу. Было немного странно, что она выбрала именно эту, а не ту, в которой работала сама. Хотя это, наверное, как раз можно было объяснить.

Он размышлял, слушал длинные гудки и волновался все больше. Доктор, наконец, откликнулся. Он не удивился, вспомнил сразу. Попросил подождать буквально минуту:

— Вы где? На площадке третьего? Я сейчас спущусь.

Он оказался низеньким, толстым и лысым и с четвертого этажа, с лестницы, скатился бодрым колобком. Крепко стиснув Корнею ладонь, быстро заговорил:

— Видели ее уже? Нет? Ну, пойдемте, я покажу. Палаточку очень хорошую ей определили, как и договаривались, завтра подъедете, ее уже наш заведующий посмотрит, будет ясно, на сколько ей тут стоит задерживаться, тогда оплатите…

— Хорошо, — успел вставить Корней.

— Место только в терапии было, сейчас увидите, очень хорошая палата, но как только в гинекологии освободится, можно будет сразу туда, хотя, я думаю, это не принципиально…

— Извините, — перебил Корней, — а как она сейчас? И… что с ней вообще?

Колобок на ходу повернул к нему круглую голову, блеснул плешью.

— Думаю, ничего особенного, так бывает в этом состоянии. Пятый месяц, хоть и самое начало. Ну, упало давление, сейчас уже в норме, но осторожность не повредит…

Корней шагал, мерно и машинально кивая. Мгновенный накат ощущения, близкого к спазму и оцепенению, никак не отразился на его лице. Коридор оказался широкий и длинный. По пути встречались бледные создания в халатах. Рядом журчал и булькал дежурный толстяк.

Через несколько мгновений он взял себя в руки и, приостановив толстяка, деловито поинтересовался:

— Кстати, а УЗИ делали?.. Или на этой стадии еще рано?

— Да почему же рано? — Дежурный колобок благодушно прищурился на солидного господина. — Она же вчера и делала!

— Вчера?

— Да, и, кстати, уже вчера чувствовала себя неважно. Ей Павел Андреевич еще советовал остаться… Это уже второе УЗИ было.

— Все нормально? — отрывисто спросил Корней.

— Да, все хорошо. Плод развивается нормально. — Дежурный врач буравил неосведомленного мужа хитрым взглядом, в котором зрела подозрительная ирония. Корней поспешно сказал:

— Меня-то, знаете, честно говоря, удивило только, почему она сюда решила. Я-то думал, она к себе ляжет.

Они уже не шли, стояли посреди коридора, напротив закрытой двери в палату.

— Но это же естественно, — толстяк приосанился, — у нас же статус специализированного центра. И потом, она у нас в сентябре пренатальную диагностику делала… Ее вообще только в двух местах делают.

Корней понял, что следует сменить интонацию.

— Я должен вам сказать, — сообщил скорбно и внушительно, — у нас с женой несколько лет не было детей (толстяк, напустив на круглую физиономию серьезности, драматически покивал — он, конечно, был в курсе). Мне пришлось пройти курс лечения. Долгое время все равно ничего не было ясно. Думаю, жена сама не была уверена и не хотела раньше времени… радоваться. Мы так долго ждали… Так что это за исследование?

— Микробиологическое, — с готовностью ответил доктор, — это исследование хромосомного набора. Выясняется, нет ли нарушений, какой пол, ну, и кое-что еще…

— Ну и?..

— Все нормально.