Закон бессмертных - Джули Кагава

оперся о перекладину. — У меня когда-то было такое же, с оптическим прицелом. Охотиться было очень удобно, пока я не уронил его с дерева и не повредил ствол, — Зик скорчил гримасу и опустил ружье. — Джеб… был очень мною недоволен.

Я сочувственно поморщилась.

— Как думаешь, сколько мы тут пробудем? — спросила я, опираясь о перекладину и надеясь, что шаткая деревяшка выдержит. — Вот так останавливаться не в духе Джеба. Почему он вообще решил задержаться на несколько ночей?

— Он сказал мне, что хочет остаться, пока с Джо все не прояснится, — ответил Зик. — Патриша попросила помолиться за Джо, но, думаю, дело не только в этом. Думаю, Джеб хочет убедиться, что мы не оставляем после себя демона.

«Демона?» — подумала я, но тут мое внимание привлекло движение в поле.

— Зик, — шепнула я, показывая на лес, — там бешеные.

Зик выпрямился, поднял ружье, а я смотрела, как чудовища подбираются все ближе, ветер доносил до нас их отвратительную гнилую вонь. Их было трое — бледные, тощие, они шли по полю прямо к стене. Двигались они неестественно — то на четвереньках, то сгорбившись, — от их дерганой, судорожной походки по спине у меня побежали мурашки. Двое были совершенно голые, но на теле третьей сохранились обрывки платья, они волочились по грязи.

— Бешеные! — крикнул Зик, и голос его разнесся по всему поселению. Дэррен и Ларри тут же спустились со своей платформы и поспешили к нашей. Они забрались наверх — доски заскрипели под их весом, — и я подвинулась. Зик опустился на одно колено и направил на бешеных ружье, но Ларри поднял руку.

— Не надо, не трать патроны, — предупредил он, прищурившись, всматриваясь вдаль сквозь дым и пламя костра. — Они еще слишком далеко, а убить их с одного выстрела практически невозможно. Пусть подойдут поближе, прицелься хорошенько, прежде чем стрелять. Может, оно и вовсе не понадобится.

Бешеные внезапно остановились, уставившись на стену бездумными голодными глазами. Зик и Дэррен держали их на прицеле, но бешеные, похоже, знали, на какое расстояние они могут подойти, не попав под огонь. Они двигались по краю поля, не приближаясь, ныряя за деревья и в кусты, не подходя на расстояние выстрела. Зик рядом со мной почти что зарычал. Я удивленно посмотрела на него. Плечи у Зика напряглись, а глаза сверкали ненавистью.

— Ну же, — пробормотал он, и меня поразила холодная ярость в его голосе. — Давайте ближе, еще пару шагов.

— Полегче, парень, — успокоил его Ларри. — Не наводи суету, а то еще больше их сбежится.

Зик не ответил, он был всецело сосредоточен на бешеных. Он изменился — улыбчивый добродушный мальчик, которого я знала, куда-то пропал. Его место занял мрачный незнакомец с холодными безжалостными глазами и неподвижным, точно каменная маска, лицом. От взгляда на него меня пронзила тревога. Сейчас он очень походил на Джеба.

— Они умные стали, — пробормотал Ларри, прищурившись. — Пару лет назад их тут было видимо-невидимо, и они всю ночь штурмовали стену. Мы нескольких уложили — этих ублюдков трудно убить, — а потом придумали зажигать костры. Они там так и бродят, — он показал на лес, — но близко теперь не подходят. Обычно являются поглядеть, горит ли огонь, а потом убираются. Смотрите, вот, пожалуйста.

Бешеные ушли обратно в лес, исчезли между деревьев. Зик и Дэррен расслабились, выпрямились, опустили ружья, хотя Зик, похоже, был разочарован.

— Они вернутся, — сказал Ларри. В голосе его не было ни усталости, ни печали. Он просто констатировал факт. — Они всегда возвращаются, — он похлопал Дэррена по плечу. — Пошли, как тебя — Дэррен? Нам надо обратно на нашу вышку. Иногда эти чудища обходят нас кругом и вылезают с другой стороны, поганцы пронырливые.

Дэррен и Ларри спустились с нашей платформы и взобрались обратно на свою, причем Ларри продолжал рассказывать про «стратегии» бешеных, если можно их так назвать. Зик оперся о перекладину рядом со мной, наши плечи почти соприкасались. Мы смотрели на поле.

— Хорошая у них тут жизнь, — сказал Зик, и в его голосе не слышалось ни насмешки, ни сарказма. Он говорил почти с тоской, с завистью. Я фыркнула и скрестила руки на груди, стараясь забыть о неловкости, которую чувствовала несколько мгновений назад.

— Хочешь сказать, хорошая жизнь за стеной, в загоне, как у овец, и с постоянным страхом нашествия бешеных? Это как Нью-Ковингтон в миниатюре, только без вампиров.

То есть с одним вампиром.

— У них есть дом, — покосился на меня Зик. — У них есть семья. Они обустроили свою жизнь, и да, возможно, она неидеальная и небезопасная, но у них хотя бы есть что-то, что им принадлежит. — Он вздохнул и провел пальцами по волосам. — Не то что у нас — вечно куда-то бредем, не зная, что будет завтра. И дома у нас нет, вернуться некуда.

Его голос просто сочился тоской. Я почувствовала, как его плечо прижимается к моему, как соприкасаются наши руки, как идет от него жар. Мы не смотрели друг на друга — глядели на далекий лес.

— Какой у тебя был дом? — тихо спросила я. — До этого всего, до того как ты отправился искать Эдем. Где ты жил?

— Дом был маленький, желтый, — прошептал Зик, голос его звучал отстраненно. — Во дворе были качели из автомобильной шины. — Он моргнул, неловко посмотрел на меня. — Ох, да зачем тебе об этом слушать. Это скучно. Ничего особенного.

Я взглянула на него с удивлением. Всю мою жизнь я думала, что за пределами вампирских городов нет ничего, кроме пустошей и бешеных. Знание, что там есть другие поселения, другие города — как бы далеко друг от друга они ни находились, — вселяло надежду. Может быть, мир не так пуст, как я считала раньше.

Но признаваться в этом Зику я не стала. Лишь пожала плечами и сказала:

— Расскажи.

Он кивнул, помолчал немного, словно собираясь с мыслями.

— Помню я мало, — начал он, глядя в темноту. — Было поселение в горной долине. Совсем крохотное, все друг друга знали. Мы жили в полной изоляции, о бешеных, вампирах и внешнем мире даже не думали. Поэтому, когда бешеные все-таки пришли, никто не был готов. Кроме Джеба, — Зик перевел дыхание, взгляд его был отрешенным и мрачным. — Наш дом был первым, куда они ворвались, — пробормотал он. — Я помню, как они скреблись в окна, как сломали стены. Кто-то из родителей спрятал меня в шкафу, и сквозь дверцы я слышал их крики. — Он вздрогнул, но голос его был спокоен, словно то, о чем он рассказывал, случилось с кем-то другим, не с ним. — Потом я четко помню, как дверцы шкафа открылись, и там был Джеб, смотрел на меня. Он взял меня к себе, и так мы прожили несколько лет.

— Остальные тоже оттуда?

— В основном да, — Зик покосился на меня. — Вначале нас было больше, а кого-то мы подобрали по дороге, как Дэррена. Но да, большинство из того городка. После нападения бешеных люди были в ужасе. Они не знали, что делать. Поэтому они стали прислушиваться к Джебу, приходить к нему за помощью, просить совета. Мало-помалу это превратилось в традицию — каждую неделю мы собирались в старой церкви примерно на час и слушали Джеба. Он не хотел снова становиться проповедником, он всем так сказал. Но люди все равно приходили. И вскоре у него вроде как… появились последователи.

— Но… Джеб считает, что Бог покинул этот мир, что его здесь больше нет, — я растерянно взглянула на Зика. — Не могу представить, чтобы людям пришлось такое по душе.

— Как ни удивительно, — Зик пожал плечами. — Люди отчаянно жаждали какого-то руководства, и теория Джеба не так мрачна, как можно подумать. Он верит, что, хотя Бог больше и не присматривает за нами, мы должны сопротивляться злу. Нельзя поддаваться искушению демонов. Это единственный путь к вечности после смерти.

— Радость-то какая.

Зик слабо улыбнулся.

— Вначале у него была довольно мощная оппозиция, но это его, похоже, не волновало. Джеб никогда не был привязан к нашему городку так, как был привязан я. Теперь когда я думаю о прошлом, то понимаю: он с самого начала не собирался