Порочная: Хэллоуин - Брайан Смит

как она набросилась на него с топором, и она ничего не сказала во время нападения. Теоретически это мог сделать кто-то другой, но Бубба Рэй знал, что это не так. В тот момент рядом никого не было. То есть, больше никого в живых. Он испытал слабую душевную боль при воспоминании об окровавленных трупах своих двоюродных братьев. Это все еще беспокоило его, но уже более отстраненно, как будто это была трагедия, произошедшая много лет назад, а не только прошлой ночью. Странно, но он решил, что это чувство связано с тем, что его самого убили.

Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, почему она напала на него. Нападение было возмездием за то, что он сорвался с места и ударил ее. Это тоже был настоящий удар, сильный, который пришелся прямо в челюсть. Удар был нанесен с той же силой, с какой он обменивался ударами с мужчиной в драке в баре. Он сразу же пожалел об этом, рассыпавшись в извинениях, но, очевидно, этого было недостаточно для Лоретты, которая также была расстроена из-за того, что он не отнесся к делу о пропавшей девочке-зомби с должным вниманием. Он решил, что она действовала импульсивно, схватив топор и набросившись на него в приступе ярости. Затем, в приступе сожаления, она решила вернуть его к жизни. Хотя он и не был рад, что его убили, он полагал, что должен быть благодарен, что это снова сработало.

Он нахмурился, размышляя об этом, и начал больше концентрироваться на том, насколько странным было то, что его воскресшее тело снова не корчилось в агонии от нанесенного ему огромного ущерба. Смутные подозрения о том, что его накачали наркотиками или обезболивающим, показались ему необоснованными. Он чувствовал землю под собой, и у него было ощущение во всем теле. Кроме того, казалось, что зияющих ран на спине больше нет. Сначала он говорил себе, что это, должно быть, ложное впечатление, но с каждой секундой все меньше верил в это. Это заставило его задуматься, не проделала ли Лоретта какую-нибудь работу перед воскрешением с его телом, прежде чем воздействовать на него электричеством. Возможно, она зашила раны или использовала хирургический степлер.

Но нет, это тоже казалось неправильным.

Он все еще должен чувствовать ущерб, нанесенный его плоти.

Размышляя об этом, он поднял руку с земли и поднес ее к лицу, чтобы почесать кончик носа. Он начал было чесаться, когда заметил нечто, заставившее его глаза широко раскрыться от ужаса. Это было так странно, что он подумал, что у него, должно быть, галлюцинации. Он отнял руку от носа и поднес ее повыше к лицу, чтобы рассмотреть повнимательнее. В частности, его больше всего поразил вид облупившегося красного лака на длинных ногтях. Он был такого же красного оттенка, что и у другой его погибшей "подруги", той, чей труп они не воскресили прошлой ночью. Рука была намного меньше, чем должна быть, запястье тонкое и почти изящное на вид, с тонким серебряным браслетом вокруг него.

Бубба Рэй сглотнул.

- Ох, блядь.

Вот почему с его телом было что-то не так. Это было совсем не его тело. Он почувствовал нарастающее чувство паники, когда его руки поднялись к груди и он обхватил их ладонями. Те же самые приятные пухлые груди, которые он с таким любовным самозабвением ласкал целыми днями в мини-кемпере. Те же самые мертвые груди, которые он несколько раз трахал. Он сунул руку себе между ног, чтобы проверить, нет ли там его пениса, но его там не было, и вместо этого его пальцы нащупали складки влагалища.

Он сел, задыхаясь, и более тщательно осмотрел свое новое тело, пораженный тем, что вскоре ему пришлось столкнуться с неизбежной истиной. Его голова теперь была прикреплена к телу другой мертвой девушки. Это не был какой-то кошмар наяву. Это было наяву. Он не мог закрыть глаза и сосчитать до десяти, чтобы прогнать это. От радикальных изменений в его реальности его мозг, казалось, вот-вот взорвется.

Где-то поблизости кто-то хихикал.

Бубба Рэй повернул голову на звук.

Лоретта сидела за столом для пикника, перед ней стояла тарелка и две банки холодного пива "Курс Лайт". Она помахала рукой и пригласила его присоединиться к ней.

- Иди сюда, милашка.

Милашка.

Не толстушка, а милашка.

Это было совсем не то, что хотелось бы. До того, как его убили, ему не нравилась склонность Лоретты постоянно стыдить его за то, что он толстый, но теперь он отдал бы все, чтобы вернуть сценарий к первоначальной парадигме. Он любил женские тела, но с точки зрения человека, не принадлежащего к определенному полу, как объекты, существующие главным образом для того, чтобы доставлять сексуальное удовлетворение мужчине. Всю свою жизнь он был восторженным ценителем женских форм. Это было одно из величайших чудес природы, даже когда прекрасное тело, которое он так ценил, было безжизненным, возможно, особенно тогда. Теперь у него была возможность испытать это украденное у него удовольствие.

Лоретта стукнула кулаком по столу для пикника, заставив его вздрогнуть.

- Черт возьми, когда я говорю - ты делаешь то, что тебе, блядь, говорят. А теперь поднимай свою задницу и иди сюда.

Ее более резкий тон заставил его немедленно подчиниться, он поднялся на ноги и направился к столу для пикника. Делая это, он не мог не отметить, что двигается гораздо легче, чем когда был привязан к своему прежнему телу. С самого раннего детства ему не удавалось вот так, без особых усилий, подняться с земли. Ему было приятно вот так двигаться. Учитывая, что этот новый костюм из плоти и крови был обновленной версией трупа, который несколько дней пролежал мертвым в своем мини-кемпере, это было вполне убедительным доказательством ограниченной функциональности его старой формы. Это не заставило его меньше скучать по своему мужскому достоинству, но это было интересное соображение.

Направляясь к столу для пикника, он заметил свое обезглавленное тело на земле неподалеку. Белые боксеры, которые были на нем в момент убийства, были сняты, и его дряблое тело оставалось полностью обнаженным. Его пах напоминал груду окровавленной сырой говядины. Зрелище разрушения того, чем он когда-то был, стало неприятным противовесом инстинктивному желанию жить в более легком мире. У него перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы.

Лоретта снова хлопнула ладонью по столу для пикника.

- Бубба Рэй! - крикнула она.

Снова вздрогнув от звука ее сердитого голоса, он поспешил к столу и остановился, чтобы посмотреть на нее