Сторож брата моего - Тим Пауэрс

ее по вязкой земле. Эмили смотрела с лошади на едва различимого в темноте Керзона и напоминала себе, что не далее как в минувшем сентябре тот мужчина превратился в кровожадного зверя, вервольфа, и напал на нее! Немного наклонившись, она, к большому своему облегчению, увидела, что Страж спокойно трусит рядом с Керзоном.

— Страшные злокозненные твари! — сказал Керзон, повысив голос, чтобы заглушить шум дождя. — Они навели на вас морок?

— Эпизод из книги. — Эмили смерила взглядом его силуэт, равномерно двигавшийся рядом с нею в темноте, и спросила: — Мне следует бояться вас?

— Нет, — коротко ответил он и добавил: — Ни сейчас, ни впредь. Не сомневайтесь в этом.

«Может быть, и так», — мысленно сказала она.

— Как вы здесь оказались?

— Вы написали мне письмо, — ответил он. — Я выехал сразу же, как только получил его, но я находился во Франции, в Рокамадурском монастыре, в провинции Керси. — Он сделал паузу; слышались лишь хлюпающие шаги по грязи. — Это глухое место, почту туда доставляют на ослах… и у меня были некоторые затруднения по дороге.

Затем его голос зазвучал яснее, и Эмили поняла, что он говорит, глядя на нее.

— Вечером я явился к вам в приходский дом, и мне сказали, что вы со Стражем погнались за вашим братом. Я сначала поехал к Понден-кирк, но никого там не застал. Тогда, вспомнив то, о чем вы сообщали в письме, я отправился той дорогой, по которой мы с вами ходили в сентябре, и через несколько миль услышал собачий лай. Я подумал, что это наверняка Страж, и стал звать его, пока он не подошел ко мне. Мы с ним оба были очень разочарованы, не обнаружив вас.

Дождь перестал барабанить по шляпе, которую надел на Эмили Керзон, и в тучах появились разрывы. Керзон повел лошадь быстрее, а Эмили теперь отчетливо видела Стража, бегущего рядом. Напряжение начало понемногу отпускать ее, и она осознала, что верит заявлению Керзона: «Нет, ни сейчас, ни впредь. Не сомневайтесь в этом».

— Примерно здесь Страж, по-видимому, уловил ваш запах, — продолжал Керзон, — потому что он вдруг сорвался в бег, а чуть позже я, увидев свет болотных огней, тоже осмелился погнать мою лошадь галопом.

— Призрачный пес знал, где я нахожусь.

— При… опять? Alter ego Стража? — Он покачал головой. — Но как же вы здесь оказались?

— Я… — Эмили поежилась и плотнее завернулась в плащ. — Прежде всего я упала в яму вроде той, в которой в сентябре оказались вы. — Керзон кинул на нее быстрый взгляд, и она кивнула. — Оказалась среди неупокоенных мертвецов, как вы тогда сказали. «С нами корни погрызи, нас костями накорми!»

— Да, я помню. Но вам удалось выкарабкаться.

— Не выкарабкаться, а выползти. Пес-призрак прыгнул вслед за мною и провел меня вдоль подземного ручья.

Некоторое время оба молчали. Страж и Керзон шли по обе стороны от лошади, Эмили покачивалась в седле. Потом Керзон спросил:

— А как ваш брат? Вы смогли отыскать его?

— Я ткнула ему в лицо вашими старыми диоскурами. Где мы находимся?

— Полагаю, что в нескольких милях к северу от вашего дома. Вы… ударили его ножом в лицо?

— Так далеко? И на севере? — Она передернула плечами. — Далеко же от того места, где я провалилась.

Керзон глубоко вздохнул; его плечи высоко поднялись и резко опустились.

— Где это произошло?

— Это случилось… большая ивовая роща на болотистом поле… но вы подумаете, что у меня началась горячка.

— По большей части ваш разум представлялся мне поразительно ясным.

Эмили вкратце описала густую ивовую рощу, низкорослых мужчин и женщин, и стишки, которые они напевали, и гигантский дуб.

— Mundus locus, — сказал Керзон, — место силы, примерно так и описанное в апокрифических «Деяниях Симона-волхва». Такие места… в них концентрируются изменения реальности. Мы с вами в прошлом году ненадолго оказались в одном таком — в храме друидов. То место искажало время, а то, в котором вы только что побывали, судя по всему, искажает пространство, как… несуществующий паук, касающийся ногами земли в разных реально существующих местах. Вошел сюда, а вышел оттуда.

Эмили оглядела смутно вырисовывающиеся в темноте холмы. Пожалуй, Керзон прав, подумала она, или, по крайней мере, не так уж далек от истины.

— Хорошо, что они небольшие по площади.

— Потому и «место». Они слишком иррациональны для того, чтобы охватывать большие пространства. — Пройдя еще несколько шагов, он произнес: — Ударили брата ножом в лицо?

— Пришлось.

— Но как…

Эмили перебила его.

— Он стал Валлийцем, и… — Ее зубы вдруг застучали, она стиснула зубы на пару секунд, а потом торопливо продолжила: — Прошлой ночью плита в церкви раскололась! А у них сохранилась голова для твари, которая лежит под этим камнем, и Адам Райт уже послал за нею в Лондон! И… и Брэнуэлл был Валлийцем, он говорил о том, что убьет нашего отца, и мне пришлось пырнуть его, чтобы выгнать из моего брата… — Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. — Я рассекла ему лоб. Надеюсь, этого хватило, чтобы изгнать Валлийца, и Брэнуэлл потом нашел дорогу домой. — Она шмыгнула носом и хмуро взглянула сверху вниз на Керзона. — Вот вы прохлаждались во французском монастыре, а мы в это время барахтались в супе, который кипел все сильнее и сильнее!

Пока она говорила, он не сводил с нее глаз, а потом взорвался:

— Что? Я слышал, что вы убили эту женщину, Фленсинг, насколько я помню, и считал, что вместе с этим вы и голову уничтожили! И что вы все же взяли Брэнуэлла под контроль при помощи тех мер, которые я вам советовал. Я был уверен, что все вернулось к прежнему состоянию — хоть и шаткому, но равновесию. — Он взмахнул сжатой в кулак рукой. — Прохлаждался!..

— Если я не писала вам, это…

— Помолчите!

Эмили запрокинула голову, смотрела на тучи, набегавшие на лик полной луны, и беспокоилась о Брэнуэлле. Он хотя бы не упадет в одну из этих ям, думала она. Скорее всего.

— Я думал о том, — вновь заговорил Керзон, — чтобы поставить в известность Рим, где находится руководство губертианцев, о том, что происходит в Йоркшире. Но они обычно очень уж рьяно берутся за дело. Я опасался, что они вполне могут убить и вас саму, как и вашего брата.

— Вас не заботит судьба моего брата.

— Не буду обманывать вас: не заботит.

Эмили вдруг поняла, что страшно устала, и подумала, что может попросту заснуть и действительно свалиться с лошади.

— Я не убивала миссис Фленсинг, — сказала она. — Это сделал ее спутник, и он же забрал