Шокирующие странствия 3: хэллоуинская антология сплаттерпанка и экстремального хоррора - Чисто Хили

мочи заполнил все пространство, достигая ноздрей Бакстера. Даже при минимальном освещении он мог видеть, как между ног Дилана расползается мокрое пятно, когда он оказался лицом к лицу со зловонным инструментом. Каждая частичка его сознания призывала его броситься вперед и убежать от монстра, но тело не могло отреагировать. Он застыл от страха.

Дилан крепко сжал губы, поджав их и изо всех сил мотая головой, пытаясь сопротивляться. Легендарное существо ущипнуло Дилана за ноздри, заставив его открыть рот, чтобы вдохнуть. Он в панике задохнулся и тут же ощутил металлический привкус щипцов на своих вкусовых рецепторах, когда инструмент коснулся его языка.

Плоские концы плоскогубцев нащупали боковые стороны его переднего зуба, часть кости, которой они теперь владели. Он чувствовал, как волнистые бороздки бьются о гладкую поверхность его нижнего ряда, как будто Мистер Гнилые Зубы пребывал в нерешительности, решив сыграть в жестокую игру "Ини-Мини-Миниее-Мо", чтобы выбрать, за какую из них потянуть первой. Плоскогубцы на мгновение заскрежетали, заставив его съежиться, прежде чем инструмент коснулся его резца.

Дилану казалось непостижимым, что он раньше отказывался чистить зубы всякий раз, когда мама заставляла его это делать. Он ерзал в удобном медицинском кресле, пока дантист тыкал своим крючковатым инструментом в укромные уголки и щели. Каждый раз, когда он возвращался, он вздрагивал, а дантист продолжал, удаляя налет и остатки пищи, застрявшие у него в деснах, где он не потрудился воспользоваться зубной нитью.

Теперь, как сказал бы его отец, он отдал бы свое левое яйцо за то, чтобы снова оказаться в этом кресле, а не смотреть в бездушные глаза дантиста-нежити из Ада. Тот, кто жаждал мучить детей в реальной жизни и был вызван простым упоминанием его имени. Толстая струйка слюны стекала по уголку его губ, когда он всхлипывал, ожидая своей кончины.

Бакстер, разинув рот, наблюдал за происходящим, слишком напуганный, чтобы отвести его, когда Мистер Гнилые Зубы обхватил рукоятку своим истлевшим кулаком, сжимая плоскогубцы. Стремительный рывок потряс его, заставив задуматься, как кошмарный демон мог двигаться так быстро. Влажное хлюпанье эхом отразилось от деревянных панелей, и он с грустью осознал, что это был звук, с которым его лучший друг терял свой первый из многих зубов - мелодия пыток.

Дилан взвизгнул так по-звериному, что Бакстер подумал, не разорвало ли это ему пищевод, когда он выходил. Из нижнего ряда, там, где обнаженный нерв соприкасался с его бьющимся языком, вырвался фонтан. Мышца, казалось, действовала самостоятельно, несмотря на травму, стряхивая волокнистый материал, оставшийся в воронке.

Прежде чем он смог прийти в себя, Мистер Гнилые Зубы схватил плоскогубцы и нырнул обратно. Дилан лихорадочно соображал, пытаясь вспомнить, сколько зубов у человека во рту. Он был уверен, что видел статистику в книге рекордов мира. Он корчился в агонии, опасаясь за свое выживание.

Мальчик успокоился настолько, что мог ясно мыслить, несмотря на пульсирующую боль. У него было всего несколько мгновений, чтобы разработать план, прежде чем следующая кость будет извлечена из своего гнезда в деснах. За долю секунды в его мозгу родилась идея, хотя он и не учел ее последствий. Времени на выработку стратегии не было.

Дилан напрягся, готовясь к агонии, если он будет действовать слишком медленно. Плоскогубцы коснулись блестящего двойника того, что был извлечен ранее. Смесь крови и слюны потекла по его губам, словно магма, стекающая по склону вулкана, быстро приближаясь к щеке.

Адреналин подтолкнул его к решительным действиям, когда он укусил то, что, как он надеялся, было пальцем дантиста. Твердая кость и металлический звон инструмента отдавались в его голове подобно камертону. Мистер Гнилые Зубы отступил, выронив плоскогубцы и прижимая поврежденный палец к груди с выражением предателя на лице.

Легенда насмешливо посмотрел на него взглядом, полным ненависти. Бакстер беспомощно наблюдал со своего места, пригвожденный к дивану жестокостью, страшась пыток, которые, несомненно, предстояли ему в следующий раз. Дилан умолял его с отчаянием в глазах.

Мистер Гнилые Зубы повернулся в сторону Дилана, засунув покрытую шелушащейся кожей руку в верхнюю часть рта, а другой ухватившись за внутреннюю сторону нижней. Он засунул мизинец поглубже в освободившуюся дырку в десне. Это была целая лужа телесной жидкости и бактерий.

Подросток пытался умолять упыря открытым ртом. Он попытался замотать головой, но сильные руки крепко держали его. Омертвевшая кожа отслоилась от его языка и растворилась, как капля кислоты.

Дилан попытался приподнять бедра и пошевелиться под напором мертвеца, но почувствовал, что если он еще раз пошевелит головой, то ударит ее об пол с такой силой, что его последние мысли разлетятся вдребезги.

После простого рывка в воздухе раздался треск. У Бакстера защемило сердце, когда он, вытаращив глаза, увидел трагическую смерть своего лучшего друга. Раздался резкий хлопок, после чего челюсть Дилана отвисла, и он высунул язык. Его лицо неестественно вытянулось, когда челюстная кость раскололась, позволив доброму доктору сжать в кулаке разинутую пасть.

Доктор вытащил зазубренную кость из питательного эпицентра десен Дилана, отчего тому показалось, что сердце вот-вот взорвется. Он плакал, давился и бормотал сдавленные мольбы, прикрываясь кулаком садиста. Кляп в виде шарика-зомби прекрасно поместился у него во рту вместе с недавно сломанной челюстью.

Выживший благодаря одному только адреналину, он вздрогнул, когда плоскогубцы вцепились в следующий зуб. В результате он треснул и разломился пополам, обнажив нервное окончание, как рожки для мороженого на ножках, наполненные сливочной помадкой, которые он и его друзья воровали в летние месяцы. Кость раскололась, унося с собой фрагменты потрескавшейся поверхности и еще больше травмируя поврежденный корень.

Страдания, вызванные злодеяниями дантиста, были невыносимы. Дилан с тоской цеплялся за свою последнюю нить жизни, стремясь дать отпор, но был вознагражден бесконечными страданиями. После того, как он умолял прекратить, он, наконец, позволил себе расслабиться после еще двух извлечений.

Бакстер, подавленный, смотрел на него, и слезы лились нескончаемым потоком. Он никогда не был плаксой, подражая жесткому характеру своего старшего брата. Но после того, как он стал свидетелем истребления своего лучшего друга, он остался наедине с глухими рыданиями в своем собственном аду. Оставаться спокойным было невозможно, и, не отвлекаясь ни на что другое, злой гуль неестественно повернул голову, чтобы понаблюдать за ним.

К удивлению Бакстера, он снова принялся вырывать зубы у мертвого ребенка, как будто собирал букет полевых цветов. Он снимал каждый эмалированный трофей с черепа Дилана с особой тщательностью. Как только он был извлечен, Мистер Гнилые Зубы осмотрел его и опустил в карман.

Бакстер застыл в благоговейном ужасе, когда зловоние от распахнутого одеяния демона-дантиста проникло в его