Невероятное наследство (книга 2) - Лана Лэнц

— Да не кричи ты, как потерпевшая, а то с перепуга ещё нагадишь нам на головы, — услышала Люба смеющийся голос Мартына в своей голове (похоже ему очень нравилось общаться, не открывая рта, впрочем, он всё делал правильно, со стороны человек, что-то орущий вороне, наверное, был бы смешон).

Птица, в прошлом бывшая неопытной ведьмой, посмотрела вниз.

Бес и Кицу всё ещё стояли на поляне, а она кружила высоко над ними.

— Зато теперь ты летаешь. Хорошо, что в это верила, знала — сможешь, ведь если не верить то, как ни старайся, ни за что не взлетишь. Никакое колдовство не поможет, и самые изощрённые заклинания не спасут. Крылья сначала вот тут вырастить надо, — он несильно пару раз стукнул себя кулаком по груди.

Только сейчас до Любы дошло — она действительно летит. Это настолько обрадовало девушку, что она тут же простила Мартына, по привычке забывшего предупредить свою хозяйку об очередном «подарке».

Спутники Любы, тоже обернувшись воронами, поднялись в небо, после чего все направились вслед за Кицу к вершине горы.

В других птиц не было резона. Странно бы смотрелась, например, стая из вороны и пары цапель. А так всё выглядело вполне естественно.

Глава 4

«Роскошная нора Кицу»

Пройдя через узкую расщелину в скале, хозяйка провела своих гостей в небольшую пещеру, служившую прихожей, откуда в разные стороны расходились каменные проходы, различные по высоте и ширине. Некоторые по размеру больше напоминали нору небольшого зверя, например лисы, остальные же вполне могли позволить высокому человеку идти, не наклоняя головы.

Туда, конечно, им пройти не предлагали.

Кицу пригласила их пройти по правому коридору, который сверху слегка закруглялся и напоминал каменную арку, из него они попали в небольшой зал с куполообразным потолком.

Жилище лисы изнутри оказалось весьма милым. Сразу чувствовалось, что это дом, который обласкан женской рукой.

Прекрасные ковры, украшавшие пол и стены, создавали уют, они были тёплыми и казались очень приятными на ощупь, это Люба проверила, едва зашла в комнату. Все разулись ещё в прихожей, как и положено в японских домах, переобувшись тапочки. Девушке тоже их выдали (красивые, новенькие), но она специально потихоньку сняла один, чтобы ощутить мягкость ковра, в которой пальцы ноги тут же приятно утонули.

«Хорошо, что здесь не циновки, как у них принято!» — тут же подумала гостья.

Второе, что бросилось её в глаза, после ковров, это традиционный японский камин «ирори», он выглядел, как квадрат, выдолбленный в полу, окантованный камнями и наполненный песком.

Вокруг ирори ковра не было, оно и понятно, огонь — не игрушка.

Используемый для приготовления пищи и обогрева помещения, он размещался прямо посредине зала. Обычно такие камины делаются без дымохода, но дымом в гостиной почему-то совсем не пахло, видимо не обошлось без магии. Уж что-что, а ковры-то впитали бы запах дыма моментально. Впрочем, Люба на эти тонкости не обратила никакого внимания, она — городская девушка не знала вообще, что такое дымоход.

Зато её заинтересовал крюк, предназначенный для того чтобы держать над огнём чайники и кастрюльки. Он представлял собой полые бамбуковые трубки с железным прутом, к нему был прикреплен рычаг, выполненный в виде плывущего карпа (в Японии это символ мужества и процветания), такой рычаг используется для регулировки высоты, на которую подвешивается посуда над очагом.

Его наверняка сделал очень талантливый мастер, даже не самый великий специалист сумел бы догадаться об этом. Работа очень уж тонкая, можно рассмотреть не только каждую чешуйку, но и эмоции этой довольной жизнью металлической рыбины.

Люба оглянулась на лису, которая внимательно наблюдала за своей юной гостьей.

— Какая красивая рыбка. Ничего, что я тут всё так бесцеремонно рассматриваю? Ни разу не была в подобных жилищах, извини. В основном видела только обычные четыре стены, а здесь всё так странно, интересно. Но, если нельзя, то ты скажи. Не хочу показаться невежливой.

— Что ты, будь, как у себя дома. Правила остались там, внизу, — лиса указала кивком головы в сторону выхода. — А здесь ты совершенно свободна и можешь делать всё, что тебе хочется. Так что не стесняйся.

Карпа этого изготовили несколько веков назад для дома Токугавы, но мне он так понравился, что я не удержалась и забрала его себе прямо из мастерской. Мастера казнили потом за то, что потерял собственность сёгуна, так что второй такой рыбки не существует.

Лиса сказала про казнь мастера просто, как будто, так и должно было случиться, и вовсе не она виновница его смерти. Люба непроизвольно отдёрнула от рыбины руку, понимая, что шедевр стоил жизни своему создателю.

Кицу это заметила и тут же перевела разговор на другую тему.

— Кстати, Мартын говорил, что ты так и не успела понежиться в горячем источнике, но это поправимо, у меня замечательный онсэн. Можно купаться и любоваться на океан и ночное небо, внизу совсем не то, тут звёзды ближе и ярче. И в воде сидеть не в купальнике, а полностью раздевшись, посторонние глаза здесь нас не достанут.

— А можно прямо сейчас туда пойти? Я бы искупалась, и голову помыть нужно, — ответила Люба, проведя рукой по волосам. Только я в купальнике, ладно?

Она посмотрела на беса, которого слова о купальнике не обрадовали.

— Конечно. Мартын пока приготовит обед. А я помогу тебе разобраться, что к чему, — произнесла лиса, приветливо ей улыбнувшись.

Люба посмотрела на беса. Тот кивнул, идите, мол, всё в порядке.

Захватив с собой тёплый махровый халат и мягкое полотенце, которое он подал, Люба проследовала за Кицу.

Онсэн представлял собой уютную округлую пещеру с выдолбленным прямо в каменном полу бассейном. Скорее всего, это углубление вымыли несколько небольших водопадов с горячей минеральной водой, бивших прямо из скалы, начинающих свой путь где-то в недрах горы, и каскадом впадающих в эту большую природную ванну, омывая и делая гладкими все выступы на своём пути. Благодаря проёму в стене скалы открывался действительно потрясающий вид на окрестные горы и океан с высоты птичьего полёта.

Края бассейна, выложенные красивыми цветными камнями, имели несколько желобков, через которые вода из ёмкости вытекала звонкими ручейками и убегала вниз к подножью горы, куда приземлялась уже холодной, пробежав с высоты по холодным камням шустрой серебристой змейкой. Благодаря небольшой углублённости самой пещеры, её было совершенно незаметно, если смотреть снизу, от подножия скалы, то увидеть