Адское пламя - Алиса Джукич

Серафима снова кивнула, вернув волосы на место. Она развернулась, и на ее щеках заблестели дорожки слез.

– Поведай свою историю, Серафима, – взмолилась я и закатала рукав, чтобы показать Звезду Моргенштерна. Холодный взгляд, колющий тысячами невидимых игл, прошелся по открывшемуся запястью. – Ты здесь из-за Авад… Вериила? – поправилась я, догадавшись, что погибшая девушка могла не знать о новом имени возлюбленного. – Я связана с ним. Он чувствует твое присутствие через метку. – Соглашусь, прозвучало не очень понятно, но как лучше объяснить тянувшиеся к ней эмоции Повелителя Смерти, я не придумала.

В этот раз призрак не утруждался кивком, лишь молча закрыл глаза, позволяя подсохшим слезам превратиться в неудержимый поток серебра.

– Это Вериил свел с тобой счеты? После того как ты предпочла другого?

Девушка распахнула веки, и в ее водянистых глазах проскользнул тусклый блеск. Нет, не вспышка ярости или искрящаяся ненависть, а раскаяние.

Ясно, Аваддон непричастен.

– Тогда кто? – Догадка стучала в висках, причиняя практически физическую боль. – Архангелы?

Вновь быстрый кивок.

Серафима сделалась прозрачнее, а льющийся от нее свет померк. Однако я не могла позволить ей исчезнуть, не разобравшись в мотивах Аваддона свести счеты с моим отцом.

– Гавриил? – гадала я, поймав себя на том, что приближаюсь к разделяющей нас с Серафимой кровати, как кошка к мышке. – Он вот-вот явится в Санта-Алан, чтобы помочь в войне против преисподней, и я единственная, кто может ему отомстить. Поэтому ты здесь?

Серафима дрогнула, как оторванный ветром лепесток. Сложив руки, она прижала их к просвечивавшейся груди. Под ее ладонями замерцало золотое свечение, словно там пряталось искрящееся сердце.

– Межмирье, – хрипло, точно каждое слово опаляло горло, произнесла она и исчезла, растаяв в темноте.

– Межмирье, – с досадой повторила я и завела руки за затылок. Таинственное место, помогающее прятаться в тенях и проходить сквозь стены. Граница миров живых и мертвых, которая высасывала душу, преломляя тело между материальностью и неосязаемостью. Пространство, в котором я боялась затеряться навсегда.

Осознав, что деваться некуда, я спустила с цепи сознания тени и позволила им окутать каждый миллиметр воспаленной от беспокойства плоти. Призрачный холод ласкал кожу, маня окунуться в его обитель, а я все не решалась полностью исчезнуть из реальности живых. Но чем дольше оттягивала неизбежное, тем сильнее слабела моя воля, а мне необходимо было узнать тайны отца прежде, чем я приведу смертельный приговор в исполнение.

Удар сердца – и теневая вуаль поглотила меня. Взмах ресниц – и окружающая обстановка потеряла краски, став серой и мрачной, как черно-белая фотография.

Глава 25. Адель

Межмирье не переносило в другое место. Духовно я находилась в отведенной Ричардом комнате, ощущая, как ее границы давят тисками со всех сторон.

Брачная метка с момента исчезновения из реальности никак себя не проявляла, даже Аваддону было не по силам отправиться вслед за мной в пустоту.

Взгляд упал на посеревшие руки и выцветшее платье. Зато Серафима приобрела тона: ее мертвенно-белая кожа порозовела, в темных волосах проступили легкие каштановые прожилки, а прозрачные глаза наполнились плотным графитовым оттенком.

Девушка выглядела… живой, словно это не она пять минут назад летала над полом и плакала жидким серебром. Теперь даже ее зеленое платье больше не развевалось за спиной, став тяжелым.

Мороз межмирья пробирал до костей, и, пока пожирающая жизнь магия не добралась до сердца, я поторопила призрака:

– У меня мало времени, Серафима. Задержусь здесь дольше чем на семь минут – и уже не смогу материализоваться.

Не обращая внимания на срывающиеся нотки в моей просьбе, девушка провела ладонью по юбке, расправляя складки, и направилась к креслу-качалке в конце комнаты. Усевшись, она жестом потребовала меня занять место на кровати.

Я не стала противиться и опустилась на матрас перед Серафимой.

– Призови его… – Ее сопрано разительно отличалось от скрипучего подобия голоса, который я недавно слышала.

– Кого?

Я нахмурилась, отчего давящее на череп чувство усилилось. Я находилась там, где не следует появляться живым, и межмирье всячески пыталось избавиться от самозванки, только вот реальность не жаждала возвращения теневого призрака.

– Зеркало. То, в котором ты видела крылья.

Я опешила, но быстро взяла себя в руки, ведь счет шел на минуты. Приоткрыла губы, чтобы напомнить, для чего я здесь нахожусь, но Серафима не позволила высказать недовольство.

– Веришь или нет, Адель, но я способна помочь тебе ужиться с Небесной магией. Она дремала внутри тебя слишком долго и теперь бесконтрольно берет верх. Только полностью совладав с ней и смешав с теневой силой, ты одержишь победу в войне с Люцифером и вернешь власть над Абраксом. Ты не просто Грааль, ты – равновесие. – Серафима сочувственно воззрилась на меня. – Девушка, которая еще до рождения стала эпицентром зловещих интриг. София создала в чреве новый сосуд для эфира, желая спасти любимого, гнившего в темнице, а Гавриил грезил о возвращении дочери, которую, поддавшись эмоциям, сгубил собственными руками. Твоих родителей свела вместе вина.

Призрак прокашлялся в кулак, точно его тошнило от воспоминаний, а мне тем временем казалось, что я провалилась в жерло вулкана.

– Ты моя сестра? Старшая дочь Гавриила?

– Угу, – просто ответила она и продолжила рассказ, пока я хваталась за матрас, силясь не свалиться на пол: – Софии было необходимо, чтобы в ребенке оказалось больше божественного начала, чем в помазанной родословной семьи Грей, ведь время поджимало – Азазель умирал. А наш отец искал девушку, не боявшуюся возлечь с самим архангелом, чтобы вдохнуть в младенца мой затерявшийся в межмирье дух. Но Гавриила ждало разочарование. София расторгла их договор по переселению в тело дочери моей души, когда поняла, что полюбила тебя больше, чем Принца Ада. Да и я бы не стала лишать сестру шанса познать жизнь. Мое время вышло, твое только началось. Гавриил, насколько мне известно, пару лет навещал тебя, но после проявления магии теней понял, к чему стремилась София, и отрекся от еще одного несовершенного ребенка.

Мне хотелось верить словам Серафимы, но жизнь неоднократно доказывала, что самые искусные лжецы на вид всегда наивны и безобидны.

– Какой прок помогать мне и лишать себя шанса вернуться? – Холод межмирья завладел ногами, и мне пришлось их скрестить, чтобы хоть как-то согреться.

– Никакого, – пожала плечами Серафима. – Скажем так, я здесь, чтобы не позволить тебе сгубить королевство и повторить мою печальную судьбу.

– Время! – напомнила я.

Неожиданно воздух в комнате