Полное собрание историй о привидениях - Монтегю Родс Джеймс

Экономка поджала губы и несколько раз кивнула.

– Расскажите, миссис Мейпл, – проговорила Мэри.

– Продолжайте же, – попросил дядя Олдис.

– Что вы о нем знаете? – вмешался и я.

– Ничего подобного здесь раньше не бывало со времен королевы Марии, папистов и всего такого прочего, – снова заговорила миссис Мейпл. – Ну вот, он здесь жил, в этом самом доме, и они тоже с ним, причем, могу даже сказать, в этой самой комнате. – Экономка тревожно переступила с ноги на ногу.

– Кто это с ним был? Вы имеете в виду жильцов дома? – спросил дядя Олдис подозрительно.

– Да нет, господин доктор, вовсе нет; думаю, он их из Ирландии привез. Жильцы дома даже и представить себе не могли, что он за штучка. Но в городе о его ночных вылазках знал всяк и каждый. А те, из Ирландии, уж такие злыдни, они бы и с ребенка из могилы кожу ободрали. Когда сердце иссохло, то и призрак выходит тощий и уродливый – так мистер Симпкинс говорит. И вот под конец (по словам мистера Симпкинса) они набросились на него самого – на двери церкви, где они его догнали, до сих пор виден след. Это чистая правда, мистер Симпкинс показывал мне эти отметины. Он был лорд, и окрестили его именем нечестивого царя из Библии; о чем только думали, давая ребенку такое имя!

– Сол его звали, иначе Саул, – вставил дядя Олдис.

– Точно, Саул, спасибо вам, господин доктор. И как раз царь Саул, как сказано в Библии, вызывал духи мертвецов, до того мирно спавших в своих могилах. Ну не чудно ли: молодой лорд носил это самое имя, и дедушка мистера Симпкинса видел из своего окна, как он темной ночью бродил по кладбищу со свечой в руке от могилы к могиле, а они следом по траве. А как-то раз, ночью, он подошел прямо к дому старого мистера Симпкинса, к тому окну, что выходит на кладбище, и прижался носом к стеклу: хотел знать, не видит ли его кто-нибудь в комнате. Ну, тут старому мистеру Симпкинсу пришлось скорчиться под окошком и не дышать, пока он не услышал удалявшиеся шаги и шелест травы за ними. Утром мистер Симпкинс выглянул из окошка, а в траве следы и мертвые кости. Да, злой он был ребенок, но пришлось ему за все ответить и тогда, и потом тоже.

– Потом? – Доктор Олдис нахмурился.

– Да, господин доктор, все это повторялось ночь за ночью и во времена старого мистера Симпкинса, и во времена его сына – отца нашего мистера Симпкинса, – да и при нашем мистере Симпкинсе тоже. Прижмется к окну, в особенности когда вечер холодный и в доме разведут огонь, уткнется носом в стекло, руки дрожат, рот то раскроет, то закроет. Простоит так с минуту, а затем уходит обратно в темень, на кладбище. Но открыть окошко они и подумать не смеют, хоть и жалко смотреть, как бедный мальчуган зябнет да и от года к году становится все прозрачнее.

Верные слова повторяет наш мистер Симпкинс за своим дедушкой: „Когда сердце усохло, то и призрак выходит тощий и уродливый“.

– Да уж, – произнес дядя Олдис внезапно – так внезапно, что миссис Мейпл осеклась. – Спасибо. А теперь пора расходиться.

– Но, дядя, – встрепенулась Мэри, – разве ты не собираешься открыть шкаф?

Дядя Олдис покраснел, буквально вспыхнул.

– Дорогая, – проговорил он, – можешь порицать меня за трусость или хвалить за благоразумие – как тебе угодно. Но я не только никогда сам не открою ни шкаф, ни комод, но и не дам ключи ни тебе, ни кому другому. Миссис Мейпл, не будете ли вы так добры пригласить кого-нибудь, кто бы перенес эту мебель в чулан?

– А когда это будет сделано, миссис Мейпл, – добавила Мэри, в лице которой я прочел, как ни странно, не досаду, а скорее облегчение, – спрячьте туда же еще и пакетик, который я дам вам.

Мы покидали загадочную комнату, ни о чем не сожалея. Распоряжения дяди Олдиса в тот же день были выполнены. Так что, – заключает свои записи мистер Спирман, – в Уитминстере имеется своя комната Синей Бороды и, подозреваю, тамошний чертик-в-табакерке ждет своего часа, чтобы показаться очередному обитателю дома старшего пребендария».

Дневник мистера Пойнтера

Аукционный зал старинной и знаменитой лондонской книготорговой фирмы – известное место встреч коллекционеров, библиотекарей и продавцов, причем не только во время торгов, но и особенно в те дни, когда проводятся показы выставленных на продажу книг. Именно в этом зале и началась цепочка удивительных событий, поведанных мне несколько месяцев назад человеком, на которого они повлияли самым непосредственным образом, – а именно мистером Джеймсом Дентоном, магистром искусств, членом Общества антикваров и т. д., и т. п., некогда проживавшим в Тринити-холле, а ныне – или в недалеком прошлом – в поместье Рендком, графство Уорик.

В один из весенних дней минувшего года он ненадолго приехал в Лондон по делу, связанному главным образом с меблировкой дома, который для него только что достроили в Рендкоме. Возможно, вы будете разочарованы, узнав, что поместье Рендком – совсем недавнего происхождения, но тут я ничем не могу вам помочь. Там, безусловно, и раньше стоял господский дом, но он не отличался ни красотой, ни примечательностью. А если бы и отличался, ни красота, ни примечательность не спасли бы его от разрушительного пожара, который года за два до начала нашей истории превратил его в груду пепла. Рад вам сообщить, что самые ценные вещи все же удалось спасти, а сам дом был надежно застрахован. Так что к строительству нового и куда более удобного жилища для себя и своей тетушки – больше никого в семействе не было – мистер Дентон приступил с относительно легким сердцем.

В Лондоне у него образовался некоторый досуг, и, оказавшись неподалеку от аукционного зала, вкратце описанного мною выше, мистер Дентон решил зайти туда на часок – лелея надежду, что в знаменитой коллекции рукописей Томаса, часть которой была тогда выставлена для ознакомления, он найдет материалы, имеющие отношение к истории и топографии того уголка Уорикшира, где он теперь жил.

Он явился по знакомому адресу, приобрел каталог и поднялся в зал; там, по давно заведенному обычаю, книги были расставлены в шкафах, а некоторые разложены на длинных столах. У полок или на стульях за столами разместились посетители, среди них было много знакомцев мистера Дентона. Кое с кем он обменялся кивками и приветствиями, а потом сел листать каталог и помечать интересовавшие его предметы. Он недурно продвинулся,