История Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном томе - Артем Владимирович Драбкин

Ожесточенное сопротивление противника заставило П. А. Ротмистрова перенести направление удара. Во второй половине дня его танкисты по берегу Псела прорвались к переправам дивизии СС «Мертвая голова», угрожая окружением ее плацдарма. Немцам с большим трудом удалось оттеснить советских танкистов и ликвидировать угрозу плацдарму в излучине Псела. Группа из 15 «тридцатьчетверок» под командованием майора П. С. Иванова, прикрываясь лесопосадкой, прорвалась вдоль железной дороги в совхоз «Комсомолец». Советские танкисты углубились в оборону противника почти на 5 километров. Тогда на выручку своим поспешили тяжелые «тигры». Несколько часов гремели танковые бои. Группа Иванова оказалась блокирована, и тридцатишестилетний комбат погиб, сгорев в танке.

Потери под Прохоровкой были тяжелыми. За 12 июля два корпуса 5-й гвардейской танковой армии потеряли от половины до двух третей своих танков. Нанести противнику сокрушительный удар не удалось, но потери немецких войск в людях и технике также были весьма велики. Позднее эти события были сильно приукрашены. К примеру, П. А. Ротмистров так писал о начале сражения под Прохоровкой: «Навстречу двигались две громадные танковые лавины». В действительности же крупной массы танков в том сражении не было ни у немцев, ни у танковой армии Ротмистрова. Одновременно в бою участвовало примерно две сотни танков с обеих сторон.

Танковый контрудар под Прохоровкой не стал решающим сражением, после которого «Цитадель» рухнула. Немецкие «панцеры» не были уничтожены в «рукопашной» на Прохоровском поле, но, несмотря на неудачу контрудара, Н. Ф. Ватутин сумел отыграться. В то время как начиналась атака танковой армии П. А. Ротмистрова, на другой стороне вбитого немцами в советскую оборону клина в наступление перешли куда меньшие силы, которым удалось прорываться на стыке двух корпусов. Немецкие войска на этом направлении были вынуждены свернуть наступление и обороняться. Донесения командира 48-го танкового корпуса генерала Отто фон Кнобельсдорфа рисуют картину возникшего из-за умело нанесенного советского контрудара хаоса: «Атаки на общий западный и северный фронты корпуса срывают плановое исполнение приказа»; «Из-за принятых решений соединения корпуса перемешиваются, и, чтобы их упорядочить, потребуется еще определенное время». Все большему числу немецких командиров становилось ясно, что операция «Цитадель» выдыхается.

Операция «Кутузов»

Как и было запланировано советским командованием, 12 июля началось наступление на Западном и Брянском фронтах. Операция получила наименование «Кутузов». Одной из главных задач операции было атаковать в тот момент, когда главные силы немецких войск втянуты в наступление на северном фасе Курской дуги. Удар Красной армии наносился к северу от Орла в тыл немецкой группировки. Риск заключался в том, что выделенные для «Кутузова» армии из резерва Ставки Верховного главнокомандования должны были прибыть через несколько дней после начала операции. Возвестившая о начале советского наступления артиллерийская подготовка была очень мощной. Передовые позиции вермахта были буквально подняты в воздух. Красноармейцы шли за огневым валом в полный рост, почти не встречая противодействия. Сопротивление усилилось лишь при подходе ко второй полосе немецкой обороны. Кроме того, немцами были задействованы крупные силы авиации, которые перебросили с южного фаса Курской дуги за несколько дней до этого. Тогда немецкое командование планировало ускорить наступление Вальтера Моделя. Теперь штурмовики и пикирующие бомбардировщики должны были спасти его от разгрома. Карусель ударов авиации, обрушившаяся на наступавшие советские танковые части, позволила выиграть время для вывода из боя ударных соединений «Цитадели». Потрепанные в наступлении дивизии получили новую задачу: цементировать оборону. Модель принял командование над всеми немецкими войсками, оборонявшимися под Орлом.

Очередной импульс сражению на северном фасе Курской дуги дали обещанные Ставкой Верховного главнокомандования резервы – общевойсковая и танковая армии, которые вступили в бой через неделю после начала операции. Однако к моменту ввода в сражение двух свежих армий немецкая оборона уже приобрела достаточную устойчивость.

До железной дороги Орел – Брянск, основной коммуникации немцев в Орловском выступе, было, казалось, рукой подать. Отдельные отряды даже пробивались к ней и подрывали полотно. Однако перерезать эту важнейшую артерию так и не удалось. В итоге осуществить «Цитадель» наоборот, то есть срезать Орловский выступ ударами с севера и с юга, в ходе операции «Кутузов» не удалось. Вместе с тем постоянная угроза окружения заставила Моделя начать отступление. Если Ржевский выступ «гений обороны» удержал, то Орловскую дугу ему пришлось оставить. Катастрофы, подобной окружению 6-й армии в Сталинградском «котле», не произошло, но по самолюбию немецкого командующего был нанесен серьезный удар. Немецкие войска отходили на линию «Хаген» в основании Орловского выступа. 5 августа Красной армией был освобожден Орел, а в середине августа бои здесь постепенно затихли.

Операция «Румянцев»

Переход в общее наступление на южном фасе произошел позднее, чем на других участках Курской дуги. Для сохранения устойчивости Воронежского фронта пришлось задействовать резервные армии А. С. Жадова и П. А. Ротмистрова. Поэтому немедленно переходить от обороны к наступлению было невозможно. Фронту потребовались почти три недели для восстановления сил. Только 3 августа началась операция «Полководец Румянцев» – советское наступление под Белгородом и Харьковом, – получившая кодовое наименование в честь русского военачальника XVIII столетия, командовавшего войсками в ходе Семилетней войны с Пруссией (1756–1763) и войн с Турцией.

В окончательном виде план был разработан на основе указаний Ставки Верховного главнокомандования, данных 22 июля 1943 г. Главный удар было решено нанести смежными флангами Воронежского и Степного фронтов в обход Харькова с запада. Этот вариант давал значительный выигрыш во времени, так как не было надобности производить крупные перемещения войск. Сложившаяся в ходе оборонительных боев группировка на левом крыле Воронежского и на правом крыле Степного фронтов в основном соответствовала этому варианту плана наступления. У нового плана также было еще одно неоспоримое преимущество. Намечаемые удары были направлены вдоль рек, что в значительной степени ослабляло их значение как сильных естественных преград. После выхода войск двух фронтов в район к западу от Харькова им навстречу должна была нанести удар 57-я армия Юго-Западного фронта. Таким образом, несмотря на серьезные изменения первоначальных планов, советское командование сохраняло идею «канн» – сражения на окружение. Только теперь они были асимметричными: очень мощная правая «клешня» и сравнительно слабая левая.

Если сформулировать в одном слове главную идею плана советского наступления, то это будет слово «скорость». В план закладывались высокие темпы продвижения танковых армий. Буквально за три-четыре дня они должны были продвинуться на 100–120 километров. 5-я гвардейская танковая армия должна была пройти за три дня 100 километров: 40 в первый день и по 30 в каждый из последующих дней. Такой стремительный бросок обеспечил