История Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном томе - Артем Владимирович Драбкин

«Нам, и прежде всего мне, надо было думать не о контрударе, а об отражении удара превосходящих танковых сил противника. Русская пословица говорит: семь раз отмерь, один раз отрежь. Но беда в том, что долго отмерять у нас не было времени. События развивались с головокружительной быстротой. Враг ставил под угрозу вторую полосу нашей обороны и мог с ходу прорвать ее». Над советскими командирами и командующими все еще довлел опыт предыдущих лет войны, когда задержки с вводом в бой резервов вообще приводили к быстрому взлому обороны на всю глубину. Танковые контратаки хотя бы сдерживали развитие успеха противником. Но после появления у немцев тяжелых танков «Тигр» контратаки стали смертельно опасными.

Командующий Центральным фронтом К. К. Рокоссовский также отдал приказ на контрудар уже в первые часы битвы на Курской дуге. Его бронированным кулаком была 2-я танковая армия генерал-лейтенанта А. Г. Родина. Поначалу К. К. Рокоссовский хотел атаковать уже вечером первого дня сражения, но сбор сил затянулся до следующего утра. Более того, полностью готов к бою был лишь один из корпусов армии Родина. Ранним утром он контратаковал вбитый в советскую оборону танковый клин. Немецкий офицер-танкист позднее вспоминал: «Вспышки от множества артиллерийских батарей были видны вдали у горизонта, обрушивая на батальон сильный огонь. В тот же момент несколько волн вражеских танков, с сидящей на них пехотой, атаковали наши позиции». Ожидаемого успеха контрудар не принес, через несколько часов боя советские танкисты отошли на исходные позиции. Ближе к вечеру вышел на позиции и перешел в атаку еще один корпус, но успеха он также не достиг. Несколько десятков «тридцатьчетверок» остались чадить густым черным дымом на раскисшем после летнего дождя поле. Будучи разочарован результатами контрудара, К. К. Рокоссовский тем не менее не считал его бесполезным. Впоследствии он отмечал в своих мемуарах: «Мы выиграли время для того, чтобы сосредоточить необходимые силы и средства на наиболее угрожаемом направлении». Однако по итогам второго дня боев командующий фронтом сменил стратегию. Танковая армия А. Г. Родина перешла к обороне. Теперь танки должны были стать арматурой, скреплявшей оборону советской пехоты.

Новая тактика К. К. Рокоссовского вскоре принесла свои плоды. Его противник, Вальтер Модель, ввел в бой свежую 4-ю танковую дивизию из своего резерва. Изучив обстановку, немецкий командующий нацелил ее на слабую точку советской обороны – село Теплое. Однако генерал танковых войск Иоахим Лемельзен – командир корпуса, которому Модель подчинил дивизию, – предпочел свести все имевшиеся на направлении главного удара танки в одну «бригаду Бурмейстера». Идеей Лемельзена была атака крупной массой техники на узком участке фронта под Ольховаткой. Немецкий офицер-танкист из 4-й танковой дивизии вспоминал: «Русские подготовили оборонительные позиции на всех господствующих и тактически важных участках местности, куда можно было загнать танки и использовать как бронированные пушечные и пулеметные гнезда. Уничтожить вкопанные танки было очень трудно, потому что они были хорошо замаскированы, а их орудия располагались над самой землей. Большая ширина позиций не позволяла обойти их и нанести удар с тыла». Атаки «бригады Бурмейстера» разбились о советскую оборону. Модель был из тех командующих, что предпочитают руководить с передовой. С одной стороны, это позволяло видеть поле боя, однако с другой – командующий оказывался изолирован от стекавшейся в штаб информации. В итоге о самоуправстве Лемельзена Модель узнал только вечером и пришел в ярость, но к тому моменту приказ развернуть удар в сторону Теплого уже запоздал. Советская оборона на этом участке фронта была упрочнена и выдержала все удары.

Еще одной ключевой точкой сражения на северном фасе Курской дуги стала превращенная в руины железнодорожная станция Поныри. Известный советский писатель и поэт Константин Симонов, побывавший там после боев, вспоминал: «Хорошо зрительно помню тогдашний вид Понырей, за которые шел бой: разбитые станционные здания, торчавшую, как палец, уцелевшую водокачку». Для штурма Понырей немцами была собрана «группа Каль» из оставшихся в строю «Фердинандов» и штурмовых самоходок «Брумбар». Внезапным сосредоточенным ударом крупных сил тяжелой бронетехники вермахту удалось прорваться глубоко в тыл оборонявшим Поныри советским частям. Однако здесь немцы попали в «огневой мешок» нескольких истребительно-противотанковых артполков. В этом бою наводчик орудия 2-го дивизиона 159-го гвардейского артполка 19-летний гвардии сержант М. С. Фомин уничтожил два тяжелых танка «Тигр», пять средних немецких «панцеров», противотанковое орудие и более роты солдат противника. Будучи раненным, продолжал вести огонь. За этот подвиг он был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Маневр немецких тяжелых танков сдерживался минным полем с многочисленными фугасами из авиабомб и тяжелых снарядов. Прорваться в глубину советской обороны на плечах «группы Каль» у немцев не получилось. После нескольких дней ожесточенных боев ни под Ольховаткой, ни под Понырями решительного успеха наступающим добиться не удалось. Уже на пятый день битвы наступление Вальтера Моделя на северном фасе Курской дуги выдохлось. Бои в последующие дни не принесли немцам даже ограниченных тактических успехов.

Когда задача «измотать противника» Центральным фронтом была выполнена, пришло время думать о наступлении. Маршал Г. К. Жуков вспоминал, как на пятый день боев ему позвонил Сталин. Ознакомившись с обстановкой, он сказал: «Не пора ли вводить в дело Брянский фронт и левое крыло Западного фронта, как это было предусмотрено планом?» – «Здесь, на участке Центрального фронта, противник уже не располагает силой, способной прорвать оборону наших войск, – ответил я. – Чтобы не дать ему времени на организацию обороны, к которой он вынужден будет перейти, следует немедленно переходить в наступление всеми силами Брянского фронта и левым крылом Западного фронта, без которых Центральный фронт не сможет успешно провести запланированное контрнаступление». – «Согласен. Выезжайте к Попову и вводите в дело Брянский фронт. Когда можно будет начать наступление Брянского фронта?» – «Двенадцатого». – «Согласен». Так советским Верховным командованием был определен день, в который заканчивалась «преднамеренная оборона» на Курской дуге.

Если Центральный фронт уже на пятый день битвы сумел стабилизировать свою оборону, то на Воронежском фронте ситуация в этот момент была близка к критической. Местность способствовала ведению маневренной войны и постоянному переносу острия удара. В полосе Центрального фронта танкодоступной считались 90 километров фронта, а в полосе Воронежского все 200. Медленно, но верно немцы преодолели две из трех полос обороны, построенной войсками Н. Ф. Ватутина. Расплатой за это стали большие потери танков. Советская противотанковая оборона была гораздо совершеннее, чем в 1941–1942 гг. Противотанковые бригады сзывали свои полки по рации на участок прорыва и окаймляли его огнем, который не выдерживала даже новейшая бронетехника немцев. К тому же танки «Пантера» были хуже бронированы, чем «тигры». В итоге на пятый день боев из