Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну? - Леонид Маратович Павлов

ходе англо-франко-советских переговоров. Как всегда, не сообщая названия германских газет, которые как обычно все-все выдумали, советские газеты писали, что в некоторых немецких газетах вчера появилось сообщение, что будто бы в переговорах с Англией и Францией Советское правительство настаивает на гарантировании своих дальневосточных границ, что именно это является препятствием к заключению трехстороннего соглашения. ТАСС заявляло, что это сообщение беспочвенно и является вымыслом491.

Советские люди, как известно, ни немецких, ни каких-либо других иностранных газет не читали и не могли знать, что они там измышляют, тем более, что немецким газетам принято было априори не верить. Для советских людей опубликованное в «Правде» сообщение было пустым звуком. Очередная утечка, «слитая» в прессу по прямому указанию Сталина, была предназначена, по всей вероятности, для Гитлера, дабы таким образом показать, что никакого альянса против Японии, являвшейся главной союзницей Германии, на Дальнем Востоке образовано не будет. Да и Японию, которую очень беспокоила активность Советского Союза в Китае и Монголии, таким нехитрым способом, рассчитывали успокоить. Тем более то, что Советское правительство не в ходе переговоров не просило для себя никаких гарантий на Дальнем Востоке, было чистой правдой.

21 июня берлинский корреспондент английской газеты «Дейли телеграф энд Морнинг пост» сообщал что в Восточной Пруссии, а также в других местах, где Германия имеет общую границу с Польшей, ведутся работы по усилению этих границ. В последние месяцы Германия значительно укрепила пограничную полосу шириной в 45 миль и длиной в 300 миль от Балтийского моря до пункта, отстоящего на 25 миль к югу от Бреслау. (Польское название – Бреславль; сегодня – польский город Вроцлав. – Л.П).

Агентство Бритиш Юнайтед Пресс передавало из Берлина, что в хорошо информированных германских кругах ожидают обострения германо-польских разногласий в ближайшее время.

Германия принимала также меры к укреплению франко-германской границы. Специальный корреспондент газеты «Ньюс кроникл» в Меце (во Франции, близ германской границы) сообщал, что германский генеральный штаб отправил значительные силы к «линии Зигфрида»492. Близ Трира, Келя, Кайзерслаутерна сосредоточено около 15 тыс. германских солдат. К первой линии укреплений дополнительно направлено около 50–60 тыс., а ко второй – 30–40 тыс. человек. Штаб командующего этими войсками генерала Вицблена расположен в Крейцнахе. На аэродроме в Саарбрюккене ожидается эскадрилья легиона «Кондор», сражавшаяся в Испании на стороне генерала Франко. В течение последних 4–5 дней в западных районах Германии замечаются усиленные передвижения германских войск493.

21 июня Сидс и Наджиар вручили Молотову проект статьи 1 договора о взаимопомощи между Англией, Францией и СССР, в котором говорилось:

Соединенное Королевство, Франция и Советский Союз обязываются оказывать друг другу немедленно всяческую посильную поддержку и помощь, если одно из этих государств будет вовлечено в военный конфликт с каким-либо европейским государством в результате либо

1) агрессии этого государства против одного из трех государств или агрессии этого государства, которая, будучи направлена против другого европейского государства, представляла бы тем самым угрозу безопасности одной из трех держав, либо

2) агрессии этого государства против другого европейского государства, которое заинтересованное договаривающееся государство обязалось, с согласия последнего, защищать против такой агрессии.

Поддержка и помощь, предусматриваемые в настоящей статье, будут оказываться в соответствии с принципами Лиги Наций, но без того, чтобы необходимо было ожидать действия Лиги494.

Союзные дипломаты заявили, что, учитывая позицию Правительства СССР, а также данные географического порядка, Румыния, Польша, Латвия, Финляндия и Эстония являются именно теми европейскими государствами, неприкосновенность которых представляет один из элементов безопасности Советского Союза. Бельгия, Голландия и Швейцария являются для Франции и Англии теми европейскими державами, которые имеют для безопасности Франции и Англии то же значение, что и пять вышеупомянутых держава для Советского Союза. При этом Наджиар лично предложил, чтобы страны, которым предоставлялись гарантии трех держав, были перечислены в отдельном документе, не подлежавшем опубликованию495.

Таким образом, правительства Англия и Франция в этих предложениях впервые официально заявили о правомерности распространения гарантий не только на соседние с Францией государства, но и на прибалтийские страны, граничащие с Советским Союзом, и имеющие такое же значение для его безопасности, как Бельгия, Голландия и Швейцария для безопасности Франции и Англии. Это был еще один шаг к взаимности, которой Советское правительство добивалось на всем протяжении переговоров. Вопрос, впрочем, требовал еще длительной и тщательной доработки.

Однако вместо того, чтобы еще раз изучить предложения Франции и Англии, которые проявляли вполне очевидное стремление к компромиссу с Советским Союзом и шли на все новые и новые уступки, Кремль снова продемонстрировал свое нежелание договариваться. Свидетельством тому служит опубликованное на следующий день в газетах сообщение, в котором говорилось, что вчера Молотовым были приняты Сидс, Наджиар и Стрэнг, передавшие «новые» англо-французские предложения, повторяющие прежние предложения Англии и Франции, не представляющие какого-либо прогресса по сравнению с предыдущими предложениями496.

Тот факт, что действительно новые по содержанию предложения союзников взяты в кавычки, говорит не о стремлении Кремля к сохранению мира в Европе, а о движении в прямо противоположном направлении. Это сообщение ставило, по сути дела, жирный крест на всех переговорах.

В тот же день Молотов вручил Наджиару и Сидсу памятную записку, повторяющую сообщение в «Известиях». Однако было одно отличие: в записке, указывалось, что прежние предложения Англии и Франции встретили со стороны Советского правительство серьезные возражения, оно сочло эти предложения неприемлемыми и решило отклонить497.

И какого рожна вам, товарищи большевички, еще надо? Ведь процесс, что называется, пошел! Правительства Франции и Англии сначала признали советские формулировки «взаимности», затем признали обоснованными советские требования обеспечить гарантии прибалтийским государствам, даже, несмотря на то, что те о помощи не просили, и что у Латвии и Эстонии были пакты о ненападении с Германией. Англия прислала в Москву своего специального представителя с широкими полномочиями. И это – всего за два – три месяца и при наличии огромного числа объективных и неразрешимых противоречий между западными демократиями и первым в мире государством пролетарской диктатуры, которое, кроме всего прочего, провозгласило своей главной целью мировую революцию, то есть, уничтожения этих самых западных демократий. Кремль же на любые существенные уступки идти упорно отказывался, грубо диктуя правительствам Англии и Франции свою волю. Но бесконечно такая волынка продолжаться не могла, и это хорошо осознавали в Лондоне и Париже. Столь же хорошо это понимали и в Берлине, осуществляя активную политику по улучшению германо-советских отношений.

22 июня Сидс писал Галифаксу о состоявшихся накануне переговорах. Сидс отмечал, что работавший переводчиком Потемкин спросил, ссылаясь на § 1 нового англо-французского проекта