Дневник артиллерийского офицера - Борис Геннадьевич Цеханович

class="p1">– Беляев, молодцом! – Я в восторге хлопнул своего подчинённого по плечу и мы оба склонились к своим оптическим приборам, выбирая новую цель. К этому времени дым над машинами во дворе пропал и я решил позднее повторить огневой налёт дивизионом.

– Товарищ подполковник, это вы сейчас стреляли в район вон того здания? – Появившийся в окопе капитан, командовавший подразделением РЭБ, показал рукой на здание института.

– Ну, я, – настороженно произнёс Беляев, опередив меня, – А в чём дело?

Седоватый капитан улыбнулся: – Мы минут пять тому назад перехватили из того района сообщение, что прямым попаданием мины в окоп убит полевой командир Магомед. Нормально сработали. – Капитан вышел из окопа, а я повернулся к командиру миномётной батареи.

– Ну, Марат, на орден работаешь. Раз с самого начала так удачно пошло, давай продолжаем.

Дали ещё один точный залп в район сада у института, а потом довернули влево и нанесли удар по группе неприметных домишек. Дома затянуло дымом и пылью от разрывов и пока он развеивался ударили по «Пентагону», а потом через пятнадцать минут опять долбанули по группе домишек. А вскоре в окопе вновь появился офицер РЭБовец.

– Товарищ подполковник, опять отличились – накрыли командный пункт боевиков.

Я довольно махнул рукой: – Давай, докладывай – только поподробнее.

– Видать, когда вы первый огневой налёт провели, они вышли в эфир и доложили кому-то из старших, что их сильно обстреляли с миномётов – есть несколько убитых и много раненых. Между огневыми налётами шёл активный радиообмен, в котором они решали, как лучше провести эвакуацию раненых и убитых. А тут вы второй раз ударили – в эфире наступила тишина. Их старший несколько раз запрашивал, а через несколько минут кто-то там вышел в эфир. И такой голос у него: контуженного или очень раненого.

– У нас… все… убиты…, я остался один….. Заберите меня отсюда….

– Борис Геннадьевич, давайте ещё куда-нибудь долбанём, пока удача в руки прёт, – радостно завопил Беляев и сразу же получил замечание от генерала Малофеева. Комбат притих: оказывается, пока мы с ним увлечённо обстреливали Старые Промыслы в своём секторе, окоп наполнился офицерами. Комбриг Турковский поставил задачи своим подразделениям и началась зачистка жилого сектора. Задумка была следующая – двумя батальонами бригада ВВ вдоль Старопромысловского шоссе выдавливает боевиков из этого района. И по началу всё шло нормально. Батальоны быстро развернулись и в районе Ташкала Нефть сумели перерезать кишку жилого сектора. Правофланговый батальон сразу же взломал оборону боевиков и сумел продвинуться вперёд по частному сектору на 600-700 метров, а левофланговый, упёршись в хорошо организованную оборону, затоптался на месте, в результате чего образовалась брешь, куда начали просачиваться боевики и окружать батальон. Мгновенно сложилась критическая ситуация для наших и по приказу комбрига батальоны начали отступать неся потери и к вечеру откатились на первоначальные позиции. За день боя бригада потеряла 31 человек убитыми, 47 ранеными и 12 человек без вести пропавшими. Отступали в такой сложной обстановке, что не могли забрать многие трупы своих солдат. Но об этом мы узнали лишь вечером, а пока по приказу Малофеева начали обстреливать жилой сектор в районах сосредоточения боевиков. Миномётчики и дивизионы работали точно. Мины и снаряды ложились туда, куда и нужно. В нескольких местах возникли пожары, пачкая голубое небо чёрным дымом. В воздух летели обломки домов, шифера, подымалась густая кирпичная пыль, постепенно застилающая окрестности.

Опять пришёл офицер-РЭБовец – смеётся: – Сейчас в эфир вышел какой-то полевой командир и орёт – Меня накрыли миномётами. Кто меня продал – Скоты? Ведь никто не знает, что я здесь нахожусь. Если узнаю, кто меня сдал, я того убью….

Посмеялись всем КНП и вновь начали обстреливать жилые кварталы. Вскоре в окопе появились два чеченца-гантемировца и начали, тыкая пальцем в школу на карте, требовать чтобы я открыл туда огонь, так как там от огня боевиков их подразделение несёт потери. Я отослал их к генералу и те настойчиво стали приставать к нему.

– Товарищ подполковник, откройте огонь, куда они просят, – отдал приказ Малофеев. Пожав плечами, Беляев по моему приказу открыл туда огонь, но через 7-8 минут прибегает разъярённый полковник Турковский и орёт, требуя прекратить огонь – там его подразделения. Слава богу, никого не зацепили. Мы вытащили из окопа «гантемировцев».

– Сучары, если вы ещё раз сунетесь к нам – пристрелим, – ожидая бурную реакцию и возражения со стороны «дружественных чеченцев», мы были удивлены, когда они смиренно выслушали нас и остались наверху окопа, не осмеливаясь спустится вниз.

ВВэшники откатились обратно, дневная работа закончилась. Мы, свернувшись, убыли к себе. Чистякову полегчало и выглядел он гораздо лучше.

* * *

В четыре утра поднялись, быстро позавтракали и в шесть, по темну, опять были на старом КНП. ВВэшники уже были здесь, заполонив все ячейки, в том числе и вчерашнюю.

Разочарованно вздохнув, в тесноте стал разворачивать свои приборы в маленькой ячейке. Одну ногу треноги большого оптического прибора задрал вверх, уткнув её в бруствер ячейки, а две утопил в мягкое дно окопа. Со вздохом вспомнил Андрея Яблокова и его просторные полковые КНП. Ещё раз вздохнул и, неприязненно поглядывая на ВВэшников, которые за эти двое суток не сумели оборудовать КНП для своего комбрига, стал раскладывать карту и свои документы на сыром бруствере. В чистом небе посвёркивали звёздочки и день ожидался такой же ясный и тёплый.

Сегодня бригада будет вытаскивать свои трупы и ещё раз попытаются взять школу, а мне генерал Малофеев поставил задачу.

– Товарищ подполковник, – генерал сильно ткнул карандашом в карту и проткнул её. Досадливо перематерился в полголоса, разгладил пальцем дырку и уже более осторожно карандашом показал школу, – смотри, боевики засели в школе – в подвале. Позиция ключевая и оттуда простреливается всё пространство, не давая батальону продвинуться вперёд. Пока не возьмём школу – ничего у ВВэшников не получится. Так что давай своей артиллерией долби по зданию школы и попытайся её разрушить, так чтобы завалить боевиков в подвале. Если задача понятна, то вперёд.

Я вернулся к себе в ячейку и, прильнув к окулярам прибора, попытался разглядеть здание школы. Но ничего не увидел. Надо сказать, что не только я своей артиллерией работал по этому району. Стреляла и артиллерия 245 полка: Витька Хамзин сейчас шикарно расположился в просторном окопе в тридцати метрах от нас, а полковник Ткач внимательно слушал Малофеева, ставившего ему задачу. Стреляли и танки с прямой наводки. Ещё вчера я приказал капитану Плеханову расстрелять все будки и сооружения на крышах всех зданий в том районе и теперь лишь жалкие