ПТБ или повесть о противотанковой батарее - Борис Геннадьевич Цеханович

что журналисты строчат все его байки в блокнот и на диктофоны, буйная фантазия командира батареи стала приобретать болезненные очертания. Мы моргали Кирилову, подавали различные сигналы и знаки, чтобы он прекратил враньё. Но тут Игорь выпучил глаза и заявил, что Дудаев объявил его своим личным врагом. Журналисты даже дышать перестали, предчувствуя сенсацию, а мы безнадёжно махнув рукой, почти равнодушно ждали, что он ещё «сморозит». Офицер сделал значительную паузу, обвёл всех победным взглядом и бухнул очередную брехню, от которой даже мы остолбенели.

А Кирилов в упоении рассказывал, как он лично, со своего пистолета расстрелял семью Дудаева. Журналисты, наконец-то поняв, что столкнулись с редкой формой военной шизофренией, захлопнули блокноты, выключили диктофоны и поспешно покинули нас, с опаской поглядывая не только на Игоря, но и на остальных. Как бы их самих не постреляли…

Так что доказывать сейчас что-либо было бесполезно. После совещания меня в сторону отвёл Игорь Чуватин.

- Боря, я тут два дня с утра до вечера выезжаю в расположение позиций десантников и веду там разведку. (Они занимают оборону по верху горы, которая тянется от северной окраины Чечен-Аула до села Пригородное). Очень много целей для твоих противотанкистов. Духи там на машинах разъезжают ничего не боясь. Может завтра проскочишь со мной с ночёвкой? – Игорь выжидающе смотрел на меня.

- Игорь, ты мог бы и не спрашивать об этом: конечно, согласен.

- Боря, только одно условие: не болтать о завтрашней поездке. Командир полка, в принципе,

против использования противотанковой батареи. Это не столько связано с танками соседнего полка, сколько он не совсем доверяет колёсам: типа пробьют колёса, как он поедет и будет воевать дальше? У него такие рассуждения.

- Игорь, всё понятно. Где завтра встречаемся?

Глава шестая.

Засада.

Небольшая колонна из нескольких машин свернула в около деревни вправо, промчалась мимо фермы, двух прудов, где на острове ещё сохранились остатки кафе и въехала в лес у подножья хребта. Впереди шло ПРП начальника артиллерии, потом КШМ с дивизиона, мой БРДМ и противотанковая установка Некрасова. Пока дорога более-менее полого подымалась среди деревьев мы не отставали, а потом расстояние между машинами стало увеличиваться и мы остались одни. Так можно было дождаться неприятностей, которые не замедлили нарисоваться… .

Алушаев с пулемётом в руках соскочил с машины и сразу залёг за деревом. Некрасов выскочил из противотанковой установки тоже залёг, но свой автомат направил в противоположную сторону. Проследив за этими манёврами солдат, я рукой показал, чтобы

противотанковая установка подъехала ко мне, и сам соскочил с брони своего командирского БРДМа, настороженно оглядываясь вокруг. Увиденное не радовало меня. Мы находились в лесу и кругом нас стояли здоровенные деревья, названия которых я не знал: может граб, а может бук и просматривался во все направления достаточно далеко. Чеченский лес враждебно шумел, не суля нам ничего хорошего.

Прислушался к удаляющемуся гулу остальных машин осознавая, что остаюсь один со своими солдатами в лесу, по которому свободно шастают боевики. Мы контролировали лишь

перекрёстки лесных дорог, да и то только несколько. Всё остальное было отдано на откуп чеченцам, которые могли на нас напасть в любой момент и с любой стороны.

Чудинов уже нарезал третий круг вокруг машины, сокрушённо хлопая себя по бёдрам и виновато поглядывая на меня. Я опять повернулся к «бардаку», как мы его любовно называли и озадаченно поглядел на него.

- Мда... . - Даже если пытаться так влететь специально, то и с десятой попытки не получится. Снова озадаченно посмотрел на свою командирскую машину и пытался придумать, как её вытащить из той ловушки, в которую мы попали. БРДМ во время движения по лесной дороге занесло на мокрой глине и вопреки всем законам физики стащило с дороги, заклинив между тремя мощными деревьями. Левым бортом мой «бардак» упёрся в дерево. Спереди и сзади машины стояли такие же деревья, к которым можно было подступится только с бензопилой «Дружба».

- Товарищ майор, не виноват я. Стянуло меня с дороги. – Произнёс озабоченно Чудинов. Я посмотрел на него, потом ещё раз осмотрел лес и крякнул от досады.

- Ладно Чудинов, подгоняй противотанковую установку. Хотя вряд ли получится, но попытаемся ею выдернуть.

Тяжело завывая, машина подкатила задом к нам, мы сцепили тросом машины, и по моей команде противотанковая установка начала тянуть, натужено ревя двигателем и елозя колёсами по мокрой глине. Но всё было бесполезно, мой «Бардак» сидел мёртво.

- Стой, хватит, а то сцепление спалим. - Я забрался во внутрь машины, надел наушники на голову.

- «Родник! Родник! Я, Лесник 53. Приём».

В наушниках захрипело, и сквозь помехи услышал голос старшего нашей группы подполковника Чуватина.

- «Родник»! Вернись ко мне. У меня проблемы технического характера. Я «Лесник 53». Приём.

Получив подтверждение о приёме сообщения, вылез на броню. Все обернулись ко мне с немым вопросом в глазах.

- Всё нормально, сейчас наши подъедут, тогда и выдернем БРДМ. – С надеждой в голосе крикнул я им.

Вскоре послышался гул приближающихся машин, и к нам подкатили ПРП начальника артиллерии полка, на котором восседал Чуватин. Вокруг него на броне сидела куча солдат с комендантского взвода полка: наше прикрытие. На башне, рядом с Игорем сидел майор Халимов и начальник разведки штаба артиллерии полка майор Седых. Следом за ним подкатила КШМ командира второй батареи. Немного суеты вокруг моей машины, взревела КШМ, закрутились гусеницы и мой БРДМ, вспарывая подстилку из прошлогодних листьев, выполз из ловушки.

Дальше всё пошло как по маслу. Без задержек мы проехал по лесу пять километров, поднялись на хребет, проскочили несколько блок-постов десантников и через час остановились в базовом лагере роты десантников, которые здесь держали оборону.

Игорь соскочил с ПРП и скрылся в землянке. Через несколько минут ожидания он подошёл к нам в сопровождении старшего лейтенанта – десантника.