Подвиг подплава Балтийского флота. Боевые действия в Финском заливе. 1943 г. - Мирослав Эдуардович Морозов

пятно было свежим и имело ярко выраженное направление перемещения сначала на запад, а затем на восток. Самолет сбросил две бомбы и пакет с красящим составом, что облегчило восстановление контакта высланным в район противолодочным силам. В 15.35 подлодка была атакована глубинными бомбами с финского самолета СБ. Экипаж трофейного бомбардировщика, в свою очередь, при помощи сбрасываемого вымпела сообщил о контакте находившейся поблизости 1-й сторожевой группе, состоявшей из трех немецких БДБ. В 16.16–16.28 по наведению с самолета баржи бомбардировали район топливного пятна, сбросив 16 глубинных бомб. После атаки на поверхности были замечены воздушные пузыри и новый выброс топлива (прил. 2.12). Проведение атаки значительно облегчалось тем, что противник справедливо полагал, что подлодка с целью экономии электроэнергии легла на грунт (глубина в районе атаки была 71–72 м), и знал точно, на какую глубину подрыва ему следует выставлять взрыватели бомб. В месте наиболее интенсивного выделения топлива был выставлен буй, после чего баржи легли в дрейф. Около 21.30 бомбардировка была повторена по наведению с другого самолета. После атаки баржи приступили к пеленгованию при помощи опускаемых станций и смогли обнаружить шум, по-видимому издававшийся помпой.

В этой сложной ситуации и проявилось отсутствие боевого опыта у командира «щуки» П.С. Кузьмина. При сравнении с другими подобными ситуациями, она не выглядела безнадежной. Оптимальным решением являлся скрытный переход в другой район, где лодке следовало возобновить зарядку.

Конечно же, этот другой район не был заранее спланирован в качестве места зарядки и в нем командира могли подстерегать новые опасности, но в любом случае это позволило бы избежать уже обозначившейся опасности. Вместо этого командир принял решение всплыть для передачи радиосообщения. Что могло заставить его пойти на столь рискованный шаг? Наиболее вероятными представляются две версии: на подлодке сложилась критическая ситуация из-за исчерпания запасов электроэнергии, а возможно, и сжатого воздуха либо из-за боевых повреждений, и переход в другой район был невозможен. При этом командир отдавал себе отчет в опасности всплытия, но не имел иного выхода. Против этого предположения говорит то, что в последующей радиограмме Кузьмин охарактеризовал повреждения подлодки от сил ПЛО как незначительные, а для пополнения запасов электроэнергии и ВВД, которые не могли быть полностью исчерпаны при прорыве, имел предыдущую ночь.

Второе предположение выглядит, с нашей точки зрения, намного более вероятным: не имея возможности спокойно зарядиться на протяжении второй ночи подряд и не сомневаясь в утрате скрытности, Кузьмин понадеялся на поддержку, которую в районе Вайндло теоретически могли бы оказать его лодке ВВС флота. При этом он не до конца отдавал себе отчет в опасности всплытия, пусть даже непродолжительного для передачи радиограммы. Трудно сказать, знал ли он в этот момент о присутствии поблизости кораблей противника, поскольку, лежа в дрейфе, баржи не издавали шума винтов, а осмотр горизонта в перископ в условиях сумерек никакого результата дать не мог. Нельзя исключить и того, что он недооценил боевые возможности БДБ[73] или принял их за сторожевые катера, уступавшие подлодке в артиллерийском вооружении. В любом случае после отрыва от грунта ему следовало уйти из того района, где его в последний раз бомбили, и лишь потом всплывать в надводное положение. Любое из сделанных нами предположений, а по крайней мере часть из них, исходя из характера последовавших событий, должно подтверждаться, говорит не в пользу высокой тактической подготовки командира.

Согласно немецким документам (прил. 2.12), Щ-408 всплыла в 01.49 (в 02.49 по московскому времени) в 700 метрах от баржи «F 188», которая сразу же открыла огонь из 75-мм орудия и 20-мм автоматов. Спустя несколько минут к ней присоединились и две другие БДБ. В 02.55 и в 02.58 приемные радиостанции КБФ получили от Щ-408 две радиограммы, общее содержание которых было следующим: «Атакован силами ПЛО, имею незначительные повреждения. Противник не дает заряжаться. Прошу выслать авиацию. Мое место Вайндло». Вторая радиограмма являлась, по всей вероятности, незаконченным повтором первой, поскольку в ней содержалась информация только об атаке силами ПЛО и незначительных повреждениях. Закончить передачу, по-видимому, помешали боевые повреждения. Вот как описывался бой в донесении немецкой 24-й десантной флотилии[74]:

«Однозначно наблюдались одно прямое попадание (75-мм снаряда. – Авт.) в центре кормовой части в булевую цистерну и одно прямое попадание в корпус лодки за рубкой. При этом упала прислуга вражеского 3,7-см орудия (так в документе, фактически Щ-408 была вооружена двумя 45-мм пушками. – Авт.) и был виден небольшой взрыв с появлением дыма. Плюс к тому наблюдалось попадание на четверть длины позади рубки в булевую цистерну в район ватерлинии. После этого лодка заметно потеряла скорость и начала медленно оседать кормой. При этом наблюдалось еще одно попадание в заднюю оконечность рубки, там, где начиналась уже полностью погрузившаяся кормовая часть. Другие попадания тоже, скорее всего, были, так как все всплески ложились вблизи корпуса лодки. Плюс к тому ясно наблюдались два попадания 7,5-см снарядов в кормовую часть с баржи «F 189». В это же время 2-см зенитные автоматы стреляли по лодке короткими очередями. Каждая очередь ложилась очень хорошо, и было видно, как падает прислуга вражеской артиллерии, постоянно сменяемая… Подлодка остановилась на месте и в таком положении в 02.00 погрузилась. Форштевень торчал из воды еще около 1 минуты, и незадолго до нашего прибытия на место погружения ушел на глубину. Всплески тяжелой артиллерии, калибра примерно 10,5 см, ложились около «F 188», примерно в 50—200 м недолетом или перелетом. Было лишь одно попадание из 3,7-см зенитки в надстройку на носу «F 188». Остальные снаряды 3,7-см зенитки шли перелетом над «F 188» в 20–50 см. Мы остановились на месте гибели подлодки и наблюдали очень сильное выделение воздуха и масла. Также были видны два свежих обломка дерева квадратной формы длиной около 1 м». После завершения боя баржи снова приступили к прослушиванию района при помощи шумопеленгаторов.

Бой не остался незамеченным с отряда финских кораблей, патрулировавших в районе «Е», тем более что его место находилось в их зоне ответственности. После получения ответа с БДБ флагман финского отряда – минзаг «Риилахти», на котором имелся рабочий гидролокатор, предпринял попытку самостоятельно обнаружить на грунте погрузившуюся субмарину. После двух заходов на бомбометание по «цели» он был остановлен командиром отряда барж, который обратил внимание финского коллеги, что место выделения воздуха и топлива находится по меньшей мере в 1000 м от того места, где он бомбил. После уточнения места по видимым следам финский отряд, куда, кроме «Риилахти», входил сторожевой катер «VMV 6», продолжил сбрасывать глубинные бомбы. К 10.41 оба корабля сбросили в общей сложности всего 14