Подвиг подплава Балтийского флота. Боевые действия в Финском заливе. 1943 г. - Мирослав Эдуардович Морозов

бомб, что говорит о том, что бомбометание было не слишком интенсивным. Позже минзаг получил новые бомбы с подошедшей к месту событий плавбазы, и бомбометание продолжилось. Кроме него в атаках на Щ-408 в тот день приняли участие все три БДБ (сброшено 6 бомб), катер «VMV 5» (2 бомбы) и финский самолет СБ (1 бомба). Наблюдаемым результатом бомбардировок стало увеличение выхода топлива на поверхность.

Точно зная о присутствии в районе советской подлодки, вражеское командование предприняло все меры, чтобы не дать ей уйти живой. Атаки и наблюдение за местом продолжились, тем более что ночью были зафиксированы попытки подлодки оторваться от грунта, после чего она якобы переместилась на 400–500 м в западном направлении. «Там, – указывалось в донесении командира немецкой сторожевой группы (прил. 2.12), – она еще много раз пыталась продуть воздухом цистерны. В эти разы оторваться от грунта подлодке практически не удавалось, так как ее положение изменялось очень незначительно. То, что на поверхности воды появлялось много воздушных пузырей, объясняется тем, что лодка получила много попаданий 7,5-см снарядов в накладные и балластные цистерны». С рассветом 23-го начался новый тур бомбометания: в течение суток не менее 21 бомбы на Щ-408 сбросили финские корабли (ЗМ «Риилахти», «Руотсинсалми», поочередно катера «VMV 5», «VMV 6») и четыре – немецкие («F 188»). В полдень 1-я сторожевая группа была заменена на 4-ю («F 258», «F 266», «F 273»). Единственным применением оружия 4-й группой за весь день стал обстрел финского катера «VMV 6», который был ошибочно принят за рубку всплывшей подлодки. Катер получил осколочные повреждения, не отразившиеся на его боеспособности. Несмотря на то что новых попыток всплыть больше зафиксировано не было, вечером с «Риилахти» доложили в штаб ВМФ Финляндии, что «с подлодки слышится непрерывный звук». Если это не было новой ошибкой недостаточно опытных финских акустиков, можно предположить, что подводники занимались устранением повреждений и готовились к новой попытке всплытия.

24 мая звуки продолжались, что спровоцировало новую бомбардировку с финских кораблей («Риилахти», «Руотсинсалми», «VMV 6»). Около 10 часов утра шумы с подлодки прекратились, и, как оказалось, навсегда. В 15 часов «Риилахти» и прибывший утром «VMV 5» получили приказ возвращаться в базу, после чего наблюдать за районом остались только «Руотсинсалми» и немецкие баржи, сбросившие в течение дня одну бомбу.

25 мая стало последним днем наблюдения. Утром немецкие баржи сбросили две бомбы до того, как в 11.36 «командующий тральными соединениями» приказал возобновить патрулирование в районе, поскольку счел подлодку уничтоженной[75]. «Руотсинсалми» ушел в базу еще в 6 часов утра, но в 15 часов ему на смену вышли «VMV 5» и «Риилахти» с командиром «отряда «Вяйнемяйнен» на борту. Тот лично осмотрел место и в 18.06 подтвердил уже сделанный немцами вывод – «щука» потоплена.

Здесь нужно сделать небольшое отступление от хронологии событий и переместиться в послевоенные годы. Впервые краткие сведения о гибели Щ-408 были получены нами через Союзную контрольную комиссию в Финляндии после выхода этой страны из войны. Финны не знали или не посчитали важным предоставить нам все данные по этому эпизоду, вследствие чего картина получилась во многом искаженной. О бое со всплывшей «щукой» в ночь на 22 мая финны практически никакой информации не сообщали, зато всячески подчеркивали усилия своих минных заградителей и катеров в последующем бомбометании, что естественным образом приводило к мысли о первостепенной значимости именно их действий.

Со временем артиллерийский бой Щ-408 некоторыми нашими ветеранами и историками стал оспариваться и даже отрицаться.

«Грищенко был возмущен другой официальной легендой, – писал о своих беседах с бывшим командиром подлодки Л-3 уже цитировавшийся нами во введении писатель О.В. Стрижак, – как подводная лодка Щ-408 всплыла, завязала артиллерийский бой с кораблями противника и в неравном бою героически погибла.

Грищенко говорил, что это не прославление подвига, а пропаганда безграмотности. Что он знал Кузьмина, умного и грамотного командира Щ-408, и что Кузьмин умел выполнять задачу, а не следовать бессмысленному порыву. Кузьмин вышел из базы Лавенсари 19 мая 1943 г., и ему незачем было 21 мая всплывать средь бела дня и завязывать последний бой.

Я не знаю, когда и где родилась легенда о последнем бое Щ-408 под гордо реющим Военно-морским флагом (я видел живописное полотно, изображающее этот бой). В 75-м году ее продолжил Н.Г. Кузнецов в книге «Курсом к победе» (с. 285):

«Известна судьба подводной лодки Щ-408 под командованием капитан-лейтенанта П.С. Кузьмина. Ее экипаж настойчиво искал проход в сетях. Когда запасы электроэнергии и кислорода были исчерпаны, лодка вынуждена была всплыть. Здесь ее атаковали катера. Подводники приняли неравный бой, они вели огонь, пока поврежденная лодка не скрылась под водой. Весь экипаж погиб, предпочитая смерть позору плена».

На это Грищенко отвечает в «Соли службы» (с. 212): «В нашей литературе порой говорят о надводном бое Щ-408 с катерами противника, ссылаясь на единственную запись в бортовом журнале, сделанную молодым летчиком. Хочу заметить, что ни в одном из архивных документов гитлеровского флота нет никаких данных, подтверждающих, что бой этот происходил. Всплыв и завязав артиллерийский бой, Щ-408 могла бы сообщить об этом по радио. <…> Вернее всего предположить, что Щ-408, как и другие лодки, погибла на минных полях, под глубинными бомбами»[76]. Приятно сознавать, что ставшие доступными в последнее время данные зарубежных архивов и материалы осмотра остова Щ-408 на дне полностью развенчивают все эти домыслы и спекуляции на былой недоступности архивных документов.

Так что же именно послужило непосредственной причиной гибели Щ-408? Ответ находим в поисковом отчете экспедиции «Поклон кораблям Великой Победы»[77].

«Лодка лежит курсом на восток, без кренов, с легким дифферентом на нос, утонув в грунте по ватерлинию, то есть осмотру доступна только рубка и верхняя часть корпуса, за исключением кормовой оконечности, которая видна целиком. Оба 45-мм орудия лодки находятся в боевом состоянии, установлены съемные оптические прицелы, отсутствуют дульные пробки.

Оба орудия развернуты на левый борт, носовое орудие повернуто на «10 часов», кормовое орудие на «7 часов». Рядом с обоими орудиями лежат открытые снарядные ящики и отдельные снаряды.

Часть корпуса лодки, доступная для осмотра, не имеет значительных повреждений.

Все видимые повреждения видны только в районе рубки: вероятно, взрыв глубинной бомбы согнул леера носового орудия с левого борта. Вероятно, взрывом глубинной бомбы сорвана с петель и лежит на палубе дверь для выхода на палубу расчета носового орудия. Попадания одного или нескольких 75-мм снарядов в заднюю стенку рубки. С левого борта рубки, в районе мостика, видны пробоины как минимум двух 75-мм снарядов и около десятка