Происхождение Второй мировой войны - Игорь Тимофеевич Тышецкий

от Вильсона тот же принцип был провозглашен большевиками. На англо-французских переговорах в Лондоне Даладье предложил интересный выход из создавшейся ситуации. Он увидел решение в некоей «добровольной уступке части судетской территории» 382 под англо-французские гарантии тому, что от Чехословакии останется.

Чемберлен очень не хотел давать гарантии Чехословакии. Он пытался объяснить французам, что Великобритания не сможет их выполнить, поскольку не имеет сильной армии. Но Даладье настаивал. Тогда Чемберлен попытался замысловато убедить французов, что им самим британские гарантии не принесут никакой пользы. Опять не помогло. Британский премьер попробовал настаивать на том, что гарантии будут возможны, только если Чехословакия станет нейтральной по примеру Бельгии. И это не сработало. Даладье остался тверд. Ему некуда было отступать. Усеченная Чехословакия, да еще и нейтральная, ставила обороноспособность Франции в критическое положение. Кроме того, «британская гарантия Чехословакии поможет Франции в том смысле, что остановит дальнейший марш Германии на Восток», — объяснил Даладье 383. А там у Франции также были союзники. Пришлось Чемберлену, скрепя сердце, согласиться. После того как Англия и Франция все согласовали, Чемберлену впервые пришла в голову очевидная мысль. «Что случится, если Бенеш скажет “нет” на наши представления?» — поинтересовался он в самом конце переговоров. Озадаченный Даладье после короткого замешательства ответил, что тогда Франции придется сражаться, но тут же добавил, что надо будет оказать на Бенеша «самое сильное давление», чтобы «не оставлять вопрос войны или мира в его руках» 384.

Оставалось убедить в необходимости принятого решения самих чехов, которые готовы были сражаться. Бескомпромиссную позицию занимала армия, большинство генералов и офицеров которой были чехами. Но под давлением Англии и Франции чехи вынуждены были пойти на очень непопулярное в стране решение. Вообще, переписка аккредитованных в Праге британских и французских дипломатов со своими министерствами вызывает неподдельное изумление. Они буквально душили чешских руководителей в своих «дружеских объятиях». Чехи были твердо настроены всеми способами бороться за единство своей страны, но «друзья и союзники» просто выкручивали им руки, заставляя последовательно отказываться от вооруженного сопротивления, международного арбитража, плебисцита. Причем все это требовали сделать немедленно. Англия и Франция сказали нам, вспоминал Бенеш, что «если мы не примем их план уступки так называемых Судетских территорий, они предоставят нас нашей судьбе, которую, как они говорили, мы сами себе выбрали. Они объяснили, что “определенно не начнут войну с Германией только для того, чтобы оставить судетских немцев в составе Чехословакии”» 385. «Мы приносим себя в жертву ради спасения Европы!» — трагически объявил чешский министр пропаганды 386. Это был не имевший аналога в международных отношениях XX века акт предательства со стороны «друзей и союзников». Особенно усердствовал английский посол Ньютон. Судя по переписке, французам было явно стыдно склонять своего союзника к фактической капитуляции (их посла в Праге Виктора де Лакруа такая задача доводила до слез 387), и основная забота в «убеждении» чехов легла на плечи британских дипломатов.

Теперь Чемберлен мог быть доволен. Он выполнил требования Гитлера и надеялся на благоприятный исход встречи с фюрером в Годесберге. Чемберлен привез с собой не только согласие Англии, Франции и Чехословакии на уступку Судет Германии. Англичане подготовили карту территорий, которые должны были отойти к Третьему рейху, а также поэтапный план того, как будет проходить передача земель. Новые чехословацкие границы, сообщил британский премьер фюреру, получат английские и французские гарантии, а Германия должна будет подписать с Чехословакией пакт о ненападении. В этом месте Чемберлен позволил себе откровенную подтасовку. Вопреки тому, что было оговорено на встрече с Даладье несколькими днями ранее, британский премьер заговорил с Гитлером о нейтральном статусе будущей Чехословакии 388, с которой этот вопрос вообще не обсуждался. Получить британские гарантии всегда считалось почти безнадежным делом. Под нажимом Чемберлена, уже после всех его разговоров с Даладье, английское правительство неохотно согласилось предоставить их при условии нейтралитета Чехословакии 389, но ни французы, ни чехи согласия на чешский нейтралитет не давали.

Завершив свое представление, Чемберлен откинулся на спинку кресла и приготовился выслушать благодарность фюрера за большую проделанную работу. Однако его ждало жестокое разочарование. В Годесберге, куда британский премьер прибыл уже со своим переводчиком, фюрер сразу огорошил его. «Мне очень жаль, — почти с сожалением, но твердо сказал Гитлер, — но я не могу обсуждать дальше эти вопросы. Такое решение после событий последних дней уже не представляется возможным» 390. Чемберлен был ошарашен. В его глазах, до того доброжелательно смотревших на Гитлера, появилась злость. Он попробовал было протестовать, но фюрер прервал его, сказав, что не может заключить пакт с Чехословакией. Сначала, объяснил он, должны быть удовлетворены требования Польши и Венгрии (венгерский посол в Лондоне потребовал равного отношения ко всем меньшинствам еще 17 сентября 391), национальные меньшинства которых также хотят покинуть Чехословакию. Кроме того, Германия не может согласиться с поэтапным планом Чемберлена. Он рассчитан на слишком долгое время. «Преследования судетских немцев и политика террора, проводимая Бенешем, не допускают отлагательств, — жестко сказал Гитлер. — Занятие (Германией) отходящих ей судетских территорий должно произойти немедленно» 392. Шумиха вокруг «массовых жертв» среди судетских немцев вследствие «террора» правительства Чехословакии было выдумкой геббельсовской пропаганды. Эта ложь была необходима Гитлеру, чтобы избежать арбитража, предусмотренного для подобных случаев чешско-германским соглашением от 26 октября 1925 года. Всего за три недели сентября выдвигаемые Германией условия изменились самым кардинальным образом. От требования предоставить Судетам расширенную автономию не осталось и следа. В Берхтесгадене Гитлер заговорил о праве судетских немцев на самоопределение. Теперь, в Годесберге, он требовал уже безотлагательной передачи Судет Третьему рейху и немедленной их оккупации германскими войсками.

Первая встреча в гостинице Dreesen завершилась ничем. Чемберлен, вне себя от негодования, вернулся в гостиницу Petersberg,, находившуюся на противоположном берегу Рейна (для сообщения между двумя отелями, в которых остановились германская и английская делегации, на все время переговоров был организован специальный паром). Он объективно проиграл первый раунд Гитлеру и был поставлен в унизительное положение. В ходе встречи Чемберлен несколько раз открыто упрекал фюрера в том, что рискнул всем, пойдя на переговоры с ним 393, а теперь фюрер совсем не хочет помочь ему и поддержать его репутацию. В какой-то момент Чемберлен, испугавшись негативных последствий для себя лично в Англии, попробовал даже представить дело таким образом, что он является не участником, а всего лишь посредником в переговорах вокруг Чехословакии 394, но фюрер не обратил на это внимание. В Годесберге Гитлер просто оказался лучше подготовлен, а уяснив, что