1914 год. Гибель русской гвардии - Андрей Юрьевич Петухов

значительно улучшить качество стрельбы. Вскоре в результате метких залпов русских артиллеристов замолчали четыре немецкие батареи. Они вели огонь по частям сводной бригады, готовящимся к очередному броску. Возможно, это было не только результатом работы русской артиллерии — вражеские пушки умолкли намеренно, готовясь отразить новый штурм.

Около 17 часов части 2-й гренадерской дивизии, сводной бригады и 3-го Кавказского корпуса поднялись в атаку. Однако, попав под мощный артиллерийский, пулемётный и ружейный огонь неприятеля, русская пехота понесла серьёзные потери и почти не двигалась вперёд. Большинство огневых точек неприятеля оказались не подавлены, хотя русская артиллерия вела стрельбу весь боевой день. К 22 часам 2-я гренадерская дивизия остановилась на западном краю оврага, вытянутого от деревни Высоке в сторону высоты 138, 82-я пехотная дивизия вышла на западную окраину села Драганы, а сводная бригада 2-й гвардейской дивизии закрепилась на восточных скатах высоты 124,8, к западу от деревни Высоке.

Расположенные справа и слева соседи Сводной бригады в 22.30 получили приказ от начальника боевого участка прекратить боевые действия. В то же время связь генерала Киселевского с командиром 3-го Кавказского корпуса прервалась, и его части, не имея указания о прекращении наступления, продолжали боевые действия. Николай Михайлович Киселевский понимал, что трудно рассчитывать на успех лобовых атак пехоты на хорошо укреплённую позицию, к тому же усиленную большим количеством артиллерии, о чём красноречиво свидетельствовали минувшие боевые сутки. Поэтому он приказал организовать тщательную разведку высоты 124,8 восточнее села Тарнавка, где располагалась большая часть вражеских орудий. Вскоре разведчики вернулись, определив точное расположение частей противника и его огневых средств, и, самое главное, выяснив, что основные силы немцев отведены за обратный скат высоты для приготовления горячей пищи в котелках, поскольку походных кухонь у них не оказалось. На гребне высоты неприятель выставил боевое охранение, чуть дальше располагались позиции батарей с немногочисленной прислугой. На основании этих данных у генерала Киселевского возник план дерзкой ночной атаки.

По его замыслу, решающий удар на ключевую высоту 124,8 на правом фланге Сводной бригады должен был нанести лейб-гвардии Московский полк. Численность лейб-гвардейцев с учётом потерь в предыдущих боях не превышала 3000 человек, а наступать следовало на широком двухкилометровом фронте. Кроме того, их первый батальон состоял в корпусном резерве. Пользуясь отсутствием связи с вышестоящим начальством, генерал Киселевский временно подчинил его себе. Левее, уступом назад, располагались 205-й и 206-й пехотные полки. Но на перегруппировку времени не оставалось, поэтому усилить лейб-гвардейцев армейской пехотой не удалось.

План ночной атаки укреплённой позиции на широком фронте измотанной за боевой день гвардейской пехотой с точки зрения классической военной науки выглядел если не авантюрой, то, по крайней мере, предприятием очень рискованным. Однако выбор у генерала Киселевского был невелик. Либо днём в лобовых атаках положить остатки лейб-гвардейцев без существенной пользы для общего дела, либо решиться на ночной штурм, используя удачное стечение обстоятельств. До Великой войны он почти пять лет командовал лейб-гвардии Измайловским полком и, надо полагать, хорошо знал, на что способна лучшая пехота Русской Императорской армии. Оставив в резерве всего две роты, комбриг сделал ставку на быстроту, внезапность и высокую боевую выучку лейб-гвардейцев довоенного состава. И он не ошибся…

Налаживать прерванную связь с начальником боевого участка генерал Киселевский не стал. Времени на согласование с ним плана ночной атаки не было. Счёт шёл даже не на часы, а буквально на минуты. Обстановка могла измениться в любой момент. Ночную атаку следовало завершить до возвращения основных сил немцев с ужина.

Землю обнимала тёплая и звёздная ночь бабьего лета. Взошла луна и наполнила пространство своим таинственным светом… На двухкилометровом фронте лейб-гвардейцы стремительно и скрытно двинулись вперёд. Для непосредственного управления боем и воодушевления солдат генерал Киселевский сам шёл за пехотными цепями. В 23.00 без единого выстрела они ворвались на гребень высоты 124,8 и после короткой штыковой сшибки перебили всё немецкое боевое охранение. До позиций вражеских пушек оставалось не больше двухсот шагов. Один бросок — и лейб-гвардейцы оказались в расположении германских батарей. Внезапное появление русской пехоты повергло немцев в шок. У орудий закипел жестокий рукопашный бой. Он завершился бегством остатков вражеской пехоты. В итоге стремительной ночной атаки лейб-гвардии Московский полк захватил 28 немецких орудий, включая шесть 150-мм гаубиц, лишив 4-ю германскую ландверную дивизию почти всей её артиллерии.

В отступивших с высоты 124,8 немецких частях началась паника. В красках описал её свидетель событий, немецкий штабной офицер 6-го ландверного корпуса. Его письма были обнаружены в германском обозе, захваченном у города Янова: «…за 10 км от Тарнавки мы встречаем колонны в безумном бегстве… Перед Тарнавкой мы встречаем заблудившийся австрийский батальон с потерявшим голову командиром; мы их остановили и возвратили на место. Офицеры и солдаты, которых мы встретили, говорят нам: “Дальше ехать нельзя, в Тарнавке русские”. Штаб дивизии исчез. Повозки одной батареи мы нашли уже в лесу и задержали их. В Тарнавке русских не было, только остатки наших собственных разбитых войск в совершенной панике. Дивизионного штаба там нельзя было найти… Нам казалось, что все это только паника, и решили убедиться. Нам в Тарнавке сказали, что русские захватили позиции нашей артиллерии на лежащих впереди возвышенностях» (Ночная атака сводной бригады 2-й Гвардейской дивизии у Тарнавки (8–9 сентября 1914 г.) // Военно-исторический журнал. 1939. № 2).

Бой у Тарнавки Сводной бригады 2-й гвардейской пехотной дивизии стал одной из вершин доблести русской пехоты и одновременно ударом в колокол — гибнет гвардия!

Глава шестая. Бросок к реке Сан

Развивая успех ночной атаки лейб-гвардии Московского полка, штаб 4-й армии отдал приказ об общем наступлении на рассвете 27 августа (9 сентября). В 6 часов утра бухнули орудия — началась артиллерийская подготовка, а через три часа под мощным огнём неприятеля вперёд пошли пехотные цепи.

Преображенцы вели тяжёлый бой у Зарашова. Наступать пришлось по хорошо простреливаемой совершенно открытой местности. Стена вражеского огня встретила 4-й батальон, имевший задачу овладеть редутом на высоте юго-восточнее Владиславова. Вражеские пулемёты нещадно поливали свинцом поле боя, артиллерия буквально засыпала гранатами и шрапнелями русскую пехоту. Она несла потери, но продолжала наступать. Две батареи гвардейского мортирного дивизиона ударили по огневым точкам австрийцев, и их активность стала ослабевать. Продвигаясь вперёд перебежками, в полдень преображенцы подошли на двести шагов к вражеским окопам. В это время очередной залп русских мортир оказался особенно удачным. Один из тяжёлых снарядов угодил прямо под вражеский пулемёт, и он взлетел на воздух, другой снаряд накрыл ещё одну огневую точку. Артиллеристы перенесли огонь в глубь австрийской обороны.